С Латвией и Ригой связана вся жизнь восьмого чемпиона мира по шахматам Михаила Нехемьевича Таля. Михаил Таль — один из самых известных уроженцев Риги, благодаря которому о советской Латвии и ее столице узнали любители шахмат по всему миру.
Михаил Таль родился в 1936 году в семье врача, главного невропатолога довоенной Латвийской Республики Нехемии Мозусовича Таля. Уже в раннем возрасте мальчик проявил колоссальные математические способности; в пять лет он перемножал в уме трехзначные числа.
В эвакуации в селе Юрла Коми-Пермяцкого округа отец научил сына играть в шахматы. После Великой Отечественной войны Михаил Таль посещал детский шахматный кружок во Дворце пионеров (Рижский замок). Там его заметил опытный тренер Янис Крузкопс, который внес огромный вклад в воспитание послевоенного поколения ярких, талантливых шахматистов, добившихся выдающихся успехов как в национальном чемпионате СССР, так и на мировых турнирах.
Сначала отец, а потом и Янис распознали в Тале шахматного гения. В семнадцать лет Михаил выигрывает первенство республики. А в возрасте двадцати одного года (в 1957-м) он впервые стал чемпионом Советского Союза и потом еще пять раз подтверждал этот титул (в 1958, 1967, 1972, 1974, 1978 годах).
Важным для Михаила Таля был межзональный турнир, который прошел с августа по сентябрь 1958 года в словенском Портороже. Решался вопрос о попадании юного шахматиста на турнир претендентов, победитель которого получал право сразиться с действующим чемпионом мира.
Согласно решениям ФИДЕ, от одной страны участвовать в турнире могло не более четырех шахматистов, поэтому Михаилу Талю нельзя было занять место ниже второго. Он блестяще справился с задачей и завоевал первое место, подтвердив право участвовать в дальнейшей борьбе за шахматную корону.
Далее последовало триумфальное первое место на 13-й шахматной олимпиаде в Мюнхене. И наконец Михаил Таль одержал убедительную победу в турнирной серии претендентов, которая прошла в Бледе, Загребе и Белграде (1959 год). Он обыграл таких прославленных мэтров шахматного мира, как Григорович и Смыслов.
Уже тогда молодой Таль обратил на себя внимание эксцентричным стилем, который предполагал интуитивный выбор оптимального варианта с просчитыванием многоходовых комбинаций, что часто обескураживало рационально мыслящих противников.
Михаил Таль сметал теоретические выкладки опытных оппонентов и подчас был готов пожертвовать даже значимой фигурой, чтобы добиться позиционного успеха и одержать безоговорочную победу. Наблюдатели и поклонники в те годы называли его «Паганини в мире шахмат».
Парадоксально, что в ходе последующего анализа сыгранных Талем партий его жертвы и уступки казались необязательными и формально ухудшавшими его положение, но его тончайшие расчеты, основанные на невероятном, сверхъестественном чутье, обусловливали победу. Если юный Михаил Таль предпочитал острокомбинационную стратегию, то в дальнейшем его стиль стал универсальным.
В любом случае, так, как играл Михаил Таль, до него не играл никто, да и после него, по признанию исследователей шахмат, тоже.
Наконец подошел исторический для шахмат 1960 год. Матч Михаил Таль — Михаил Ботвиник стал подлинным праздником для любителей шахмат в СССР и в мире. Противники должны были сыграть 24 партии, однако противостояние закончилось досрочно в пользу Таля. Ботвиник смог выиграть только две партии — восьмую и девятую.
Примечательной оказалась одиннадцатая партия, в которой Таль, сыграв в классической манере, довел игру до эндшпиля, который провел творчески и нестандартно.
В мировую шахматную летопись, однако, вошла семнадцатая партия, которая и определила победителя.
Таль навязывал Ботвинику неудобные для него позиции, заставлял его на ходу менять традиционные сценарии, неожиданно предлагал некорректные жертвы и завоевывал бесценное тактическое преимущество, за счет чего и выигрывал.
Рига встречала своего героя пышно и торжественно — как настоящего короля шахмат. О нем в начале 1960-х говорили и те, кто был далек от этой игры. Грандиозный успех Таля спровоцировал популярность шахмат среди детей.
При этом сам Михаил Нехемьевич, имея диплом филолога, работал скромным учителем русского языка и литературы в его родной 22-й рижской средней школе.
Однажды, наблюдая за игрой школьников прямо на уроке, Таль недовольно констатировал, что белые, находясь в выигрышной позиции, упустили победу. Ученик, правда, не стушевался и попросил учителя сделать запись в дневнике. Таль написал в нем оригинальное замечание: «Не нашел мат в четыре хода на уроке литературы».
Чемпионство Таля было непродолжительным. Матч-реванш состоялся в апреле-мае 1961 года, и тогда Ботвиник выиграл. Однако звезда Таля сияла на мировом шахматном небосклоне еще много лет.
Его комбинационное дарование завораживало соперников, которые иногда считали, что Михаил Нехемьевич их гипнотизирует.
Однажды — еще на турнире претендентов 1959 года — американский шахматист венгерского происхождения Пал Бенко посчитал, что Таль оказывает на него гипнотическое воздействие и надел солнечные очки. Таль только посмеялся и надел такие же темные очки в ответ, вскоре после чего отпраздновал победу.
В 1979 году на «Турнире звезд» в Монреале Таль разделил первое место с молодым Анатолием Карповым, который считает противника своим учителем.
Активное участие Михаил Нехемьевич принимал в популяризации шахматной игры среди детей и юношества.
Он был одним из координаторов всесоюзного турнира дворцов пионеров, тренировав команду Рижского дворца пионеров и школьников, которая регулярно показывала высокий результат. Таль часто вел с читателями «Пионерской правды» игру по переписке. В течение десяти лет он редактировал латвийский журнал «Шахматы», а в 1988 году стал победителем первого неофициального чемпионата мира по молниеносной игре.
Михаил Таль скончался 27 июня 1992 года в Москве и оставил о себе светлую память преобразователя шахматного искусства, расширившего границы возможного. Современники запомнили его как человека яркого, увлеченного, всесторонне эрудированного, с нестандартным чувством юмора.
Михаил Нехемьевич имел множество последователей и учеников, среди которых и один из известнейших латвийских шахматистов Алексей Широв.
P.S. Латвийская шахматная школа, начавшая свою историю в первой четверти прошлого столетия, сегодня продолжает существовать, несмотря на структурные и финансовые реформы, которые коснулись и этого вида спорта. Шахматные кружки и Рижский шахматный клуб действуют до сих пор вопреки «шоковой терапии», так что есть надежда, что традиция этой древнейшей интеллектуальной игры в Латвии будет продолжена.
