Миграционный кризис в Германии активизировал региональные противоречия между федеральными землями ФРГ, казавшиеся раз и навсегда решенными. Помимо разногласий с восточными землями бывшей ГДР, конфликт Христианско-демократического союза Ангелы Меркель с баварским партнером по коалиции — Христианским социальным союзом — из-за мигрантов заставил напомнить о длительной истории сепаратистских настроений в Баварии. Аналитический портал RuBaltic.Ru вспомнил, откуда растет баварский сепаратизм и есть ли у него сейчас потенциал в регионе, про который Гете говорил, что это еще не Австрия, но уже не Германия.
В торжественной атмосфере Версальского дворца 30 января 1871 года была провозглашена Германская империя. На смену лоскутному одеялу из десятков княжеств, герцогств и вольных городов пришло единое государство с мощной экономикой и вооруженными силами. Однако рожденное «железом и кровью» новое Германское государство с центром в Пруссии старалось действовать в отношении новых земель с осторожностью, не слишком навязывая им унификационные принципы. Прежде всего это касалось крупнейшей южногерманской земли — Баварии.
Правящая династия Виттельсбахов получила в новой империи широкую автономию. Баварцы сохранили собственную армию, систему налогообложения, почтовую службу, железнодорожное сообщение и другие атрибуты государственности. Незадолго до образования Германской империи Бавария поддерживала Вену в борьбе за объединение германских земель, и канцлер Отто фон Бисмарк не хотел без лишнего повода раздражать недавнего противника.
В итоге Берлин и Мюнхен оформили свой союз тонкими нитями, иногда едва заметными для обывателя, но сохраняющими ощущение германского единства перед лицом внешних угроз.
Конечно, никуда не делись традиционные внутригерманские противоречия и предрассудки, основанные на религиозном дуализме и культурной самобытности. Впрочем, отныне они перешли скорее в пространство повседневного юмора, почти полностью устранившись из политической практики.
Более того, для многих баварцев Пруссия стала образцом для подражания. В северном соседе видели источник силы и порядка. Особенно это касалось баварской армии, которая считалась одним из главных проводников «опруссачивания» на юге страны.
После поражения Германии в Первой мировой войне Бавария стала источником нестабильности в агонизирующей империи.
Революционное правительство в Берлине едва было в состоянии обеспечить собственную безопасность. Баварские города были переполнены военнослужащими, которые находились здесь на излечении в многочисленных госпиталях или только недавно вернулись с фронта, не до конца понимая, в какой стране они оказались. Правящий дом Виттельсбахов ушел с исторической и политической арены вслед за Гогенцоллернами.
В первые послевоенные годы Бавария оставалась особым пространством в Германском государстве, где хаос и милитаризированный порядок сменяли друг друга с головокружительной скоростью. Здесь прошел западный рубеж революционной волны, поднятой советской Россией. Баварская советская республика стала смелым экспериментом, финал которого превратился в кровавую драму.
В Мюнхене впечатленный «красной анархией» ветеран войны и осведомитель рейхсвера Адольф Гитлер возглавил крошечную партию, с которой начал свой путь к власти.
В это время сепаратистские тенденции были сильны как никогда. После распада Австро-Венгерской империи соседом Баварии стало государство Австрия с преобладающим немецкоязычным населением. Проект объединения двух германоязычных территорий активно обсуждался баварскими и австрийскими элитами. Только запрет держав Антанты, трактовавших право народов на самоопределение по собственному усмотрению, не позволил Баварии и Австрии начать предметный диалог о едином государстве.
После Второй мировой войны Бавария вошла в американскую оккупационную зону и затем в состав ФРГ.
Баварский парламент отказался подписывать Основной закон ФРГ, не без оснований считая, что создание западногерманского государства отодвинет перспективу объединения страны на неопределенный срок.
Кроме того, парламентарии хотели видеть в документе больше полномочий для земельных правительств. И все же, не желая торпедировать процесс формирования нового немецкого государства, баварские депутаты согласились распространить положения Основного закона в Баварии, если его текст будет ратифицирован двумя третями германских земель. Поскольку документ получил абсолютную поддержку, его действие распространилось и на Баварию.
Положение ФРГ в годы «холодной войны» оставляло мало возможностей для развития полноценных сепаратистских движений в Баварии.
Репутацию главных глашатаев баварской независимости заслужила «Баварская партия», позиционировавшая себя наследницей «Баварской народной партии» веймаровских времен.
На пике своей популярности в 1950-е годы ей удавалось провести своих депутатов в местный ландтаг и даже войти в состав правящей коалиции. Однако вскоре популярность партии начала падать, и после 1966 года ей ни разу не удалось добиться представительства в баварском ландтаге. Не стали исключением и последние выборы, на которых впервые депутатские мандаты получили представители правопопулистской «Альтернативы для Германии», а не сепаратисты.
«Баварская партия» остается маргинальной политической силой без широкой общественной поддержки. Ее руководство с энтузиазмом поддерживало европейских сепаратистов в Каталонии и Шотландии. Однако единого фронта между сторонниками независимости регионов пока не просматривается.
В Берлине на сепаратистские движения в Баварии смотрят без особой тревоги. Богатая южногерманская земля обладает достаточным количеством полномочий и прав для того, чтобы сбить возможный накал сепаратистских настроений.
Правящий Христианско-социальный союз хотя и вынужден работать в коалиции со «Свободными избирателями», все же обладает достаточным большинством голосов, чтобы считать себя выразителем настроений большинства жителей Баварии. Считается, что ХСС идеологически расположен правее «сестринского» ХДС, но в действительности их программные разночтения незначительны. Тандем двух партий, которые сложно представить в отрыве друг от друга, остается надежным гарантом защиты от неожиданностей в баварской политике.
Баварский сепаратизм «снизу» также вряд ли возможен в современных условиях. Среднестатистический житель одной из богатейших земель ФРГ в целом доволен своей жизнью и в лучшем случае готов выйти на митинг против изменения климата.
Идея независимой Баварии лишена широкой эмоциональной поддержки.
Протестные же настроения баварцев собрала АдГ, далекая от идеи устроить новый германский раскол.
