×
История История

Нож в спину Польши или воссоединение Беларуси: что произошло 17 сентября 1939 года?

Источник изображения: iarex.ru

17 сентября 1939 года советские войска вступили в восточные воеводства разгромленной нацистами Польши. Земли, населенные преимущественно белорусами и украинцами, были включены в состав соответственно Белорусской и Украинской ССР. Территория Беларуси увеличилась более чем в два раза и обрела очертания, приближенные к современным. Поэтому события, которые в Польше называются четвертым разделом Речи Посполитой, в Беларуси многими воспринимаются как воссоединение белорусского народа.

В советское время события осени 1939 года получили наименование Освободительного похода Красной Армии. В честь памятной даты были названы улицы во многих западнобелорусских городах. Однако в суверенной Республике Беларусь 17 сентября красным днем календаря так и не стало. Более того, вокруг этой даты кипят ожесточенные споры и высказываются полярные точки зрения.

В нежелании увековечить дату 17 сентября на государственном уровне, безусловно, присутствует элемент политического реализма — официальный Минск не желает лишний раз злить Польшу, где события осени 1939 года воспринимаются крайне болезненно.

Впрочем, и внутри белорусского общества нет единства в оценках тех событий.

Парадоксально, но главными критиками событий 80-летней давности оказываются белорусские националисты, хотя, казалось бы, кому как не им приветствовать столь выгодное для Беларуси округление границ.

Не менее странными в контексте белорусского национализма выглядят и откровенные ностальгические нотки в отношении межвоенной Польши, которая представляется едва ли не раем для жителей Западной Беларуси, в отличие от СССР, устроившего на присоединенных территориях коллективизацию и репрессии.

Таким образом, белорусские националисты оказываются даже большими польскими патриотами, чем польские историки, которые вынуждены признавать, что в 1939 году население «Кресов Всходних» (то есть Западной Украины и Беларуси) «не прошло тест на лояльность Второй Речи Посполитой», а продвижение Красной Армии сопровождалось массовыми актами неповиновения и диверсиями со стороны местного населения против польских властей.

Причины того, почему население «Кресов Всходних» активно помогало в ликвидации остатков польской власти и встречало советские войска как освободителей, достаточно очевидны.

Межвоенная Польша, «уродливое детище Версаля», была глубоко противоречивым и нестабильным образованием.

Это было многонациональное государство, где этнические поляки составляли лишь 65% населения, остальное приходилось на украинцев, белорусов, евреев и другие меньшинства, сосредоточенные преимущественно в восточных воеводствах, так называемых «Кресах Всходних».

Однако, несмотря на это, в основу национальной политики были положены воинственный польский национализм и ассимиляция национальных меньшинств.

Национальный гнет усугублялся социальными противоречиями. «Кресы Всходние» оставались наиболее бедной и неразвитой частью Польши.

Основу экономики здесь составляло мелкое крестьянское хозяйство, промышленность была слаба и неразвита. На фоне аграрного перенаселения, усугубляемого неэффективностью и технической неоснащенностью сельского хозяйства, польские власти проводили политику «осадничества», то есть переселения на восточные территории колонистов из внутренней Польши. Очевидно, этим самым в Варшаве рассчитывали создать себе устойчивый базис на «кресах» и ускорить процесс их ассимиляции.

Однако рост демографической нагрузки на регион провоцировал лишь нарастание социальных и национальных противоречий. В 1932–1933 годах в Польше случился настоящий голод.

Поэтому ненависть к полякам, буквально отнимавшим у местного населения последний кусок хлеба, была вполне закономерной, а присоединение к СССР воспринималось как освобождение от национального и социального гнета.

Другой вопрос, что присоединение Западной Беларуси и Украины к СССР также было болезненным и противоречивым процессом, а ожидания местного населения и советская действительность сильно разошлись. Все это впоследствии создало немало проблем уже для советской власти на присоединенных территориях, а со временем и вовсе обернулось всплеском русофобского национализма.

Несмотря на то, что население Западной Беларуси и Украины весьма активно поддерживало коммунистов, его чаяния были весьма далеки от коммунистической утопии.

Собственно говоря, белорусские и украинские крестьяне хотели обычного «черного передела», то есть ликвидации «панского» землевладения и перераспределения земли между собой.

Этим же была мотивирована поддержка большевиков и со стороны российского крестьянства в годы гражданской войны. Однако в долгосрочной перспективе это противоречило планам советской власти, поскольку мелкое крестьянское хозяйство оказывалось неподходящей базой для индустриализации, которая, в свою очередь, виделась основой прогрессивного социалистического общества.

В СССР проблема была решена жестокими методами принудительной коллективизации и разгрома «сельской буржуазии» — кулачества. Аналогичная кампания была развернута и в западных областях БССР и УССР, в основном в послевоенный период.

Другим весьма неприятным для местного населения следствием установления советской власти стали многочисленные «чистки» тех, кого эта власть считала врагами. Под маховик репрессий попали бывшие польские чиновники и военные, «кулаки», священнослужители, а также довольно многочисленные представители белой эмиграции, осевшие в Польше.

Кроме того, чисткам подверглись и местные коммунисты, то есть те, кто наиболее активно приветствовал советскую власть и всячески способствовал присоединению к СССР.

Результаты этой политики не заставили себя долго ждать, обернувшись резким всплеском антисоветских настроений, в первую очередь, на Западной Украине, где накануне 1939 года существовал баланс между местными националистами и коммунистами, который очень скоро после присоединения к СССР начал смещаться в пользу националистов, вылившись в пресловутую «бандеровщину».

Более того, если первоначально западноукраинский национализм носил преимущественно антипольский характер, то впоследствии он обернулся против СССР и России.

В Западной Беларуси сложилась иная ситуация. Белорусское национальное движение, изначально более слабое и менее организованное, чем украинское, практически полностью находилось под контролем Коммунистической партии. Поэтому рост недовольства не вылился здесь в организованное вооруженное сопротивление.

Кроме того, не имея собственных городских центров, подобных Львову, Западная Беларусь в рамках БССР оказалась замкнута на Минск, дав значительный демографический ресурс для роста населения белорусской столицы.

Таким образом, отсутствие сильного националистического подполья и более интенсивное «перемешивание» населения Западной и Восточной Беларуси обеспечили его гораздо более глубокую интеграцию в рамках республики.

В результате Белорусская ССР и ее историческая преемница, Республика Беларусь, оказались куда более стабильными образованиями, чем Украина.

Подписывайтесь на Балтологию в Telegram!

Статья доступна на других языках:
Читайте также
Украинка, вали на Украину: заробитчанки рассказали об отношении поляков
6 сентября 2019
Майдан превратил Украину в самую бедную страну Европы. В ситуации тотального обнищания украинцы, не видя никаких перспектив в собственной стране, обращают взоры на соседнюю Польшу.
Весь центр Варшавы — из ленинградского кирпича: эксперты о претензиях Дуды
10 сентября 2019
Президент Польши Анджей Дуда потребовал от Германии репараций за ущерб, нанесенный Польше в годы Второй мировой.
В Таллине пройдет пикет за выход Эстонии из ЕС
13 сентября 2019
Националисты проведут в Таллине пикет в поддержку выхода Эстонии из Евросоюза.
Рыболовная отрасль Латвии и что от нее осталось после развала СССР
9 сентября 2019
Балтийское море и Атлантический океан более сорока лет подряд бороздили современные латвийские траулеры, представлявшие собой подлинную гордость советского рыбпрома. В начале 1990-х грянул кризис государственности, и акватория производственного вылова существенно сузилась.