Двадцать лет назад Эстония вместе с несколькими другими государствами Восточной и Южной Европы вошла в состав ЕС. Ее социально-экономические показатели за эти два десятилетия выглядят не так плохо, как, например, в Латвии и Литве. По крайней мере, численность населения республики падает не столь быстро. Однако любые кризисы показывают, что внешнее относительное благополучие — всего лишь фасад, а на самом деле под эстонской экономикой не осталось фундамента.
Эстония была приглашена к переговорам о вступлении в ЕС в 1997 году. Идея интеграции в Евросоюз сначала не нашла понимания и поддержки в эстонском обществе. Буквально за несколько месяцев до референдума по вопросу членства, назначенного на 14 сентября 2003 года, социологические опросы показывали, что идея не пользуется популярностью в обществе.
Даже после мощной агитационной кампании на референдум пришли всего 64% лиц, имеющих право голоса. И лишь 66% из них проголосовали за членство страны в Евросоюзе. Таким образом, реальная поддержка идеи вступления в ЕС среди граждан Эстонии достигла всего 42%.
Однако, как и в случае с Латвией, значительная часть жителей Эстонии — это так называемые «неграждане», доля которых в начале 2000-х годов составляла свыше 12% населения республики, и поддержка евроинтеграционных идей среди них вряд ли была высока. Поэтому реально судьбу страны решила примерно треть ее совершеннолетних жителей.
«У народа Эстонии было немного возможностей самостоятельно решать и формировать свое будущее. Прошедший референдум был одним из важнейших выборов в его истории, который закладывает основы независимости и национальной безопасности», — говорилось в коллективном заявлении эстонских властей, сделанном по итогам референдума.
Опрос, проведенный в 2006 году, показал, что лишь 30% населения Эстонии почувствовали какие-то улучшения от вступления в ЕС. 50% заявили, что их жизнь никак не изменилась, а 15% сказали, что они стали жить хуже. Причем всего 20% эстонцев тогда высказались за то, чтобы их государство активно участвовало в делах Евросоюза.
Результаты уличных опросов на тему того, как вступление в ЕС повлияло на жизнь обычных людей, в наши дни неоднозначны. Одни собеседники средств массовой информации говорят, что жить стало лучше, делая упор в первую очередь на свободу передвижения по Европе, другие — что хуже.
«В целом люди стали жить хуже, деньги другие появились, цены выросли. К врачам не попасть, было раньше намного получить проще помощь», — цитирует эстонскую пенсионерку проект «Северное Побережье».
В публичных отчетах властей Эстонии помимо упоминаемой обычными гражданами «свободы перемещения по ЕС» среди преимуществ от вступления в Евросоюз называют дотации из Брюсселя (в определенные моменты обеспечивающие около 15% всех государственных расходов), единый рынок, рост влияния на международной арене, экологические программы и использование геоэкономических преимуществ. Правда, конкретные примеры использования всех этих «плюсов» местные власти продемонстрировать не могут.
Еще эстонские чиновники и политики часто заявляют о росте доходов населения: средняя зарплата выросла с 431 евро в начале 2004 года до 1 597 в 2023 году (более чем в 3,5 раза). Одно время прозападные политики даже называли республику прибалтийским тигром.
На фоне того, что ситуация в Эстонии долгое время не казалась столь мрачной, как в Латвии и Литве, ее население не снижалось с такой же скоростью, как в других Прибалтийских государствах. Если в начале 2000-х в стране жили около 1,4 миллиона человек, то в начале 2020-х — порядка 1,3 миллиона. Более того, в 2022 году население Эстонии даже выросло на 2,6% за счет миграции. Речь, конечно, идет об официальной статистике. На самом деле из Эстонии выехало, не уведомив об этом власти, явно большее количество людей. Но все равно не 20–30%, как у соседей.
Однако кризис, накрывший Эстонию в 2022–2023 годах из-за введения антироссийских санкций, продемонстрировал всю шаткость экономического положения республики как раз накануне 20-летия ее вступления в ЕС.
Только в 2022 году, по подсчетам СМИ, цены на базовые продукты вроде картофеля, лука, овсянки, молока, мяса выросли примерно в полтора раза. Жители страны признаются журналистам, что вынуждены покупать еду с истекающим сроком годности по скидкам.
ВВП Эстонии в 2022 году сократился на 1,3%, а в 2023-м — на 3%. Промышленное производство — соответственно на 2 и на 12,2%. Эстонский экспорт в 2023 году рухнул сразу на 16%.
Стратегическая неустойчивость экономики Эстонии имеет те же корни, что у Латвии и Литвы. После выхода из состава СССР и особенно после вступления в ЕС был закрыт ряд крупных предприятий, доставшихся республике в наследство от советских времен.
Завод «Двигатель» во времена СССР был крупнейшим промышленным предприятием Эстонии. На нем работали свыше 10 тысяч человек. Он изготавливал оборудование для атомной, химической и космической промышленности. Предприятие было закрыто в 2007 году.
Завод «Тарбеклаас» был одним из ведущих производителей продукции из стекла в Советском Союзе. В то время на нем трудилось почти 800 человек. В 2007 году производство на предприятии было остановлено.
Электротехнический завод имени Ханса Пегельмана производил электронные компоненты, предоставляя рабочие места 3 500 жителям Эстонии. Он входил в систему ВПК СССР. Сегодня основной профиль деятельности предприятия — сдача помещений в аренду. Работают на нем 39 человек.
Таллинский завод «Вольта» специализировался на производстве электродвигателей различных типов. Работали на нем свыше 2 700 человек. В начале 2000-х его деятельность свелась к ремонту двигателей. Затем предприятие «перепрофилировалось» под сдачу помещений в аренду. Официально на нем трудоустроено пять сотрудников.
Таллинский машиностроительный завод работал в интересах советского химпрома. В 1970 году он первым в СССР освоил производство аппаратов воздушного охлаждения для газовой промышленности. Трудилось на нем свыше 2 тысяч сотрудников. Предприятие закрылось в 2019 году.
Кренгольмская мануфактура на определенных этапах своего существования была крупнейшим ткацко-прядильным производством в мире. На фабрике работали около 12 тысяч человек. В 2010 году предприятие объявили банкротом. Его корпуса, построенные в советское время, снесены бульдозерами.
«Балтийская мануфактура» была вторым по масштабам производства ткацким предприятием в республике. Работали на ней более 2 200 человек. При «независимости» Эстонии ее оборудование сдали на металлолом, а книги из двух ее библиотек — на макулатуру. Предприятие закрылось в 2006 году.
Комбинат «Салво» был крупным производителем изделий из пластмассы. На нем трудились более тысячи человек. Закрыли его в 2008 году.
И это лишь маленькая часть из длинного списка уничтоженных после «прихода Европы» предприятий. Впрочем, под удар попали не только фабрики, заводы и комбинаты.
Например, если еще в 1992 году эстонскими рыболовецкими предприятиями было выловлено 90 904 тонн океанической рыбы, то в 2019 году — только 17 835 тонн (на 80% меньше).
Стремительно деградирует и транспортная инфраструктура республики. СМИ в последнее время забиты материалами об отсутствии средств даже на поддержание в надлежащем состоянии автомобильных дорог. Это негативно сказывается на уровне транспортной безопасности и на развитии регионов.
Можно ли считать полное уничтожение мощнейшего производственного комплекса и временные подачки от Брюсселя справедливой ценой за право безвизовых поездок по территории ЕС? Вопрос риторический.
