Сегодня в странах ЕС отсутствует как таковое знание о культуре и литературном творчестве латышей. Совсем другой была ситуация в Советском Союзе, где перевод и издание литературы народов СССР были важной частью культурной политики. «Советские оккупанты» не только выпускали латышских поэтов и писателей у себя, они еще и открывали их миру. СССР переводил и издавал латышей для американцев и японцев, датчан и венгров — Евросоюз сейчас не делает для Латвии ничего подобного.
Латышских писателей и поэтов знали и любили за пределами Латвийской ССР. Достаточно бросить беглый взгляд на улицы современных российских городов. Множество объектов в них названы в честь выдающихся писателей-латышей.
Ближайшая от Латвии улица Яна Райниса находится в Пыталово Псковского района. Также в честь великого классика латышской литературы назван роскошный бульвар на северо-западе Москвы и улицы в Минске, Ереване, Пскове, Донецке, Днепропетровске, Нижнем Новгороде, Казани, Киеве, Астрахани, а в Новосибирске — переулок. В городе Слободском Кировской области уже почти три десятилетия действует дом-музей Райниса.
Теперь посмотрим на Вилиса Лациса. Классик-романист, автор замечательного реалистического романа «Сын рыбака». В честь этого писателя в Москве на том же северо-западе (в Тушино) названа улица. Автор даже встречал в Риге путешественников-москвичей, живущих на этой улице и гордящихся этим.
Есть ли в современном Брюсселе или Страсбурге, Берлине или Париже улицы, названные в честь классиков латышской литературы? Нет, хотя братство европейских народов повсеместно декларируется еврочиновниками.
Почему тогда интерес к знаковым явлениям латышской культуры у братьев по ЕС напрочь отсутствует?
Каждый забился в свой уголок и не хочет ничего слышать о достижениях соседей. А если и интересуется, то только для галочки.
В Советской Латвии переводческая деятельность цвела пышным цветом. Одними из первых в Латвийской ССР 1940 года были переведены роман Константина Федина «Санаторий «Арктур», роман Михаила Шолохова «Тихий Дон», а также труды Максима Горького «Мать», «На дне», трилогия «Детство».
Конечно, одним из первых дошел до латышского читателя прекрасный роман Николая Островского «Как закалялась сталь», ставший — в замечательном переводе — настольной книгой, кодексом чести латышского советского школьника. Особый интерес после Великой Отечественной войны вызвала поэзия Пушкина, драматургия Чехова, романы Толстого и Достоевского. Собрания сочинений названных мной четырех корифеев русской литературы были изданы в переводе на латышский язык уже вскоре после 1945 года.
Братство народов СССР предполагало и литературно-читательское братство.
Культурная стратегия Советского Союза была направлена на устранение любых национально-языковых разногласий. В том числе в писательском творчестве. Цель — народы Страны Советов могли беспрепятственно знакомиться с литературными новинками друг друга. Для этого повсеместно развивались школы литературного перевода. Переводчики проходили серьезную подготовку и сами становились высококвалифицированными филологами и известными поэтами.
Без преувеличения скажем — переводческое искусство в эпоху СССР было поставлено на поток. Вот лишь некоторые имена этих переводчиков — Ояр Вациетис, Анна Бауга, Имант Аузиньш, Лаймонис Камара, Андрис Веянс (настоящее имя Донат Калнач), Кнут Скуениекс, Марис Чаклайс, Андрей Упитс, Альфонс Суковскис, братья Карлис Карлович и Рудольф Карлович Эгле и многие другие.
Во второй половине 1940-х годов на латышский язык начали переводить произведения классиков эстонской, армянской, грузинской, белорусской, литовской, украинской литератур. В советские годы латышский читатель познакомился с художественным творчеством видных народных поэтов и писателей СССР. С кабардино-балкарского на латышский перевели поэзию и прозу Алима Кешокова и Кайсына Кулиева. С казахского переводили труды писателя и драматурга Мухтара Ауэзова. Достоянием латышской публики стали шедевры молдавских классиков, например, Иона Друцэ. Особое внимание уделялось переводам поэтов Средней Азии. Так, на латышском языке вышли в свет произведения Айни Садриддина — основоположника таджикской советской литературы. Не обошли вниманием и татарскую литературу. На латышский в советское время было переведено практически все наследие великого татарского поэта Мусы Джалиля.
Связи латышской и зарубежной литературы с каждым десятилетием советской эпохи росли и укреплялись. Ежегодные переводы произведений с английского, немецкого, французского, испанского и скандинавских языков стали нормой жизни. География писательских контактов не знала границ. Латышский язык вскоре довел и до Индии. В досоветское время среди латвийских читателей живой интерес вызывали переведенные произведения яркого индийского поэта Рабиндраната Тагора (известного советскому зрителю по стихотворению «Мохнатый шмель…», звучавшему в форме цыганской песни в драме Эльдара Рязанова «Жестокий романс»).
В 1950–1960-е годы, когда культурные связи Латвийской ССР и Индии стали взаимными, индийцы открыли для себя имя прославленной советской поэтессы Мирдзы Кемпе — автора стихотворения «Пепел Неру». Много и плодотворно перекладывал лирику Рабиндраната Тагора латвийский переводчик Карлис Эгле. В свою очередь, индийский филолог-востоковед и общественный деятель Сунити Кумар Чаттерджи ознакомил читателя из Индии с творчеством Райниса.
Личные контакты латышских писателей с зарубежными коллегами играли очень важную роль в развитии международных литературных связей.
За границу латышские поэты и прозаики часто ездили в рамках всевозможных декад культур и других подобных мероприятий. Часто посещали Латвийскую ССР и зарубежные писатели. Все это разнообразило и обогащало местную творческую жизнь.
Итогом таких длительных культурных связей становились издания литературных сборников. Например, в 1972 году в Польше на польском языке была выпущена антология латышской поэзии «Рассвет над Даугавой». На польском же языке были изданы лучшие стихотворения Ояра Вациетиса, Иманта Зиедониса, Мариса Чаклайса, Яниса Петерса.
Не остались в стороне и венгры. В 1977 году в Венгрии был издан «Сборник классики латышской литературы». В Народной Республике Болгарии в 1979 году увидел свет сборник «Латышские рассказы» на болгарском языке. В 1978 году читатели ГДР ознакомились с творчеством латышских писателей. Сборник «Под крылом птицы» вышел в прекрасном переводе на немецкий.
Однако латышских авторов читали не только в странах соцблока.
Латышская литература пробивала себе путь и в капстраны.
В США на английском языке в 1982 году была издана «Антология латышской поэзии». В 1980 году на датском языке были изданы избранные стихотворения латышских поэтов.
Многие произведения латышских писателей регулярно включались в общие сборники советской литературы, например, в альманах «Звездный час», который вышел на венгерском языке в 1980 году.
Примечательно, что в Стране Советов латышских художников слова переводили не только на русский, но и на английский язык.
В Москве в издательстве «Прогресс» последовательно выходили сочинения таких латышских авторов, как Андрей Упитс, Имант Зиедонис, Альберт Бэлс, Висвалдис Ламс, Зигмунд Скуиньш и других. Переводчики Москвы работали над переводом латышских произведений не только на английский, но и на другие европейские языки. В 1970–1980-е годы усилился интерес издателей к произведениям латышского фольклора, особенно сказкам и преданиям.
И в качестве вишенки на торт — в советскую эпоху латышская литература добралась даже до Японии. Первое издание эпоса Андрея Пумпура «Лачплесис» в Стране восходящего солнца увидело свет в 1954 году, и с тех пор эпос несколько раз переиздавался. В 1981 году японский читатель смог познакомиться на родном языке со сборником стихотворений Райниса. А в течение всей советской эпохи наиболее переводимым латышским писателем оставался Вилис Лацис, которого переводили даже на такие экзотические ля Латвии языки, как бенгальский и бирманский.
Перевод литературы народов СССР был частью системы. Сегодня в странах-собратьях по ЕС вряд ли будут глубоко знать о культуре и литературном творчестве латышей. И даже поверхностно знать не будут. Однако замечательные латышские писатели, поэты, драматурги постепенно забываются и в России, и на постсоветском пространстве. В приоритете нынче другие темы, другие образы. Талантливые литераторы обогащают светлый и добрый образ народа и страны в глазах других народов, а русофобы и ультранационалисты, скорее, добиваются прямо противоположного эффекта. Но это уже вопрос личного выбора.
