Жене ничего не говорил, она только удивлялась, куда хлеб уходит: литовец во время войны спас 9 советских граждан
Евсей Яковлевич Яцовскис, участник Великой Отечественной войны в составе 179-й стрелковой и 16-й Краснознаменной Клайпедской стрелковой дивизий, в своих воспоминаниях писал:
«Соединения Красной Армии вели боевые действия под городом Шяуляй (июль 1944 г. — прим. ред.), но части литовской дивизии находились во втором эшелоне и в боях все еще участия не принимали.
Когда колонны дивизии проходили через местечко Субачюс, внезапно послышались душераздирающие крики:
— Дядя, дядя!
Девушка, громко рыдая, уткнулась в грудь седовласого красноармейца. Всех ее близких гитлеровцы убили в лесу Паюосте около Паневежиса, и только лишь она одна осталась в живых из всей многочисленной семьи. Во время оккупации девушка скрывалась у местного жителя-литовца. Этот крестьянин, рискуя жизнями всех членов своей семьи, спас от неминуемой гибели 9 советских граждан.
Мы проехали на хутор Тринаполис на опушке леса, принадлежавшего когда-то помещику Комарасу. Вот здесь и нашли надежное убежище люди, обреченные гитлеровцами на смерть.
Беседовали с хозяином дома — крестьянином Юозасом Маркявичюсом. Ему на вид было около пятидесяти. Показывал землянку, в которой вместе со своими сыновьями укрывал евреев. Рассказывал просто, даже не думая о том, что совершил подвиг.
«Ведь людей-то надо было спасать», — пояснял Маркявичюс. Первый явился к нему бежавший из Паневежского гетто житель местечка Субачюс с тремя детьми. Их мать уже была расстреляна. Затем здесь нашел приют адвокат из Варшавы, который каким-то чудом вырвался из немецкого лагеря для военнопленных. Вместе с ним пришли еще двое — учитель английского языка и шофер. Нашел себе здесь укрытие и один подросток из Вильнюса. Он был среди расстреливаемых в Паняряе, но после ружейного залпа живым упал в ров и до поздней ночи неподвижно пролежал под телами убитых. Ночью выкарабкался наружу и, не замеченный выставленными вокруг часовыми, скрылся в лесу. Долго бродил он по Литве, пока не оказался в землянке Маркявичюса. Здесь же спаслась и племянница нашего бойца.
Маркявичюс рассказал:
— Жене ничего не говорил, она и понятия не имела, что на хуторе кроме нас живут еще какие-то посторонние. Она только иногда удивлялась, что семья так много съедает хлеба, что теперь почаще, чем раньше, приходится его выпекать.
Чтобы люди зимой не мерзли, Маркявичюс с сыновьями накалял на костре до предела камни, обматывал их в тряпье и нес в землянку.
— Ваши «квартиранты» как-нибудь оплатили эти неоценимые услуги?
— Что вы, что вы, — махнул рукой Маркявичюс. — Как они могли оплатить, если у них немцы все забрали. Ведь они к нам полуголые пришли. Да и не взял бы я никакой платы!
Возвращаясь в Субачюс, мы всю дорогу говорили о том, что человеческая доброта живет даже тогда, когда кругом свирепствуют ни с чем не сравнимая жестокость и ненависть».
Источник: Яцовскис Е. Я. Забвению не подлежит. — М.: Воениздат, 1985