На Украине продолжаются гонения на Украинскую православную церковь Московского патриархата (УПЦ МП). По всей стране происходят силовые захваты храмов, а прихожанам угрожают расправой. Сейчас, когда в Верховную раду внесен законопроект о запрете УПЦ МП, многие задаются вопросами о предпосылках современных церковных украинских проблем. Но это не первый раз в истории, когда на Украине пытаются разделить верующих на «правильных» и «неправильных». Как и в случае украинского политического национализма, важной линией разлома стали события Великой Отечественной войны и роль в них немецких нацистов.
Церковь и оккупанты
Широко известна цитата Адольфа Гитлера: «Мы должны избегать, чтобы одна Церковь удовлетворяла религиозные нужды больших районов, и каждая деревня должна быть превращена в независимую секту. <…> Коротко говоря, наша политика на широких просторах должна заключаться в поощрении любой и каждой формы разъединения и раскола».
Своему фюреру вторил и один из главных идеологов нацизма Альфред Розенберг: «Религиозные группы должны быть разделены по признакам национальным и территориальным. При этом национальный признак должен особенно строго соблюдаться при подборе возглавления религиозных групп».
Во время Великой Отечественной войны на оккупированной территории УССР уже были определенные предпосылки для осуществления этого плана нацистов.
В годы революционной смуты и Гражданской войны в России проявило себя движение националистично настроенного украинского духовенства и мирян, в 1921 году оформившееся в самопровозглашенную «Украинскую автокефальную православную церковь» (УАПЦ), сторонники которой получили название «самосвятов».
Кроме того, особую историю имели западноукраинские епархии, до 1939 года находившиеся под юрисдикцией Польской православной церкви.
Собор в Почаевской лавре
18 августа 1941 года архиереи, оказавшиеся на оккупированной территории Украины, собрались на совещание в Почаевской лавре. Среди них были как епископы, служившие во время польского владычества и перешедшие в 1941 году в лоно Московской патриархии — Алексей (Громадский), Антоний (Марченко), Симон (Ивановский), — так и посвященные в сан перед войной уже в Советской Украине епископы Пантелеймон (Рудык) и Вениамин (Новицкий).
Собор констатировал, что из-за отъезда в Москву за неделю до начала войны митрополита Киевского Николая (Ярушевича) Церковь на Украине оказалась без главы: «Иные могли бы использовать это обстоятельство для того, чтобы разорвать отношения нашей Церкви с Московской иерархией и провозгласить автокефалию. Но не следует вставать на этот скользкий путь анархии».
Было решено, что Украинская Церковь остается в единстве с Московской Патриархией, однако будет опираться на постановление Всероссийского Поместного Собора 1918 года, даровавшего ей автономию.
Архиепископ Алексий получил права областного митрополита и титул экзарха всея Украины, который принадлежал находившемуся в эвакуации митрополиту Николаю. Хотя это решение нарушало канонический порядок, но в главных вопросах автономисты хотели сохранить законность и единство с Русской церковью.
Украинская автокефальная церковь
От участия в Соборе отказались епископы Поликарп (Сикорский) и Александр (Иноземцев), в свое время уклонившиеся от поездки в Москву по приглашению патриархии и поэтому заявившие, что они и не переходили под юрисдикцию Русской Церкви.
Эти два иерарха обратились к Варшавскому митрополиту Дионисию с просьбой возглавить Украинскую Церковь. 24 декабря 1941 года епископ Поликарп получил от митрополита Дионисия небывалый в православии титул церковного «администратора» Украины.
В это же время остававшиеся на свободе «самосвяты» вспомнили опыт самоорганизации времен Гражданской войны и собрали 29 сентября 1941 года в Киеве «церковную раду», враждебную Московской Патриархии. Аналогичные взгляды высказала и собравшаяся в Ровно «рада» во главе со Степаном Скрипником, доверенным лицом немцев по вопросу организации гражданского управления на Украине.
10 февраля 1942 года в Пинске епископы Александр и Поликарп самочинно посвятили двух новых епископов-украинцев и признали сан священников-«самосвятов». 1 июля 1942 года «администратор» Поликарп в своем послании к пастве объявил о полном разрыве канонического и евхаристического общения с автономной Церковью.
Еще одна группа раскольников образовалась на Левобережной Украине во главе с лже-митрополитом Феофилом (Булдовским). Лишенный сана и отлученный от Церкви за активную раскольническую деятельность еще в 1920-е годы, он проживал в Харькове как частное лицо.
Найдя поддержку в лице немецкой администрации, он получил в свое управление Харьковскую, Сумскую, Полтавскую и частично Курскую епархии.
8 декабря 1942 года Сикорский направил Булдовскому письмо, которым передал ему права «администратора» на Левобережной Украине.
При поддержке немецких властей
Автокефалисты пользовались поддержкой нацистских властей. Так, прибывшему в Днепропетровск автокефальному епископу Геннадию Шеприковичу архиерейский жезл вручал гебитскомиссар на площади перед толпой народа. Он же распорядился изгнать из сохранившегося в городе храма общину Автономной церкви.
А архиепископ Вениамин вспоминал, что после совершения нескольких служб в Харькове к нему домой пришли немцы и потребовали документы. Оказалось, сторонники Феофила сообщили им, что он является агентом Москвы.
Только через два месяца разбирательств в Киеве подозрения с владыки были сняты.
Почаевское соглашение
8 октября 1941 года в Почаевскую лавру к митрополиту Алексию прибыли два деятеля автокефалистов: архиепископы Никанор (Абрамович) и Мстислав — так стал именоваться Степан Скрипник, в ускоренном порядке принявший монашество и посвященный в епископы.
Им удалось убедить митрополита Алексия, что канонические нарушения автокефалистов не имеют принципиального значения, и он подписал соглашение о фактическом признании Украинской автокефальной церкви.
Это событие вызвало бурную радость у раскольников и активный протест среди архиереев и священников автономной Церкви. Так, полтавский протоиерей Владимир Беневский написал в письме митрополиту Алексию: «Для нас, пастырей и всех верующих, этот Ваш акт явился большим искушением. За верность в принципах мы страдали 23 года. Наши лучшие архипастыри и пастыри и многие миряне положили за это свои души. Когда же Вы вдруг по какой-то причине с такой легкостью своим актом соединения и признания автокефалии упраздняете значение этих наших страданий, то я могу себе объяснить это только как следствие Вашей недостаточной информированности о состоянии чистоты веры и Церкви Христовой в нашей стране».
Но в церковном разделении на Украине оказались заинтересованы и немецкие власти, которые выступили против воплощения подписанного акта в жизнь. Все это заставило митрополита Алексия признать свой шаг ошибкой и отказаться от дальнейших шагов по сближению с автокефалистами.
Убийство митрополита Алексия
Митрополит Алексий осознавал, что вызвал ненависть украинских националистов. Он говорил архимандриту Клавдиану (Моденову): «Отец архимандрит, голубчик, меня убьют украинские самостийники». Предчувствия владыки сбылись 7 мая 1943 года. Он был настойчиво несколько раз вызван по телефону к немецкому гебиткомиссару в Кременец, приславшему за ним свою машину. Когда митрополит сказал шоферу, что дорога через Смыгу контролируется бандеровцами, тот ответил, что много раз ездил через это место и не встречал опасности.
По воспоминаниям архимандрита Клавдиана, «через час или два после отъезда митрополита в Кременец по телефону сообщили, что митрополит и его спутники близ Смыги в лесу убиты. <…> Говорили, что митрополит лежал на обочине дороги и в нем обнаружили шесть огнестрельных пуль крупнокалиберного оружия. Каждая из них для него была смертельной. Из вещей при нем не оказалось белого клобука и сапог».
В народе распространилась молва, что смерть митрополита Алексия стала местью Поликарпа и Мстислава.
Автокефальные же круги распространяли версию, что митрополит стал случайной жертвой, а засада предназначалась для гебиткомиссара.
«Приговорен к смерти по приказу Украинской повстанческой армии*»
Не один митрополит Алексий стал жертвой украинских националистов. В августе 1943 года к епископу Владимиро-Волынскому и Ковельскому Мануилу (Тарнавскому), который первоначально примкнул к раскольникам, но покаялся и вернулся в Московский Патриархат, приезжал Мстислав с требованием вернуться к автокефалистам.
Последовал отказ, за что Мстислав пригрозил печальными последствиями. Угроза исполнилась через несколько дней: епископ Мануил был похищен вооруженными людьми из его резиденции при Успенском соборе во Владимире-Волынском и найден повешенным в лесу.
Вскоре стали распространяться листовки, сообщавшие, что «епископ Мануил как изменник Отчизны приговорен к смертной казни через повешение по приговору Украинской повстанческой армии».
Запятнавшие себя сотрудничеством с оккупантами и бандеровцами архиереи Автокефальной Церкви в большинстве оказались в эмиграции, исключением стал Феофил, оставшийся в Харькове и скончавшийся, находясь под следствием. А печально известный Мстислав продолжил свою деятельность за океаном и в 1990 году в Киеве стал первым неканоническим «патриархом» украинских раскольников.
* Организация запрещена на территории Российской Федерации
