«Русские очень сильны, нас ждет судьба армии Наполеона»: что говорили и писали немцы из-под Москвы
Немецкий генерал Гюнтер Блюментрит после войны вспоминал: «Начиная с 22 июня немецкая армия шла вперед от победы к победе и, несмотря на скверные дороги и плохую погоду, преодолела огромное расстояние от Буга до окрестностей Москвы. Так как большая часть армии передвигалась пешком с обозом на конной тяге, то уже один марш наших войск можно считать подвигом. И все это было сделано в течение каких-то трех с половиной месяцев, из которых несколько недель мы бездействовали, пока верховное командование обсуждало вопросы высшей стратегии. 12 октября, когда сражение за Вязьму в основном закончилось (остались лишь разрозненные очаги сопротивления русских), мы с гордостью могли смотреть на наше прошлое и с уверенностью — в будущее. В середине октября все немецкие армии перешли в наступление на Москву. Через несколько дней вся группа армий «Центр» начала движение на восток. Между нами и русской столицей находилась так называемая «московская оборонительная позиция». У нас не было оснований считать, что этот орешек трудно будет разгрызть.
Когда мы вплотную подошли к Москве, настроение наших командиров и войск вдруг резко изменилось. С удивлением и разочарованием мы обнаружили в октябре и начале ноября, что разгромленные русские вовсе не перестали существовать как военная сила».
Пленные немецкие солдаты Альфред Зибер и Георг Штекмайер на допросах заявили, что потери убитыми и ранеными на подступах к Москве были велики. Они возрастали с каждым шагом приближения к Москве. Это очень сильно отражалось на моральном состоянии немецких солдат. В роте, в которой служил пленный Вильгельм Эльман, потери в октябре за 2 недели составили 15–20 человек. Пополнений не было. Георг Штекмайер заявил на допросе, что в его роте потери убитыми за октябрь составляют 60 человек.
Возьмем Москву и война будет окончена. Таким рецептом офицеры немецкой армии пытались поднять дух солдат и активизировать их действия. Офицеры обещали солдатам, что как только будет взята Москва, война кончится и солдаты поедут в отпуск, на родину. Вильгельм Эльман на допросе 29 октября заявил: «Офицеры говорят нам, что после взятия Москвы война будет окончена и мы вернемся на родину. Но я лично не верю в победу Германии, так как против нее ведет войну Россия в союзе с Англией и Америкой».
У пленного солдата Курта Брандля была найдена советская листовка с призывом переходить на сторону Красной Армии. Солдаты Кригер Клеменс и Вильгельм Эльман заявили на допросе, что советские листовки они читали, с содержанием их целиком согласны — войну надо кончить, но переходить боялись, так как не поверили, что русские не расстреливают пленных. Офицеры их настолько убедили и напугали, что они и на допросе все время беспокоились, не расстреляют ли их: «Наш командир роты лейтенант Фогт, — сообщил на допросе солдат Курт, — говорил нам, что советские комиссары жаждут крови немецких солдат, ненавидят немцев и беспощадно убивают их».
Пленный Карл Фрейндорфер на допросе заявил, что больше всего немецкие солдаты боятся советской пехоты и артиллерии, всячески избегают рукопашных схваток и штыковых боев. «В рукопашную с русским не пойду»: так, по словам Карла, говорили его сослуживцы.
В конце октября под Москвой советскими частями были захвачены письма немецких солдат и офицеров, которые они не успели отправить на родину. Все письма датированы 26–27 октября 1941 г. Солдаты в своих письмах отмечают огромные трудности в войне против Советского Союза и стойкость сопротивления частей Красной Армии. В своих письмах солдаты выражают надежду на скорое окончание войны и возвращение домой. Война надоела германской армии. Солдат Реймунд Хейн 25.10.41 г. пишет своей жене: «Могу только сказать, — лучше 10 лет во Франции, чем один год в России». Старший ефрейтор Георг Гоц 25.10. 41 г. в письме к жене отмечает огромные трудности войны на Восточном фронте, хорошее вооружение Красной Армии и силу советского оружия: «Вооружены русские хорошо, и каждый из нас будет считать счастьем, если вернется домой целым и невредимым».
По словам немецкого генерала Гюнтера Блюментрита, воспоминание о Великой армии Наполеона преследовало немцев, как привидение. Книга мемуаров наполеоновского генерала Коленкура, всегда лежавшая на столе фельдмаршала фон Клюге, стала его библией. Все больше становилось совпадений с событиями 1812 г.
Источник: Московская битва. Генерал Гюнтер Блюментрит // Итоги Второй мировой войны. Выводы побеждённых. — СПб.: Полигон; М.: АСТ, 1998; Битва под Москвой. Хроника, факты, люди. В 2 кн. Кн. 1 / Рук. авт. коллектива В.А. Жилин. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001