Контекст

В 1963 г. советские спецы поймали нацистов, вернувшихся после войны в СССР. В Хойниках над ними состоялся суд

Когда в ноябре 1943 года советские войска освободили Хойникский район (Белорусская ССР ― прим. ред.) и его жителей, люди поведали следователям тогдашней военной прокуратуры о зверствах оккупантов и их пособников — полицаев.

Александр Ермольчик, организатор массовых расправ, начальник полиции Хойников, — дезертир. Сбежал из Красной армии, а затем был назначен нацистами руководить облавами и проводить карательные операции против советских граждан. Вот эпизод бесчинств этого головореза, о котором рассказала одна из свидетелей Агафья Ерашок:

«Василий Карась — муж моей дочери Софьи. Перед оккупацией немцами нашего района он ушел в партизаны, а до этого работал помощником прокурора Хойникского района. Жена с детьми, Верой 10 лет, Эмилией 8 лет, Нелей 7 лет, Кеной 5 лет и Диной 2 лет, осталась жить в деревне Волоки. Мою дочь несколько раз вызывали в полицию, избивали, устраивали в доме засаду, все искали ее мужа — командира партизанского отряда. В августе 1942 года я находилась в доме дочери, когда приехал начальник полиции Ермольчик. Меня выгнали из хаты, но я спряталась и со стороны наблюдала за происходящим.

Дети сильно плакали, а старшая причитала: «За что вы, дяди, мою маму бьете?» … Я потеряла сознание и очнулась, когда все уехали. Во дворе и в сарае была кровь, прикрытая соломой. А люди сказали, что трупы дочери и внучек на подводе увезли полицаи. Где они захоронены, не знаю до сих пор».

Видя беспредельную жестокость Ермольчика, стоявший в Хойниках словацкий батальон задержал его, но под натиском СД его выпустили из-под стражи.

 60‑е годы прошлого века органами госбезопасности были задержаны хойникские полицейские Зеленкевич, Бегунов, Обмочиев, Жевняк и Жиляк. Будучи допрошенными в суде Гомельской области в августе — сентябре 1963 года, они всю вину сваливали на Ермольчика, приказы которого выполняли. Изучение связей начальника полиции позволило чекистам получить информацию, что он проживает в Западной Германии под фамилией Крюгер. Что же касается группы полицейских, в документах подробно описаны злодеяния, которые они творили по отношению к своим землякам.

В документах о них сказано так:

«Находясь на службе в полиции, подсудимые активно выполняли распоряжения оккупационных властей по поддержанию их порядков, активизировали работу полиции со скрывшимся в ФРГ бывшим начальником полиции Александром Ермольчиком, проводили активную борьбу с партизанским движением на территории Хойникского района, выявили и приняли участие в расправе над молодежной подпольной организацией, принимали личное активное участие в расстрелах, избиениях, истязаниях советских граждан, сожжении деревень, изъятии скота и имущества у жителей».
Так, в октябре 1942 года подсудимые Обмочиев, Бегунов, Зеленкевич, Жиляк и Жевняк принимали участие в арестах подпольной антифашистской организации, арестовав около 60 человек. Их вывезли за городской поселок, где они были расстреляны работниками немецкой службы СД. Полицейские охраняли подпольщиков от побега, подводили группами к месту расправы — заранее вырытой яме. Одежду, снятую с расстрелянных, впоследствии полицейские поделили между собой.  Конвоируя одного из обреченных на смерть, Обмочиев все время приговаривал: «Тебе осталось недолго ждать».

Говоря о цифрах, подсудимые не смогли вспомнить, сколько всего людей они замучили, расстреляли или иначе по-зверски убили. Боясь преследования, они убежали в Германию. Чуть позже вернулись по разным причинам в Советский Союз, но тут их ждало правосудие.

Суд объективно оценил их вину и всех, за исключением Жевняка, приговорил к высшей мере наказания — расстрелу. Последнему дали 15 лет колонии строгого режима.

Что же касается начальника полиции Ермольчика, то в правительство ФРГ была направлена нота о его выдаче. Однако оттуда пришел ответ: «Мы своего гражданина не выдадим и будем сами расследовать». Но немецкие власти так и не удосужились выяснить, почему, например, у начальника полиции другая фамилия, откуда гражданство… Тем не менее в 1969 году в Гомель из ФРГ приехали прокурор, следователь, адвокат Ермольчика и переводчик. Они проверили все архивные документы, допросили свидетелей. По возвращении в Германию прислали запрос: направить свидетелей для очной ставки. Очевидцы рассказывали, что в суд карателя пригласили из дома, он даже не был под стражей... Несмотря на прошедшие четверть века после войны, свидетели преступлений узнали в немецком бюргере палача Ермольчика. Но на этом процесс не закончился — дело было направлено на доследование. После этого немецкие следователи снова приехали в Беларусь для повторного допроса свидетелей. Таким образом, другая сторона явно затягивала рассмотрение дела. А спустя непродолжительное время из Германии пришла телеграмма: «Ермольчик скончался...»

Этот пример характерен для немецкой Фемиды, которая все делала для того, чтобы не стало известно о масштабах зверств на нашей земле их дедов и отцов. Пусть палач и избежал возмездия, но его наследники с фамилией Крюгер, живущие в Германии, теперь знают садистское прошлое карателя…

Источник: Как полицаи издевались над невинными белорусами в Хойниках // Издательский дом «Беларуси сегодня»

Читайте также
3 декабря
Ровно 10 лет назад в России президентским указом был учрежден День неизвестного солдата в память о воинах, погибших в боевых действиях на территории страны или за ее пределами. Эту дату могли бы отмечать сегодня и в Прибалтике, на земле, которая щедро полита кровью советских воинов всех национальностей, в том числе эстонцев, латышей и литовцев.
4 декабря
Если о кровавой борьбе украинских и прибалтийских националистов с советской властью написаны тысячи книг и сняты сотни кинофильмов, то о деятельности их белорусских коллег большинство людей ничего не знает.
5 декабря
оевые действия во второй половине ноября – первых числах декабря 1941 г. привели германское командование к осознанию того факта, что моральное состояние военнослужащих вермахта подвергается жестким испытаниям и приближается к своему кризису.
6 декабря
Николай Гудень был активным «ястребком», и в 1950 году его направили учиться в школу МГБ СССР в Могилевскую область. В 1952 году он окончил ее с отличием и приступил к оперативной работе.