Латвийские власти намерены исключить русский язык и литературу из системы образования. Планомерно внедряется реформа образования, предполагающая обучение в начальной, основной и средней школе только на латышском языке. Постепенно сокращаются уроки русского языка в старшей школе. Фактически со следующего учебного года изучать родной язык русские школьники смогут лишь в гуманитарных классах с углубленным изучением языковых дисциплин. При этом история русской школы на территории современной Латвии насчитывает более 230 лет. Как минимум есть основания полагать, что традиции образования на русском языке гораздо старше.
В XIII столетии в Старой Риге существовало Русское подворье (Dat Russche dorp) — традиционный район компактного проживания восточнославянских купцов и ремесленников, прибывавших в основном из Полоцка, Витебска, Пскова, Смоленска. В нем располагалась православная церковь Святого Николая Чудотворца, находившаяся в ведении Полоцкого архиепископа. При церкви существовали приют и монастырь.
По некоторым версиям, православная община средневековой Риги имела и свою церковную школу, в которой обучались дети торговцев. Прямых доказательств этому нет, однако исторический опыт древнерусской книжности говорит о том, что такая школа могла существовать.
В связи с ожесточением русско-ливонского противостояния церковь Святого Николая несколько раз закрывалась в середине XVI века, а городской совет Риги чинил препятствия деятельности православного прихода. Впоследствии Свято-Никольский храм был окончательно закрыт. Его имущество реквизировали иезуиты в годы правления польского короля Стефана Батория. Вместе с церковью были ограблены и монастырские пристройки. Русское подворье в черте города-крепости прекратило свое существование.
Православное население Риги сконцентрировалось в основном в посадах за пределами городской стены.
В 1621 году Рига была взята войсками шведского короля Густава II Адольфа. Монарх приказал осуществить детальную инспекцию городского имущества. Православные реликвии, захваченные орденом иезуитов, были обнаружены шведами и по приказу короля вывезены за пределы Риги.
Шведская администрация Ливонии тотчас запретила православные службы и русскую культурную жизнь в черте Старого города. Тем не менее церковные службы продолжились благодаря добровольцам-священнослужителям, прибывавшим на плотах по Двине из Полоцка.
Православные священники разбивали шатры в рижском Задвинье и созывали верующих на христианские богослужения, несмотря на противодействие колониальных властей.
Новый всплеск православной и просветительской деятельности связан с массовым переселением старообрядческого населения в Польскую Ливонию, начиная с середины 1670-х годов. Семьи старообрядцев, в основном многодетные и трудолюбивые, переселялись в села будущей Латгалии при одобрении польской администрации края.
Первая молельня старообрядцев была построена в Лигинишки, пригороде Динабурга (Двинска, Даугавпилса) еще в 1660 году, а в дальнейшем древнеправославные храмы строились и в других крупных городах.
При старообрядческих храмах действовали и приходские школы.
Одним из ведущих культурно-экономических центров Польской Ливонии был Якобштадт (Екабпилс), основанный «свободными русскими людьми» в первые десятилетия XVII века. Именно там действовал один из крупнейших мужских православных монастырей Прибалтики.
Первая официальная русская школа, о которой известно достоверно, была открыта в 1788 году.
Конец XVIII века был периодом торгово-экономического рассвета Риги, и русская купеческая община играла здесь одну из ключевых ролей. В Московском посаде (форштадте), образовавшемся при Новорусском (Полоцком) пути (современная улица Маскавас), в течение полутора столетий селилось русское посадское население, сохранявшее самобытные культурные традиции. Здесь возникли крупные мануфактуры, принадлежавшие русским промышленникам, которые, прибывая из Вятки, Ярославля, Твери, Москвы, Полоцка, закреплялись в приморской, портовой Риге.
В основном торговым делом в Риге последней четверти XVIII века занимались производители изделий из пеньки, например, канатов. Практически все огородники также происходили из русских семей.
Соответственно, возник запрос на создание учебного заведения по аналогии с теми немецкими школами, которые активно действовали в различных кварталах Риги.
В те годы Екатерина Великая уделила особое внимание национальному вопросу в Прибалтийском крае. Тогда все основные политические и административные права были негласно закреплены за немецкой общиной. Остальное население Риги квалифицировалось как Undeutsche, то есть «ненемцы». Так с некоторым оттенком презрения остзейские бюргеры именовали всех русских и латышей, для которых до 1770-х годов практически не функционировали социальные лифты.
«Ненемцы» были полностью лишены гражданских прав и оставлены вне закона.
Даже прямые указы, приходившие из Санкт-Петербурга, зачастую игнорировались ратманами и помещиками, что неоднократно раздражало императрицу, не желавшую считаться с немецким культурно-политическим анклавом на берегах Балтийского моря.
Именно благодаря усилиям императрицы в администрации города появились талантливые русские управленцы. Среди них Джордж (Юрий) Броун, этнический ирландец, герой нескольких войн, а также Александр Беклешов, возглавивший в 1783 году рижское городское самоуправление.
Именно Беклешов впоследствии одобрил основание первой русской школы, которая поначалу располагалась в частном доме одного из русских купцов.
Затем по его распоряжению было построено новое здание специально для школы. Оно возникло напротив Гостиного двора, рядом с деревянной церковью Благовещения Богородицы. Школа представляла собой уютное деревянное строение с красивой мансардой, похожее на многочисленные типичные дома русских жителей Московского форштадта.
Вскоре встал вопрос педагогического коллектива. Учителя для русской школы были вызваны специально из Санкт-Петербурга, и было их всего четверо: Андрей Владиславлев, Василий Красновский, Семен Войташевский, Иван Яновский. Они прибыли в Ригу в конце 1788 года с тяжелым обозом, в котором были преимущественно книги, рукописи и приспособления для преподавания естественных и точных наук — физики, механики, архитектуры, геометрии.
Вскоре после окончания подготовительных работ 3 ноября 1788 года был подписан указ о начале деятельности русской школы, названной в честь государыни-императрицы, ратовавшей за ее открытие. Так в Риге появилось Екатерининское училище.
Дети купцов, ремесленников, поденных рабочих, огородников начали получать классическое образование. В программе значились латинский язык, физика и геометрия. Школа находилась под покровительством градоначальника Беклешова, который часто заходил в нее и проявлял интерес к успехам воспитанников.
Со временем слава о школе распространилась и среди немецких обывателей, которые отмечали высокий уровень образовательной программы. Выпускники этой школы получали фундаментальные знания и становились русской интеллектуальной элитой города. Нахождение поблизости Гостиного двора — общепризнанного центра купеческой жизни Московского форштадта — повышало статус училища. При школе существовала и зеленая зона, а к ней примыкал садовый участок.
Четыре молодых учителя из Санкт-Петербурга работали, вкладывая в труд и ум, и сердце, однако их оклады были сравнительно невелики, к тому же вскоре их осталось трое. В 1792 году скончался Семен Войташевский, а Иван Яновский от бедности едва сводил концы с концами.
После 1796 года, когда к власти пришел Павел Первый, немецкой феодальной общине были возвращены их аристократические привилегии, ранее отмененные Екатериной. Александра Беклешова назначали градоначальником Москвы.
Но до 1812 года школа действовала бесперебойно. В год наполеоновского вторжения в Россию в Риге вспыхнул опустошительный пожар, в результате которого сгорели почти все деревянные дома, в том числе Гостиный двор, Благовещенская церковь и Екатерининское училище. Долго еще Рига оправлялась после этого бедствия. В итоге школа была размещена в частном купеческом доме и пережила второе рождение.
Это произошло благодаря сплоченности русского торгово-ремесленного населения — людей, которые собрали пожертвования и своими силами восстановили образовательную традицию в Риге.
В 1820–1830-е годы русские православные подверглись гонениям из-за массового перехода латышей в православие. Немцы обвиняли местного епископа Иринарха, известного подвижника, богослова и языковеда, в распространении православия среди латышских крестьян.
В итоге влиятельные остзейцы добились того, что Иринарх был перемещен из Риги в Псково-Печерский монастырь под прямым воздействием клеветнических доносов, инспирированных губернатором Матвеем Паленом.
Меньше внимания на фоне религиозных преследований получала и Екатерининская школа. Антирусская кампания не прошла бесследно: например, в соседней Эстляндии в Ревеле местная русская школа понизила свой статус и стала начальной. Впрочем, угроза закрытия Екатерининской школы миновала. В 1845 году на должность директора пока еще единственной русской школы Риги был назначен предприимчивый и высокообразованный выпускник Дерптского университета Роман Лунин. Он снова утвердил высокий статус учебного заведения и оградил его от нападок. К тому времени число учеников немного снизилось, но после прихода Лунина школа воспрянула и приняла большое число новых воспитанников.
Четверть века Роман Лунин управлял Екатерининской школой. Период его администрации пришелся на масштабное культурное и политическое возрождение русской общины Прибалтийского края.
28 ноября 1867 года Александр II подписал указ об основании в Риге русской городской гимназии для мальчиков. Ее построили в начале Суворовской улицы и назвали Александровской — в честь императора-основателя.
Однако и Екатерининская школа, переставшая быть единственным русским учебным заведением, не осталась без попечения губернских властей. Инспекторы из образовательных ведомств, сами этнические немцы, в один голос утверждали, что «русское уездное училище благодаря внутреннему устройству и необыкновенным успехам учащихся может послужить образцом» (инспектор Шиллинг, 1865 год).
Нет сомнения, что столь долгий срок работы Екатерининского училища был связан с меценатской щедростью, которую проявляло русское торговое сообщество города. Купцы регулярно жертвовали крупные материальные средства на нужды школы, спасая ее от безденежья, особенно в условиях, когда отношение немецкой администрации Риги к русским школам было весьма прохладным.
О высоком уровне пожертвований свидетельствует смета 1888 года, когда на торжественном собрании в честь векового юбилея Екатерининского училища ее выпускники прямо на месте собрали довольно приличную сумму — 550 рублей. Деньги пошли на стипендии одаренным ученикам. В этот же день вдова Камарина пожертвовала 500 рублей на стипендию Павла и Андрея Камариных.
В следующем, 1889 году состоялось долгожданное событие. В присутствии руководства губернии было открыто новое здание для Екатерининской школы на улице Романовской, 53 (сейчас Лачплеша), в самом центре Риги.
В то время русская культура и русский язык в Прибалтике получили весомую поддержку от самого императора Александра III, и впервые за последний век русские школы Прибалтийского края смогли почувствовать себя в безопасности.
Получается, что в прошлые столетия русскую школу Риги бережно сохраняли и передавали из поколения в поколение сами русские люди. Как материально, так и духовно. Смогут ли их потомки, живущие в современной Латвии, так же сохранить русскую школу?
