«Золотой век» Центральной и Восточной Европы в прошлом, сейчас это один из двух регионов, которые вызывают наибольшее беспокойство у европейцев. О соотношении сил внутри ЦВЕ и возможностях обретения энергетической самостоятельности в интервью RuBALTIC.ru рассказал эксперт по Центральной и Восточной Европе, доктор политических наук Илья ТАРАСОВ.
- Илья Николаевич, как вы оцениваете место региона Центральной и Восточной Европы в современной системе международных отношений?
Сам по себе регион имеет двойное значение. Если мы говорим о европейской политике, то этот регион наряду с Южной Европой является одним из двух регионов, которые вызывают у европейцев наибольшее беспокойство.
Если взвешивать в глобальном масштабе, то эпоха Центральной и Восточной Европы в мировой политике, по большому счету, в прошлом. «Золотым веком» ЦВЕ был конец 70-х – начало 80-х годов, когда вокруг этого региона вращалась вся мировая политика.
Сейчас центр мировой политики смещается из Европы в сторону Ближнего Востока, а затем, вероятно, еще дальше – в акваторию Индийского океана.
- Имеет ли место, на Ваш взгляд, конкуренция за лидерство между странами региона ЦВЕ?
О региональном гегемоне говорить невозможно. Если вести речь об экономическом и политико-интеллектуальном лидерстве, то таким государством, безусловно, является Польша. При этом у внешней политики Польши есть ключевая особенность. С начала 2000-ных годов Польша пытается играть роль моста, вести «горизонтальную» западно-восточную политику. Если, например, мы посмотрим на внешнеполитические ориентиры Чешской республики, то здесь мы видим вертикальную ось, которая проходит с юга на север. И Чешская республика, в отличие от Польши, вовсе не стремится играть роль «моста».
Конкуренция за лидерство возможна тогда, когда политические игроки ведут себя одинаково, а в случае с Восточной Европой мы видим, что даже внутри региона у ведущих стран разные ориентиры.
- Насколько велико влияние Польши и других стран «Новой Европы» на пограничные с ними постсоветские республики?
На Украине ориентация на Польшу непопулярна ни на востоке, ни на западе. То, что Украина является безусловным приоритетом внешней политики Польши, сомнению не подлежит. Другое перспективное направление Польши – конечно, Беларусь. А что касается балтийских стран, то у Польши очень ограниченные возможности влияния на них. Какой-то продуманной внешнеполитической доктрины у Варшавы по отношению к Балтийскому региону не существует. В Балтийском регионе есть значительно более влиятельные внешние игроки, чем Польша: Россия, Германия, США.
Страны Балтии, безусловно, ориентированы на европейские и трансатлантические структуры, для них это абсолютный приоритет, они готовы не рассуждая принимать любые сигналы из Брюсселя и Вашингтона.
Россия в Прибалтике находится в стороне, отношения с ней бесперспективны для национальных элит.
- Согласны ли вы с тем, что инициатива в актуализации программы ЕС Восточное партнерство сейчас переходит от Польши к Литве?
То, что инициатива переходит от Польши к Литве, на мой взгляд, абсолютно не так. У Литвы нет ресурсов, чтобы быть таким драйвером Восточного партнерства, так что Польша сохраняет здесь свои позиции. Думаю, что «второе дыхание» (Восточного партнерства – прим. ruBALTIC.ru) могло бы открыться, если на то будет общая политическая воля и Варшавы, и Вильнюса: если институциональные возможности Литвы соединятся с мощными экономическими возможностями Польши – страны-донора ЕС.
- Удастся ли Литве в союзе с Польшей обрести энергетическую независимость от России, которой она так упорно добивается?
Опираясь на свой небольшой опыт политэкономических исследований этого региона (а у меня вышло несколько книг на эту тему), я могу высказать свое личное мнение, что от энергетической зависимости от России невозможно избавиться. Давайте вспомним, что возбуждалось даже дело против экс-премьера Польши Лешека Миллера, который запретил реэкспорт российского газа, что с точки зрения уголовной юстиции выглядело как государственная измена. Польша пыталась диверсифицировать поставки газа, но у нее этого не получилось: поставки газа из Норвегии были намного дороже, чем из России.
Нет такого уж большого политического резона, чтобы вкладывать настолько огромные деньги в обеспечение энергетической независимости. Это можно выдвигать как популистский лозунг для антироссийски настроенного электората, но с прагматической точки зрения эта идея неразумная и нерабочая.
- А добыча сланцевого газа может помочь прибалтам добиться энергетической независимости от России?
Сланцевый газ полноценной альтернативой стать не сможет, хотя цену российского (и того же норвежского газа) может существенного сбить. Но я не думаю, что освоение месторождений сланцевого газа станет полным преодолением энергозависимости.
