В советской Прибалтике был достигнут заметный прогресс в самых разных отраслях знаний, а ученые из латвийских научных институтов совершали открытия мирового масштаба. После «восстановления независимости» последовал масштабный разгром латвийской науки. Те научные структуры Латвии, которым удалось избежать тотальной ликвидации в 1990-е годы, продолжают работать, однако с гораздо меньшим успехом. Научный потенциал республики сегодня зависит от внешних финансовых вливаний со стороны глобальных корпораций, которые и являются конечными бенефициарами.
В Латвийской ССР все было по-другому. Академия наук была основана 7 февраля 1946 года и сначала располагалась в Старом городе Риги в здании современного Министерства финансов. Но могла появиться и раньше: социалистическое правительство Петра Стучки еще весной 1919 года разрабатывало широкую программу поэтапного развития научно-исследовательской деятельности в различных областях.
После захвата Риги белогвардейцами и ландесвером эти планы отошли на второй план, а в межвоенные годы исследовательский потенциал республики так и не удалось реализовать в полной мере, во многом из-за противодействия со стороны правительственных органов, не заинтересованных в самодостаточности латвийской науки. Действовали лишь отдельные структуры при университетах, но общая стратегия поддержки академической деятельности так и не была выработана.
Весной 1941 года уже в советской Латвии был создан организационный комитет, который должен был определить сроки создания Академии наук.
Советское правительство, возглавляемое выдающимся латвийским микробиологом Августом Кирхенштейном, понимало, насколько значим научно-исследовательский суверенитет для республики.
Однако вторжение нацистских захватчиков разрушило все проекты. Только после войны вопрос о создании единого центра координации научно-исследовательской работы был решен положительно.
В 1946 году Совет министров ЛССР проголосовал за первый персональный состав АН — 13 академиков и 5 членов-корреспондентов, в числе которых были ученые, родившиеся и выросшие в Прибалтийском крае в составе Российской империи, а в 1920-е годы вынужденные выехать в Советский Союз: философ Петр Валескалн, историк Карл Страздинь, биохимик Александр Шмидт, географ Матвей Кадек, агрохимик Ян Пейве.
Ряд ученых, работавших в межвоенной Латвии, также принял активное участие в деятельности советской академии; из них следует отметить выдающихся исследователей — врача Пауля Страдиня и лингвиста Яна Эндзелина.
В первые годы латвийская наука носила в основном прикладной характер, связанный с восстановлением разрушенного в годы войны. Комплексно изучались энергетические ресурсы республики. Проводились исследования по рациональному использованию наиболее крупных залежей торфа. Разрабатывались стройматериалы и проводилось картографирование почв. Совершенствовался племенной скот и разрабатывались наиболее сбалансированные кормовые рационы.
Благодаря этим мерам научные дисциплины, ориентированные на потребности народного хозяйства — агрохимия, энергетика, геология, минералогия, — совершили колоссальный рывок в развитии.
В то же время советское правительство работало над становлением физико-математической традиции. В 1946 был основан Институт физики и математики, расположенный в Саласпилсе (Рижский район). С 1950 года он назывался Институтом физики. Здесь велись прогрессивные исследования в области магнитной гидродинамики и гидрофизики.
Число работников науки в Латвии неуклонно росло: в 1940 году в этой сфере было занято 1128 человек; в 1950 — 2184 человека; в 1960 — 3348 человек (из них 898 кандидатов наук); в 1970 году — 8895 человек (число кандидатов наук достигло уже 2517); в 1980 году научных работников в республике насчитывалось 12585 человек, а в 1982 году — более 13200 человек. Такая динамика свидетельствовала об устойчивом развитии научного потенциала в советской Латвии и о вовлечении большого числа людей в различные области научного знания.
Ускоренный научно-технический прогресс понимался идеологами социалистического строительства как главный и неотъемлемый компонент научной революции. Это объясняет неизменно высокий уровень финансирования исследовательской работы.
Латвийским ученым была обеспечена полноценная материальная база для проведения научных лабораторных опытов и экспериментальных разработок.
Помимо развития исследовательской инфраструктуры, деятели науки в Латвийской ССР получали пакет социальных и экономических льгот.
Совершенствовались жилищные условия латвийских ученых, осуществлялись регулярные премиальные выплаты, а также практиковались другие формы поощрения талантливых и перспективных работников отечественной науки.
В период независимой Латвии ученые столкнулись с резким сокращением финансирования и повальным закрытием научно-исследовательских центров, которые были связаны с промышленными и сельскохозяйственными комплексами Латвии и других советских республик в условиях казавшейся нерушимой научно-производственной кооперации.
С целью улучшения системы такой кооперации практиковалось заключение особых научно-технических договоров между научно-исследовательскими учреждениями и структурами народного хозяйства. Например, в 1982 Академия наук Латвийской ССР заключила 230 таких договоров (и только 70 из них были заключены в самой ЛССР).
В 1980 году Институт неорганической химии заключил договор о сотрудничестве с большим количеством промышленных и агропромышленных учреждений СССР в более чем 100 городах страны.
У Института органического синтеза при АН ЛССР к 1980 году имелось 228 договоров о научно-техническом сотрудничестве в области химии, медицины и сельского хозяйства.
Приведем лишь некоторые известные примеры научно-производственного взаимодействия в масштабах всего СССР. Физико-энергетический институт АН ЛССР заключил соглашение с Украинским заочным политехническим институтом о совместной разработке бесконтактных вентильных двигателей постоянного тока.
Ученые-исследователи отделения физико-технических наук совместно с Киевским политехническим институтом несколько десятилетий подряд изучали магнитные и электрические явления в полупроводниковых соединениях.
Институт электроники и вычислительной техники при АН ЛССР, занимавший особое место в иерархии физико-технического отделения, заключил договор с Институтом технической кибернетики Академии наук Белорусской ССР.
В рамках этого договора белорусские и латвийские специалисты в области методов обработки информации разработали комплекс программ ЭВМ для синтеза логических структур автоматов с использованием программируемых логических матриц.
Институты Латвии и Беларуси в 1980-е годы совместно создали сверхпрогрессивные адаптеры соединения различных ЭВМ для работы в «Академсети», которые переданы научно-производственному объединению «Кибернетика» в Узбекской ССР.
Координаторы стратегии демонтажа советского научного потенциала в Прибалтике и, в частности, в Латвии понимали, что резали по живому. Наиболее циничным было то, что в политике развала латвийской науки на постсоветском пространстве особо деструктивную роль сыграли младшие научные сотрудники тех же институтов, адаптировавшие идеологию воинствующего национализма для своих корыстных целей.
Уникальный инструментарий научных институтов был разграблен и распродан за бесценок.
Сегодняшняя институциональная наука в Латвии носит в основном корпоративный характер и зависит либо от направления политической конъюнктуры (в случае таких гуманитарных дисциплин, как история, политология, отдельные области филологии), либо от наличия материального ресурса и волеизъявления заинтересованных спонсоров (фармакология, химия, отдельные области физики).
