Во Львове при финансовой поддержке Государственного агентства Украины по вопросам кино снимают комедийный мюзикл «Шляхетни волоцюгы» («Благородные бродяги»). Сюжет картины представляет собой шуточную историю про приключения львовских авантюристов — батяров, которые живут под лозунгом «Любить Львов, женщин и шутки».
Сценарий фильма явно не претендует на историческую достоверность, в частности в польском довоенном Львове батяры вступают в противоборство с эсэсовцами и энкавэдэшниками, один из которых одет в русскую народную женскую одежду с кокошником. Помимо этого, в кадрах присутствуют антисемитский плакат на польском языке и объявление наборной комиссии СС «Галичина».
Лента является ремейком известного польского фильма Włóczęgi («Бродяги») 1939 года, считающегося в Польше шедевром довоенного кинематографа. Но создатели картины решили наполнить ее «украинским содержанием» и разрушить польские «имперские мифы» после многих лет «культурной и информационной оккупации». Об этом заявил режиссер Игорь Забара:
«Сейчас существует такое отвратительное мнение, что украинский язык и культура исключительно крестьянские. Это не так. И одним из таких проявлений является культура львовских батяров. Это самобытная городская культура Львова и пригорода. Сейчас, в условиях, когда мы в очередной раз приобретаем независимость, важна информационная составляющая борьбы. Необходимо наполнять украинским содержанием все сферы нашей жизни и разрушать имперские мифы о вторичности и неполноценности украинской культуры, создавать новые смыслы».
Однако подобная украинизация истории Львова пришлась не по душе полякам и вызвала возмущение в Польше. Ряд польских порталов опубликовал статьи, в которых фильм был подвергнут резкой критике.
Издание Polmedia.pl выложило посвященный фильму материал, в котором журналистка Мария Пыж-Пакош выражает свое удивление по поводу того, что в довоенном Львове горожане говорили по-украински и присутствовали надписи на украинском языке.
«В предвоенном Львове говорили по-украински, а львовской гварой говорили исключительно батяры, и то не все. Также были плакаты, и даже польские, но с ошибками. Витрины магазинов сияли двуязычными надписями — по-украински и по-польски. Иногда по-еврейски. В самой примечательной вилле Кастеливки «Юлиетка», творении Юлиана Захаревича, разговаривали исключительно по-украински, а на Рынке, где ехал трамвай 1909 года, водитель использовал исключительно украинский язык. Миф? Сказка? Где там!» — пишет Мария Пыж-Пакош.
По мнению журналистки, это произведение украинского кинематографа переписывает историю и его можно измерять только «в категориях между авантюрой и кошмаром», а если посмотреть на кадры фильма, то это тоже «что-то вроде кошмара».
Портал Magnapolonia.org озаглавил статью о картине следующим образом: «Так на Украине фальсифицируют историю — появился фильм об “украинском, предвоенном Львове”». Популярное интернет-издание Do rzeczy в заголовке материала задается вопросом: «Украинцы меняют историю Львова?»
«Должен был быть ремейк известного и любимого польского фильма “Бродяги” 1939 года. Украинский бюджет дофинансировал производство и... изменил его содержание. А также, опосредованно, историю города, в котором якобы говорили по-украински и официально — в 1938 году — набирали в дивизию СС “Галичина”», — сообщается в статье, к которой прилагается видео, где известный журналист Кшиштоф Маслонь высказывает свое критическое мнение о фильме.
Интересно, что картина также вызвала недовольство на Украине. «Культурная» общественность Львова написала обращение на имя народного депутата Украины Оксаны Билозир, в котором выразила свое «возмущение и решительный протест» по поводу фильма.
В частности, львовских патриотов возмутило, что батяры в картине показаны ворами, занимавшимися кражами. А эта информация, по их мнению, не соответствует исторической действительности и является «историческим безобразием».
«Батяры — это целый пласт львовской истории, субкультура, которая составляла ментальность тогдашнего Львова и, подчеркиваем, не погибла и поныне!» — говорится в обращении.
Особое недовольство львовских «интеллигентов» вызвало то, что съемкой и продюсированием фильма занимаются не расово правильные украинцы, а русскоязычная команда.
«Когда русские и русскоязычные пацаны продюсируют и пишут сценарий, а белорус снимает, то вместо фильма о батярах непременно получим “Последнего москаля”», — написал в Facebook один из подписантов обращения писатель Юрий Винничук, позже предложивший по этой причине переименовать картину в «Благородные валенки».
Трогательная забота о батярах, проявленная украинскими патриотами, имеет свое объяснение. Батяры — это польская городская субкультура во Львове, этакие гуляки, весельчаки и авантюристы. Их гимном считается песня «Только во Львове», исполненная в фильме «Бродяги». Батяры прежде всего были поляками, и их образ отражен в польской литературе и кино.
«Конечно, среди батяров когда-нибудь могли быть русины, и думаю, что такие были, но была их горстка», — написала по этому поводу журналистка Мария Пыж-Пакош.
Однако после обретения Украиной независимости во Львове, чтобы доказать его украинскость, начал усиленно создаваться миф о существовании украинских батяров. С этой целью многие песни на батярскую тематику даже были переведены на украинский язык. Сейчас свою роль в переписывании истории Львова должен сыграть и фильм «Благородные бродяги». Поэтому в нём батяры-поляки Щепцьо и Тоньцьо стали украинцами Богданом и Мирославом.
Что же касается возмущения поляков на тему вывесок на украинском языке и разговоров по-украински на улицах Львова, то здесь они действительно имеют на него полное право. Согласно данным последней польской переписи, во Львове в 1931 году проживало 63,5% поляков, 24% евреев и всего лишь около 8% украинцев и 3,5% русинов.
Таким образом, вывесок на украинском языке в городе не было и быть не могло. При этом большинство украинцев занималось неквалифицированным тяжелым трудом, а не разгуливало по улицам Львова, разговаривая на украинском языке.
Стоит также отметить, что отношение поляков к украинцам лучше всего характеризует слово «быдло», которое они, как правило, употребляли тогда в их отношении. Так, украинским крестьянам, для того чтобы продать свои продукты, позволялось заезжать во Львов только по ночам, а к утру они были обязаны покинуть город, чтобы не раздражать своим присутствием его жителей. Именно от названия шлагбаума (по-польски rogatka), через который проезжали украинцы, по одной из версий произошло слово «рогуль», которым сейчас на Украине называют малокультурного селянина.
Впрочем, сейчас в «Незалежной» об этом вспоминать не принято — история старательно переписывается и создаются небылицы про украинский Львов, где были украинские батяры и «самобытная украинская городская культура», чтобы опровергнуть «имперские мифы о вторичности и неполноценности украинской культуры». Процесс фальсификации истории и наполнения ее новым «украинским содержанием» продолжается.
