Контекст

Вставили зубы, купили макинтош: как советские спецы успешно вербовали лютых бандеровцев

Источник изображения: «Охотники за бандеровцами» на Западной Украине

Георгий Санников — один из самых эффективных «охотников за бандеровцами». С начала 1950-х он принимал активное участие в борьбе с украинским националистическим подпольем на Западной Украине. Он был причастен к поимке последнего главнокомандующего УПА* полковника Василия Кука, который с 1950 года руководил остатками вооруженного бандеровского подполья. Благодаря высокому профессионализму советских органов государственной безопасности главкома УПА удалось взять живым. Вот как об этом вспоминает Георгий Санников:

Взять его нам помог захваченный в 1953 году и перевербованный нами бандит Мыкола по кличке Чумак. Это был старый «эсбист», повинный в смерти десятков ликвидированных им людей. Мы на это закрывали глаза, важнее было захватить Кука. В то время выше Васыля Кука по статусу был только Степан Бандера, но Бандера находился за рубежом, а Кук — в Западной Украине.

Мыкола знал руководителя УПА лично, и Кук беспредельно доверял ему. Встречи были заранее обговорены на год-полтора. Мы внедрили своих людей в эту линию связи, и только после этого конспиративно захватили Чумака. Никто не знал, что он уже у нас. При захвате он пытался подорвать себя гранатой. Еле удалось избежать взрыва. Потом его вербовкой занимался в то время начальник отдела Николай Иванович Зубатенко. Именно под воздействием бесед с этим мудрым человеком, легендарным чекистом, бывший головорез сам пошел на сотрудничество. Он родился в 1922 году, всю юность жил в нищете, денег никогда не имел — мечтал лишь купить себе дуду, попробовать мороженое и сходить в кино. Когда же в западноукраинские земли пришла Красная Армия, Мыкола уже был связан с ОУН*.

К моменту его захвата это был седой, совершенно больной человек. Зубы его «съела» цинга. Плюс полный букет желудочных заболеваний. 

Мы вылечили его, вставили ему зубы, откормили, затем провезли по всей Украине: показали Крым, море, заводы, набирающие силу колхозы. Шляпу и макинтош купили ему — когда-то мальчишкой он щупал похожий на польском пане, и с тех пор макинтош был еще одной его заоблачной мечтой. В Киеве он, наконец, мороженое попробовал, а после посещения гастронома сказал: «Вот такую колбасу к нам бы в бункер — тогда там можно было бы годами сидеть...».

 Потом мы снабдили его соответствующей легендой, вернули его же оружие, и Мыкола пошел по своим связям.

24 мая 1954 года Чумак привел Кука и его жену Уляну Крюченко в бункер, где заранее была установлена система «Тревога». Супруги смертельно устали после долгого перехода в этот район, так что быстро заснули. Чумак разоружил их сонных и включил «Тревогу». 

Когда Кук и Крюченко еще до прибытия оперативной группы проснулись, состоялся короткий разговор, о котором потом мне сам Кук рассказывал. Уляна назвала Чумака предателем, плюнула ему в лицо, а Васыль, при котором была немалая сумма денег, предложил их Мыколе, мол, ты молодой хлопец, тебе жить надо, возьми! Зачем деньги отдавать Советам? 

На это Чумак сказал: «А я не за деньги работаю». «А за что же?» — спросил Кук. «За идею...» — был ответ.

ОУН-УПА - запрещенные в России организации.  

Источник: Удманцев В. Охота на бандеровцев // Военно-промышленный курьер. 13 апреля 2005 г.

Читайте также
7 февраля
Перехваченные летом 1941 г. контрразведкой письма немецких солдат наглядно показывают, что из себя представлял нацистский завоеватель.
12 февраля
Яков Айзенштат во время войны служил секретарем в Военных трибуналах Ворошиловградского гарнизона (Донбасс) и 12-й армии Южного фронта. Он принимал личное участие в судебных разбирательствах над коллаборационистами, которые предали Родину.  
9 февраля
После войны в стане «лесных братьев» сформировалось боевое крыло, сторонники активного сопротивления стали именовать себя «Движением борцов за свободу». Признанным лидером движения стал руководитель одного из региональных объединений «лесных братьев», бывший капитан литовской армии Ионас Жемайтис.
8 февраля
В послевоенной Литве, Латвии и Эстонии ходили слухи о том, что Советский Союз пришел в Прибалтику ненадолго. «Придут американцы— и все будет по-старому» — эта присказка, точнее, самоубеждение, то и дело проскальзываю в разговорах. Подобные настроения были особенно сильны в первые послевоенные годы.