Экономический кризис не заставил руководство Евросоюза отказаться от своей «зеленой сделки». Напротив, Брюссель планирует добиться ускоренного сокращения выбросов углекислого газа к 2030 году и вынашивает планы обложения экологическими налогами товаров из третьих стран. Категорически против этого выступает Варшава. И дело не только в деньгах: польские власти прекрасно понимают, что «зеленая сделка» ЕС может спровоцировать в их стране социально-политические потрясения.
В соответствии с планами Евросоюза, к 2050 году члены содружества должны достигнуть климатической нейтральности, то есть нулевого уровня выбросов в атмосферу парниковых газов, которые образуются при сгорании различных видов ископаемого топлива. Отказ от «грязной» энергетики сопряжен с огромными финансовыми издержками. Та же Европейская комиссия подсчитала, что для достижения поставленных целей только в следующие десять лет необходимо найти по меньшей мере 1 триллион евро.
Но даже этой астрономической суммы может не хватить. Экономисты BRUEGEL — европейского мозгового центра, который работает в сфере международной экономики — находят планы ЕК слишком оптимистичными. По их мнению, для сокращения выбросов парниковых газов на 55% к 2030 году Европе понадобится целых 3 триллиона евро (примерно по 300 миллиардов евро в год).
«Это не критика комиссии, которая пытается выжать максимум из своего очень ограниченного бюджета, а просто констатация того, что в конечном счете только национальные правительства и частный сектор смогут заполнить большую часть «зеленого инвестиционного разрыва» Европы без помощи ЕС», — пишет BRUEGEL.
Будет ли частный сектор вкладывать сотни миллиардов в климатические проекты Евросоюза?
Брюссель пытается привлечь потенциальных инвесторов баснями о том, что речь идет не только о природоохранных мероприятиях, но и о превращении ЕС в «современную, ресурсоэффективную и конкурентоспособную экономику».
«Европейская "зеленая сделка" — это наша дорожная карта для обеспечения устойчивости экономики ЕС. Это произойдет путем превращения климатических и экологических проблем в возможности во всех областях политики и обеспечения справедливого и инклюзивного перехода для всех», — говорится на официальном сайте Евросоюза.
«Превращение проблем в возможности» — звучит красиво. На самом же деле идея «озеленения» европейской и мировой экономики, которая витала в воздухе еще до финансового кризиса 2008 года, изначально обосновывалась по-другому. Изменение климата превратилось в ключевую проблему для человечества, и Европа, как наиболее благополучный и экономически развитый регион планеты, обязана раскошелиться на борьбу с «грязными» источниками энергии.
Об экономических выгодах заговорили позже, когда эко-активисты на Западе вступили в жесткую конфронтацию с теми, кто предлагает найти деньгам налогоплательщиков более разумное применение.
Сегодня суть процесса декарбонизации можно описать буквально одним предложением. Да, на первых порах борьба с изменением климата будет очень затратной, но со временем «зеленые» технологии разовьются настолько, что превратятся в источник прибыли (поэтому огромные средства нужно инвестировать в науку). Одним выстрелом ЕС вроде как убивает двух зайцев: и природу спасает, и закладывает фундамент своего устойчивого экономического роста.
Впрочем, будет ли на этом фундаменте что-то воздвигнуто?
Хотя себестоимость производства энергии из ветра и солнца снижается, эта отрасль по-прежнему нуждается в субсидиях.
«Уровень совершенствования ВИЭ (возобновляемых источников энергии — прим. RuBaltic.Ru) доходит до определенного предела, после которого улучшить его экономические показатели вы не можете. То есть "зеленую" энергетику всё равно нужно субсидировать, с этим ничего не поделаешь», — утверждает энергоэксперт Игорь Юшков.
До «превращения проблем в возможности» дело может и не дойти. Частные инвесторы это наверняка понимают, поэтому к участию в «зеленых» проектах ЕС будут подходить очень осторожно. Для них идеальный вариант — это государственные гарантии возврата вложенных средств.
Во многих странах мира, к примеру, уже активно используется экономический механизм, при котором производителю «чистой» энергии гарантируют выкуп его продукции по относительно высоким ценам. Но с концепцией прибыльности ВИЭ это никак не вяжется.
Частники придут только в том случае, если их убытки при «озеленении» европейской экономики будут покрываться за счет казенных средств.
Можно обойтись без посредников и стимулировать процесс декарбонизации напрямую из госбюджета. В любом случае, борьба с климатическими угрозами ляжет на плечи налогоплательщиков.
Наиболее пострадавшим регионам и предприятиям ЕС обещает выплачивать компенсации. Для этого Еврокомиссия даже разработала отдельный инструмент — Справедливый переходный механизм (The Just Transition Mechanism, JTM). С его помощью в ближайшие семь лет планируется мобилизовать не менее 150 миллиардов евро.
Даже на фоне оптимистичных расчетов самой Еврокомиссии сумма кажется очень скромной. Справедливый переходный механизм лишь подтверждает, что за «зеленую авантюру» союзного центра придется платить рядовым жителям ЕС.
В числе тех, кто будет нести самые большие издержки, обязательно окажутся поляки.
Поэтому Варшава и стала центром сопротивления «зеленой сделке». В Польше традиционно развита горнодобывающая промышленность, без малого 80% электроэнергии здесь производят угольные электростанции. А уголь — главный враг эко-активистов.
Закрытие шахт само по себе будет очень затратным мероприятием. Затем в условиях сокращения доходов бюджета от торговли углем нужно будет куда-то пристроить уволенных горняков и прочих работников уничтоженной отрасли. Целая армия людей, которых лишают средств к существованию.
Кстати, к забастовкам им не привыкать. Аналитический портал RuBaltic.Ru уже писал, что в начале этого года члены профсоюза шахтеров «Август 80» начали масштабную акцию протеста: перекрыли железнодорожную дорогу с требованием прекратить импорт угля из России, повысить зарплаты и отказаться от снижения объема добычи ископаемого топлива в самой Польше.
Интересно, какой будет их реакция на ликвидацию отечественного углепрома?
Негодование шахтеров найдет поддержку широких слоев населения.
«"Зеленая" повестка дня будет встречать всё больше и больше оппозиции по мере того, как избиратели начнут понимать, что она сделает их беднее и повлияет на их образ жизни, и они будут беспокоиться о том, что Европа станет менее конкурентоспособной, чем, скажем, Индия и Китай, которые не станут углеродно-нейтральными. Это увеличит электоральную силу популистов», — прогнозирует британский эксперт, директор Центра европейских реформ Чарльз Грант.
«Озеленение» Европы породит повсеместное движение сопротивления, в том числе на ее восточной периферии.
Вспомним, что акции «желтых жилетов» во Франции начались с повышения цен на дизель и солярку. Страшно представить размах протестов, если удорожание всего и вся станет стратегическим курсом «развития» Евросоюза.
В особенно уязвимых странах вроде Польши это чревато настоящими социально-политическими потрясениями.
«Угольный майдан» в Варшаве может стать вполне логичной реакцией на энергетический переход Евросоюза.
Изменение климата в ЕС называют экзистенциальной угрозой. А для правящей польской партии «Право и справедливость» экзистенциальная угроза — это планы по достижению климатической нейтральности.
Поэтому власти страны сделают всё возможное, чтобы на экологической карте Европы Польша оставалась черным пятном.
