«Тебе запрещается выходить на улицу, плакать, петь, смеяться, говорить по-русски»: угнанные советские девушки в немецкой неволе
Воспоминания корреспондента «Красной звезды» Павла Трояновского о том, как советские войска пересекли границу с Германией:
«Первые немецкие усадьбы, небольшие селения и местечки. Где-то часу в одиннадцатом увидели девушку, стоявшую на обочине с поднятой рукой. Сергей Макаров резко затормозил.
— Вы наши, товарищи, советские? — голосом, в котором одновременно были и радость, и какая-то острая душевная боль, спросила девушка. И, не дожидаясь ответа, а просто поверив своим глазам, вдруг упала к передним колесам машины, заголосила:
— Родненькие! Дорогие! Пришли!..
Мы выскочили из машины, подняли ее. Это была совсем еще юная, лет шестнадцати, девушка, в синем, донельзя заношенном платьице, подол и рукава которого носили следы огня. Несколько минут она просто рыдала, не в силах произнести хотя бы одно слово. Но потом вдруг вскрикнула, заговорила:
— Ой, да что же это я делаю! Там же лежит моя подруга Барбара! Она обгорела. Скорее, скорее к ней!
...Отправив в госпиталь сильно обгоревшую Барбару, мы стали слушать горький и страшный рассказ Раи Волчковой — той самой девушки, которая остановила на шоссе нашу машину. Постараюсь хотя бы кратко передать его.
Рае, девочке из Смоленска, было всего тринадцать лет, когда она попала в очередную облаву. Гитлеровские солдаты схватили ее и втолкнули в кузов машины, где уже сидело человек тридцать таких же, как и она, девушек-подростков.
Привезли на вокзал, прямо к перрону, у которого стоял состав из вагонов, в которых — она это знала — до войны обычно перевозили скот. Около него ходили гитлеровцы с овчарками. Как заметила Рая, многие вагоны уже были набиты девушками.
Затем закрылась дверь, щелкнул засов, и поезд пошел. Куда — никто не знал. Но все догадывались: в Германию. Ведь раньше из Смоленска туда увозили мальчишек. А вот теперь пришел черед девушек.
Состав часто стоял на каких-то станциях, но двери вагонов не открывали. А пленницам не хватало воздуха, хотелось есть, пить...
На двенадцатые сутки их поезд пришел наконец в город Ландсберг. Здесь двери вагонов открыли, начали торопить:
— Выходите! Скорей, скорей!
Но из их вагона смогли самостоятельно выбраться только она, Рая Волчкова, да Аня Сомова. 14 девушек были мертвы, остальные еле двигались.
В остальных вагонах было не лучше.
На площади перед вокзалом оставшихся в живых советских девушек кое-как построили. К ним стали подходить толстые немцы и немки, осматривать, ощупывать. Рая поняла, что идет отбор рабочей силы. И еще вспомнила, как читала в одной книжке о торговле рабами на невольничьих рынках Америки. Сейчас происходило то же самое. Она заплакала. Но в ту же секунду сильная пощечина прервала ее рыдания. Ударила ее немка с жирным свирепым лицом. Она что-то крикнула, снова ударила Раю, потом схватила за руку и дернула к себе.
Стоявший рядом пожилой немец сказал Рае:
— Этот фрау Марта будет твой добрый козяин. Ты ее должен слюшат и делат карашо.
Фрау пошла к конной повозке. Рая последовала за ней.
Когда приехали в усадьбу, фрау Марта вызвала к себе другую батрачку, что-то долго визгливо говорила ей, показывая на Раю. Девушка, выслушав, сказала:
— Меня зовут Барбарой, я белорусская полька, поэтому говорю по-русски... Хозяйку зовут фрау Марта. Она тебя выбрала для черной работы на усадьбе. Ты будешь чистить скотные помещения и птичник, следить за чистотой двора и сада, накачивать воду в баки, мыть собачьи будки, помогать хозяину готовить корма для лошадей, коров, свиней и птиц, весной копать огород, окапывать фруктовые деревья и делать все остальное, что тебе прикажут хозяева. Жить будешь в коровнике. Тебе запрещается заходить в хозяйский дом, выходить на улицу, плакать, петь, смеяться, говорить по-русски. Хозяйка дает тебе две недели на изучение немецкого языка. Потом она будет говорить с тобой только по-немецки. Есть будешь то, что дадут хозяева...
В тот же день Рае выдали брезентовый фартук, лопату, грабли, ведро, и она принялась за работу. В шесть часов раздались три удара колокола, после которых в коровник вошла Барбара и сказала:
— Это сигнал на обед...
Так началась для нее нацистская каторга. Рая вставала в пять часов утра и ложилась в одиннадцать вечера. За это время было лишь два перерыва — на завтрак и обед. Спала на голых досках, не имея права подложить себе даже солому.
На пятый день она занемогла. Но фрау Марта пришла в коровник с кнутом и жестоко избила девочку. Потом позвала Барбару и приказала перевести:
— За каждый день, который не будешь работать, ты будешь получать до ста ударов вот этим кнутом. Здесь тебе не большевистская Россия, в Германии лентяев не держат!
Ее били почти каждый день. Били зверски и чем попало. Однажды она споткнулась и упала, разбив коленку. Присела на лавку, чтобы стереть кровь. Подошел хозяин, схватил вилы и деревянным черенком ударил девушку по спине. У нее помутилось сознание. А хозяин бил, бил...
Рая выжила. Выжила, как она говорит, назло немцам. А еще потому, что ей очень хотелось дожить до победы.
До нашей победы! Она была убеждена, что ее Родина победит!
И она победила!»
Источник: Трояновский П.И. На восьми фронтах. М.: Воениздат, 1982