Польские государственные компании собираются отказаться от импорта российского угля. По словам вице-премьера и министра по контролю за госактивами Яцека Сасина, под эмбарго также попадут поставки из других стран, однако больше всех рискует пострадать Россия, на долю которой приходятся самые большие объемы. Впрочем, уместно ли здесь говорить о риске? «Отказ» от угля из РФ больше напоминает попытку поторговаться и установить новые ценники. Но даже в случае потери польского рынка российский углепром готов перенаправить свои экспортные мощности в сторону Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР).
«Я провел переговоры с руководителями госкомпаний. Они больше не будут импортировать уголь», — заявил Сасин в эфире радио RMF. Так польское правительство решило «остудить» недовольство местных горняков из профсоюза «Август 80», которые начали протестовать в конце января. Перекрыв одну из железнодорожных веток в Силезском воеводстве, они выдвинули государству ряд требований. Среди них — отказ от импорта угля из РФ.
Чем в данном случае провинилась Россия? Тем, чем поляки, на первый взгляд, должны быть довольны: ее «черное золото» отличается высоким качеством и выгодной ценой.
Варшава даже в условиях жесткой конфронтации с Москвой не решилась подрывать сотрудничество с российским углепромом.
Более того, в 2018–2019 годах Польша резко нарастила импорт угля. У местных горняков это закономерно вызывает возмущение.
Неудивительно, что нынешней зимой напряжение достигло «точки кипения».
Аномально теплая зима, помноженная на большие запасы угля, привела к тому, что польские шахтеры остаются не у дел. По крайней мере, временно — до тех пор, пока страна существенно не снизит запасы импортированного топлива. Но горняцкий профсоюз решил не ждать у моря погоды, пригрозив властям масштабной забастовкой и даже походом на столицу.
Если верить вице-премьеру Польши, конкретно с российским углем никто не воюет — речь идет о снижении импорта как такового. Поставки из других стран (Южной Америки, США, Мозамбика и Колумбии) тоже должны прекратиться всего через три-четыре месяца. Хотя акцент на Россию сделан неслучайно: на польском угольном рынке она удерживает самую большую долю.
Казалось бы, заявление Сасина в России должно было вызвать нервную реакцию. Речь ведь идет о большом экспортном потоке, судьба которого сейчас буквально повисла в воздухе. Но в Госдуме отметили, что по меркам российского углепрома эти объемы не столь велики. «Некритично» — так охарактеризовал потенциальные последствия от потери польского рынка глава комитета по энергетике Павел Завальный.
Кроме того, он напомнил о том, что Европа постепенно отказывается от угольной генерации в пользу газа и возобновляемых источников энергии (ВИЭ).
То есть российским шахтерам все равно нужно готовиться к поиску новых рынков сбыта. В данном случае Варшава выступает катализатором этого процесса.
В Кемеровской области, где сосредоточены основные поставщики угля на польский рынок, на слова Сасина отреагировали не менее спокойно. «Кузбасская топливная компания» («КТК») вообще сомневается, что договоренности, о которых заявил вице-премьер, будут исполняться: «Польские власти не вводят ограничений на импорт российского или иного угля; речь исключительно о рекомендациях энергетическим госкомпаниям поддерживать польские шахты, обычный протекционизм».
Кстати, о полном прекращении поставок речь действительно не идет. Сасин признался, что правительство не может ввести ограничения на импорт более дешевого и качественного зарубежного угля для частных компаний. Это значит, что частники в конкуренции с госкомпаниями автоматически получают преимущество. Как Варшава собирается разрешить это противоречие?
Пока что «отказ» Польши от импорта угля действительно походит на блеф. И дело здесь не только в цене.
По словам профессора Кузбасского государственного технического университета, руководителя Сибирского регионального отделения академии горных наук Александра Копытова, низкокалорийный польский уголь не применяется в металлургии — он годен только для обогрева. Даже если местные горняки стахановскими темпами нарастят собственную добычу, чтобы покрыть недостаток импорта, проблему это не решит.
Вполне возможно, что никакой проблемы не будет. Временный отказ от импорта угля позволит Польше «угомонить» собственных горняков. Параллельно с этим появляется возможность поторговаться с российскими компаниями. На их расценки Варшава не жалуется, но почему бы не выбить дополнительные преференции?
Дескать, хотите сохранить наш рынок — дайте скидку. Если нет, то мы за кузбасский уголь не держимся…
На фоне теплой зимы и больших запасов в эти игры, конечно, можно поиграть. Аналогичным образом действовал украинский «Нафтогаз», когда в 2019 году закачал в подземные хранилища рекордные запасы «голубого топлива». Наличие солидных резервов было не только «подушкой безопасности» на случай прекращения украинского транзита, но и важным аргументом при обсуждении нового соглашения. Украина стремилась продемонстрировать, что шантажом ее не возьмешь.
Правда, есть и существенная разница: для выполнения своих долгосрочных контрактных обязательств «Газпрому» так или иначе пришлось бы прибегать к услугам украинской ГТС.
А что мешает России согласиться с сокращением экспорта угля в Польшу?
Потенциально угроза всего одна — не найти новые рынки сбыта. Переориентация транзитных потоков действительно сопряжена с «нервотрепкой» (по-другому и не бывает). Но на складах кузбасский уголь долго пылиться не будет, заверяет департамент угольной промышленности Кемеровской области.
«В случае сокращения или даже полного отказа Польши от кузбасского угля компании будут перенаправлять высвободившиеся объемы на другие рынки. Наиболее перспективным направлением будут страны Азиатско-Тихоокеанского региона, а также Индия, Вьетнам, Малайзия, которые наращивают объем поставок. Есть информация, что Япония в ближайшие пять лет планирует построить около 22 угольных электростанций нового поколения», — говорится в сообщении ведомства.
Повторимся, в контексте «зеленой сделки» ЕС российским горнякам уже стоит задуматься о диверсификации экспорта (подобно тому, как это делает «Газпром»).
Парадокс заключается в том, что Варшава не поддерживает радикальные планы «озеленения» европейской экономики.
В прошлом году представитель польского правительства по вопросам развития стратегической энергетической инфраструктуры Петр Наимский предупредил, что его страна продолжит активно использовать твердое топливо для генерации электроэнергии, а климатическую политику Брюсселя назвал «оторванной от реальности».
Не менее «оторванной от реальности» выглядит попытка той же Польши отказаться от импорта российского угля. Если же протесты шахтеров правительство использует как повод поторговаться с экспортерами, то и эта стратегия обречена на провал.
