12 октября 1934 года, в ночь с четверга на пятницу, на архиерейской даче у Киш-озера около Риги был жестоко замучен глава Латвийской православной церкви архиепископ Иоанн Поммер. Чем был замечателен этот человек, имя которого, к сожалению, малоизвестно даже в православной среде? Какую роль он сыграл в истории русской общины Латвии? Наконец, кто виновник чудовищного преступления? В этом разбирался аналитический портал RuBaltic.Ru.
Детство святителя
Будущий святой родился 6 (18 по новому стилю) января 1876 года на хуторе Илзессала, недалеко от города Венден, в семье латышских крестьян, уже не первое поколение исповедовавших православную веру. Первым ее принял прадед святителя, которого местные немцы-землевладельцы за это не разрешили похоронить на кладбище, и он упокоился за оградой.
Семья Поммеров тоже подверглась притеснениям со стороны помещика — графа Сиверса: их выселили с родового хутора и вынудили поселиться на краю сосновой рощи посреди болота. И хотя семья вынуждена была вести хозяйство в тяжелых условиях, всем шестерым детям Поммеры постарались дать хорошее образование.
Годы становления
Юный Иоанн-Яннис смог поступить в Рижское духовное училище, а затем продолжил обучение в Рижской семинарии. Свободное время студент-отличник проводил в библиотеке, занимался церковным пением, вел аскетичную жизнь, за что получил от сокурсников прозвище «монах».
После трехлетнего учительства в приходской школе Иоанн Поммер продолжил образование в Киевской духовной академии, которую окончил со степенью кандидата богословия. На 27 году жизни молодой человек принял монашеский постриг, благословение на который получил от отца Иоанна Кронштадтского — самого известного русского духовника начала ХХ века.
«Добрый пастырь». Служение в России
Молодой иеромонах Иоанн преподает в Черниговской и Вологодской духовных семинариях и в 1907 году назначается настоятелем Свято-Троицкого монастыря Вильно и ректором Виленской семинарии.
Здесь он проявляет себя не только как талантливый администратор, но и как добрый пастырь, особенно заботящийся о русских и белорусских бедняках.
В благодарность русские и белорусские организации Вильно избирают Иоанна Поммера своим почетным членом. А 11 марта 1912 года отец Иоанн становится самым молодым епископом в России, назначается помощником болеющего архиепископа Минского Михаила, а затем возглавляет созданную в Таганроге Приазовскую епархию.
Здесь в годы Первой мировой войны он оказывает помощь беженцам из Галиции и западных губерний России, открывает для них приюты и школы.
В годы революционной смуты
События начавшейся Гражданской войны разлучают владыку с паствой: он выезжает на Всероссийский поместный собор в Москву, и возвращение в находившийся под контролем белых Таганрог становится невозможным. Епископа Иоанн переводят в Тверь, а затем в Пензу, возводят в сан архиепископа. Ситуация в городе в то время была очень сложной: часть священников присоединилась к зарождавшемуся движению обновленцев — церковных раскольников, поддерживавших революционные перемены в стране.
Владыке Иоанну приходится противодействовать попыткам захватить храмы, жить в атмосфере постоянных провокаций. Здесь архиепископа ждет первое покушение: в келью владыки Иоанна ворвались двое вооруженных людей и открыли стрельбу. Брат епископа успел толкнуть одного нападавшего, и пуля попала в ногу владыки.
В застенках ВЧК
Преследовали архиепископа и революционные власти: после нескольких арестов ему было предъявлено обвинение в участии в контрреволюционном заговоре.
Владыка Иоанн потребовал пересмотра своего дела в Москве, где им занялся другой известный уроженец Латвии — Мартиньш Лацис, один из руководителей ВЧК.
Он распорядился включить в дело все факты о жизни и деятельности архиепископа, свидетельствующие против него, которые только можно было собрать. Допросы вел еще один печально известный земляк владыки — Петр Магго, начальник внутренней тюрьмы ВЧК.
Три месяца следствия святитель провел в московской тюрьме, в камере с уголовными преступниками, ухаживая за тифозными больными. Однако никаких доказательств контрреволюционной работы люди Лациса не смогли найти, и 11 марта 1920 года епископу был вынесен оправдательный приговор.
Во главе Латвийской православной церкви
А тем временем положение православной церкви на родине святителя было очень тяжелым: в Латвии не было своего архиерея, храмы были разграблены, духовная семинария отнята, а в Рижском Кафедральном соборе предлагали устроить пантеон-усыпальницу для латышских национальных героев.
Руководство новой страны пожелало, чтобы Рижскую епархию возглавил епископ-латыш, и 19 июля 1921 года Патриарх Тихон назначил на эту должность архиепископа Иоанна.
Приехав в Ригу, святитель поселился в темной и сырой комнатке в подвале Кафедрального собора с окном под потолком и пятнами сырости на стенах. Он не стеснялся принимать в своем более чем скромном жилище высоких иностранных гостей, таких как английский или финский епископ.
Один из зарубежных посетителей сказал владыке Иоанну, что в его стране «ни один арестант не живет в такой яме, как Вы, глава Латвийской православной церкви».
Простой и близкий к людям архиепископ разговлялся на Пасху с бедняками, любил дарить местным ребятишкам книжки, часто его посещали освободившиеся из заключения преступники.
Борец с русофобией
Владыка Иоанн сумел вывести Латвийскую церковь из кризисного состояния, он восстанавливал и строил новые храмы. Для активной защиты прав православного населения Латвии архиепископ Иоанн в 1925 году стал депутатом Сейма и впоследствии постоянно переизбирался в парламент.
Его волновали не только церковные вопросы: с пламенными речами он обрушивался на «бешеную ненависть к русским и всему русскому», которую постоянно декларировали в Сейме влиятельные социал-демократы.
Националистам, называвшим Кафедральный собор Риги «русским сапогом, попирающим центр города» и предлагавшим его снести, святитель даже приводил в пример Ленина, который не только не разрушил кремлевский Успенский собор, но и распорядился его отреставрировать.
Архиепископ Иоанн ратовал за открытие и поддержку русских учебных заведений (так, с его помощью были открыты гимназии в Люцене и Яунлатгале, педагогические курсы в Риге, Двинске, Режице и так далее).
В ответ на епископа обрушивались волны травли и клеветы.
Мученическая кончина
В то время в адрес архиепископа Иоанна стали поступать и угрозы физической расправы, но он спокойно отвечал: «Господа, я уже в том возрасте, когда человек не боится никаких угроз». Заболевший ревматизмом из-за проживания в подвале собора владыка в одиночестве поселился на загородной даче у Киш-озера.
Утром 12 сентября 1934 года Латвию потрясло страшное известие, переданное по радио: ночью на окраине Риги на даче архиепископа Иоанна произошел пожар, в столярной мастерской на 2 этаже было обнаружено обгоревшее тело владыки, привязанное проволокой к снятой с петель двери, положенной на верстак.
Перед смертью владыку пытали, вероятно, калильной лампой, в паху покойного было обнаружено пулевое отверстие. В комнатах были следы беспорядочного обыска.
Версии гибели
Убийство архиепископа Иоанна Поммера и по сей день остается исторической загадкой. Эмигрантская пресса писала о «жертве безбожного красного интернационала» и пыталась как-то увязать гибель архиепископа с последовавшей в эти же дни в Риге смертью советского оперного певца Леонида Собинова. Реакция же латвийских властей была просто удивительной: через месяц после убийства было обнародовано правительственное сообщение о временном прекращении следствия «за необнаружением преступника».
Современные исследователи высказывают предположения о причастности к преступлению представителей правого режима Карлиса Ульманиса, установившегося в Латвии с 15 мая 1934 года.
Исполнителями могли быть члены «Хозяйственного центра» — радикальной организации, отколовшейся от социал-демократов. В деле сохранились имена этих людей и протоколы допросов, но необходимые следственные эксперименты не проводились.
Преемником Иоанна Поммера стал Августин (Петерсон), который согласился на переход Латвийской церкви из Московского Патриархата в Константинопольский, давно претендовавший на епархии Русской церкви, оказавшиеся в независимых государствах. Политическая выгода этого шага для латвийского руководства была несомненной.
Как видим, параллели с современными политическими и церковными событиями просто переполняют жизненный путь архиепископа Иоанна Поммера.
