После Первой мировой войны в бывших Прибалтийских губерниях Российской империи начали формироваться новые политические элиты. Этот процесс был связан с прибытием эмиссаров западных разведок, которые начали осуществлять план суверенизации Восточной Прибалтики. Уже к началу 1920 года на карте мира впервые появились три новые республики: Латвия, Литва и Эстония. Аналитический портал RuBaltic.Ru изучил, как этот процесс происходил в Латвии, и выяснил, кто на самом деле управлял латвийскими политиками в решающий период.
Уже весной 1917 года заявил о себе Карлис Улманис — будущий глава латвийского правительства и «вадонис» (вождь) латышского народа.
Крестьянский сын Улманис связал свою судьбу с сельским хозяйством. Он учился на агрария в Федеральном политехникуме в Цюрихе (Шейцария) и в университете Небраски-Линкольна (США). В перерывах между образовательной деятельностью успел поездить по лифляндским деревням с лекциями о развитии сельского хозяйства. Несколько раз громко выступил за внедрение латышского языка в систему школьного образования, за что подвергся кратковременному заключению в Псковской тюрьме.
Находясь в США, Улманис вел активную студенческую жизнь, вступил в ряды местной студенческой корпорации. В общей сложности латышский агроном и диссидент Карл Вильхельм Улманис пробыл в Соединенных Штатах около 6 лет.
Когда была объявлена амнистия бывшим революционным активистам, вернулся на родину и тотчас развернул интенсивную журналистскую деятельность, печатая в различных газетах статьи о современных технологиях в области сельского хозяйства и о росте самосознания латышей.
Вскоре после роковых событий Февральской революции, повлекших свержение династии Романовых, Улманис получил назначение на пост заместителя комиссара Временного правительства в Лифляндии. Его начальником стал присяжный адвокат Андрей Красткалн, человек космополитических взглядов, находившийся под воздействием идей Кришьяна Валдемара (члена Российского географического общества, стоял у истоков младолатышского движения — прим. RuBaltic.Ru).
Вскоре Красткалн ушел в тень, а Улманис, использовавший газетную трибуну для продвижения идеи культурно-национальной автономии латышей, вышел на передний план.
В апреле 1917 года была создана новая политическая сила — Латышский крестьянский союз, руководителем которого стал Улманис. Борьба за самоопределение прибалтийских народов вышла на принципиально новый уровень.
Слабое правительство Александра Керенского и Георгия Львова, неспособное контролировать ситуацию на окраинах, упустило возможность остановить процесс отделения исконных вотчин России на западных рубежах. С каждым днем настроения местной буржуазии становились все более радикальными.
Впрочем, бедное крестьянство и представители латышского пролетариата в это время интенсивно большевизировались. Параллельно центробежным процессам, запущенным зажиточными крестьянскими сообществами, формировалось красное стрелковое движение, участниками которого были молодые идейные марксисты. Эти две силы рано или поздно должны были неизбежно прийти к столкновению.
В августе-сентябре 1917 года Рига была захвачена немецкими оккупантами. В городе был объявлен военный режим, активно проявляли себя пронемецкие политические силы.
Одновременно сильные позиции завоевали умеренные социал-демократы. Решающие события произошли в середине декабря, когда стрелковые подразделения изгнали немецкие части из Вольмара (Валмиеры), а затем провели Второй съезд рабочих, солдатских и безземельных депутатов, объявивший о начале работы нового органа власти в Латвии — Совета. 24 декабря состоялось первое заседание Совета в Валке.
Исполнительный комитет латышских соцдемов официально подтвердил стремление к существованию в качестве автономной части Советской России и подчеркнул, что никогда не стремился к обособлению.
В конце 1917 года в Валке была официально провозглашена Республика Исколата, власть которой распространялась на земли Лифляндии и на латгальские уезды Витебской губернии, где проживало значительное число этнических латышей, а также поляков, белорусов и евреев.
Исколат изначально строил свою идеологию на принципах интернационализма и не практиковал разделение населения по национально-культурному признаку, борясь за отмену сословной дискриминации и ожесточенно выступая против одиозных группировок прибалтийско-немецкого баронства, притеснявшего латышских крестьян в течение многих столетий.
В феврале 1918 года были сорваны переговоры между советской Россией и кайзеровской Германией в Брест-Литовске. Впрочем, в начале следующего месяца мирный договор был подписан. По его итогам прибалтийская зона оказалась в сфере влияния Германии. Немецкой армии было дано указание активизировать наступление в Прибалтике. Армейские формирования, защищавшие Исколат, вынуждены были отступить.
Однако некоторые латышские стрелки и их семьи оставались в роли «пятой колонны». В марте немецкие стратеги выступили со своим политическим проектом, а именно — начали готовить формирование так называемого «Балтийского герцогства» — марионеточного колониального образования в составе Германии.
В начале 1918 года немцы еще не ставили задачу формировать полноценную гражданскую администрацию, а оккупированной территорией будущих Латвии и Эстонии управляли чиновники Совета балтийских земель.
Только ближе к осени германская сторона решила приступить к официальному оформлению восточнобалтийских колоний.
Кайзеровская аристократия пошла на хитроумный шаг: от лица канцлера Максимилиана Баденского признала «независимость» Балтийского герцогства. 5 ноября 1918 года на должность руководителя «Балтийского герцогства» был назначен Адольф Фридрих Мекленбург-Шверинский. До Первой мировой войны этот человек возглавлял немецкую колонию в Западной Африке — Тоголенд (в настоящее время — независимое государство Того). Незадолго до назначения в Прибалтику он руководил Германо-персидской военной миссией.
Грамотный стратег и колониальный администратор в случае успеха мог именоваться «Адольф I, Балтийский герцог». Однако ровно через четыре дня в самой Германии грянула Ноябрьская революция, и кайзер утратил свой пост. Вопрос «Балтийского герцогства» отпал сам собой. Адольф Фридрих так и не ступил на латвийскую землю.
Зато в Риге в это же время активизировал свою деятельность другой представитель Германии, которому и выпала честь стать первым серым кардиналом латвийской политики. Это Август Винниг, маститый профсоюзный деятель, опытный переговорщик, социал-демократ.
Как и Улманис, он начинал карьеру политического журналиста. Еще в годы Первой мировой войны Винниг высказывал смелые идеи «национального социализма» (не путать с национал-социализмом), смысл которого заключался в объединении социалистической (марксистской) концепции со стремлением к сохранению и утверждению национальных ценностей.
Осенью 1918 года Винниг — официальный представитель Германии в оккупированной Прибалтике с неограниченными административными полномочиями. Именно ему предстояло иметь дело со спикером латышской политической элиты Карлисом Улманисом.
Именно Винниг в октябре-ноябре 1918 года диктовал свои условия по формированию состава будущего Народного совета, который провозгласил государственную независимость Латвии 18 ноября 1918 года в здании Второго городского русского театра.
Название титула Виннига на немецком Generalbevollmächtigter — «генеральный уполномоченный». В бывшей Лифляндии находился хорошо вооруженный и реваншистски настроенный германский оккупационный контингент, к которому Улманис и его сторонники вынуждены были относиться с уважением и пониманием.
Винниг спорил с Ульманисом на предмет включения в состав Народного совета представителей остзейского дворянства и лично давал характеристику кандидатам. Таким образом, первая попытка объявить о собственной государственности прошла в контексте масштабного немецкого политического влияния. Иными словами, первыми защитниками латвийского суверенитета были немецкие штыки.
В конце декабря новая латышская элита столкнулась с осознанием своей слабости и беззащитности. Энергичное, пассионарное, прекрасно оснащенное латышское стрелковое воинство захватывало один город за другим. Везде их встречали радостно, как освободителей. Это неудивительно: большая часть крестьянства страдала от постоянных ущемлений со стороны немецких землевладельцев.
В условиях, когда возникло ощущение потери даже марионеточной, но власти, Улманис заключил договор с Виннигом. В соглашении, подписанном незадолго до Нового года (29 декабря 1918 года), немецким солдатам и офицерам, готовым воевать за правительство Улманиса, обещаны земли, гражданство и оклад.
Таким образом, немецкий оккупационный контингент превращался в наемнические формирования, которые в условиях повального бегства призывников исполняли роль основных защитников латвийского отечества.
Вскоре в Риге была провозглашена Латвийская Социалистическая Советская Республика Петра Стучки и Карла Данишевского. Немцы оказались выбиты из города.
Ульманис спешно сбежал в Лиепаю, где им занимались уже английские эмиссары.
Винниг вскоре оказался в Восточной Пруссии и с головой окунулся в немецкие политические интриги.
О марионеточной власти Улманиса и его бегстве, а также о латышских красных стрелках и немецких оккупантах читайте в статье Александра Филея. Продолжение следует…
