В Казахстане президент Назарбаев выступил со своим очередным посланием к народу. Почему это интересно не только для самой этой центральноазиатской страны, но и для всего постсоветского пространства? Потому что на протяжении последних 25 лет отдельные медийные и экспертные структуры поддерживают миф об образцовом пути постсоветского развития — прибалтийском, к которому позже примкнули чуть менее, но всё же якобы успешные «отличники евроинтеграции» типа Украины. В самих Литве, Латвии и Эстонии руководство тоже свято убеждено, что они «лидеры постсоветской модернизации», «западный светоч во тьме Востока» и вообще пример для подражания всему миру.
Между тем в своем послании Назарбаев объявил о начале «третьей модернизации» Казахстана: «Мы все помним первую модернизацию Казахстана. Помним, как начали свой путь четверть века назад на руинах СССР. Тогда наше поколение с фундамента создало новое государство, которого не было на карте мира… Вторая модернизация началась с принятия Стратегии-2030 и создания новой столицы — Астаны». Новый этап в развитии страны, по мнению президента, должен опираться на 5 составляющих.
Во-первых, ускоренная технологическая модернизация экономики с акцентом на 3D‑принтинг, электромобили, IT-стартапы, цифровые сервисы, в том числе в здравоохранении и образовании, но с сохранением уже созданного: АПК, транспортной инфраструктуры, энергетики. Доля несырьевого экспорта к 2025 г., в соответствии с этими планами, должна удвоиться. При этом отдельной строкой прописана необходимость заранее подготовить «условия для управляемого перетока работников» в новые сектора экономики при высвобождении трудовых ресурсов по мере внедрения новых технологий.
Во-вторых, улучшение бизнес-среды с целью, чтобы вклад малого и среднего бизнеса в ВВП страны достигал 50%. Прописаны инструменты: более широкое внедрение микрокредитов, сервисная поддержка предпринимателей, фронтальное снижение всех видов издержек для бизнеса и пр.
В-третьих, обеспечение макроэкономической стабильности через постепенное снижение инфляции до уровня 3–4% в среднесрочном периоде, «перезагрузку» финансового сектора, развитие фондового рынка, ориентацию налоговой политики на стимулирование выхода бизнеса из «тени».
В-четвертых, улучшение качества человеческого капитала, то есть при либерализации экономики государство в Казахстане тем не менее сохраняет за собой социальные обязательства.
Отдельно подчеркивается переход на трехъязычное образование — казахский, русский, английский языки.
В-пятых, институциональные преобразования в соответствии с лучшими практиками стран ОЭСР и борьба с коррупцией.
Актуальны ли подобные идеи для «образцов постсоветского транзита»? Более чем. Прибалтика испытывает острый дефицит инвестиций: в Латвии, например, в прошлом году случилось то, чего не происходило даже в период финансового кризиса конца 2000‑х, — начали сокращаться иностранные инвестиции. Весьма красноречивый индикатор уровня экономической привлекательности страны и региона в целом. С инфляцией между тем тоже очевидные проблемы — иначе не случилось бы в Литве в прошлом году «революции цветной капусты». Прибалтийские республики продолжают упорно наращивать госдолг, налоговую нагрузку на бизнес и при этом — расходы на «оборонку» под предлогом «российской угрозы». С Украиной и вовсе всё очевидно.
Однако можно ли представить, чтобы завтра кто-то из руководителей «прогрессивной Прибалтики» или «европейской Украины» вышел к народу с инициативами, подобными казахстанским? Только представить и можно. Что в таком случае пришлось бы говорить этим политикам? Что эти страны провели свою первую модернизацию, перешли от плановой экономики к рыночной и на этом застопорились. Но раз теперь нужно двигаться дальше, то нужно сохранить (а точнее, восстановить) транзитную отрасль. Восстановить — значит не просто модернизировать «железо», но и вернуть в отрасль потребителя, а это уже требует корректировки внешней политики. То есть нужно еще и провозгласить курс на открытость миру, а не строить стены, информационные и реальные, на границе. Дальше — нужно корректировать налоговую политику, что можно позволить себе, лишь сократив расходы. Нет, расходы не на здравоохранение и образование, которые и без того мизерные, а на оборонные нужды. Кстати, об образовании: нужно три языка обучения — латышский (литовский, эстонский), английский и русский (польский). Еще следует отказаться от института неграждан, потому что он выполнил свои цели: до «распила» советского наследия местные русские допущены не были, влиять на политику во время постсоветского становления государств не могли и вообще вполне были унижены за прошедшие 25 лет.
Вместо подобных программ реформирования заметны лишь обещания, что всё вырастет само собой и все наконец вдруг заживут богато.
Реформаторские инициативы, подобные казахстанским, примерно в то же время появились в Узбекистане, могут в ближайшее время появиться в России или Беларуси, но никогда — в странах Прибалтики и Украине. Там категориями модернизации больше не мыслят. Потому что уже суперсовременные, как говорят о себе на дипломатических приемах, или потому что зациклены на других идеях — вроде «русской угрозы», вечного «мордора»? Думаю, каждый знает ответ на этот вопрос, просто не все хотят произносить это вслух.
Сергей Рекеда