Особое место в лагерной системе Эстонии занимал концентрационный лагерь Клоога, получивший название по местечку, расположенному в сорока километрах от Таллина.
Условия заключения узников Клооги были так же невыносимы, как и в остальных нацистских концлагерях. Узники содержались в зданиях бывших казарм, не приспособленных к размещению в них людей. Распорядок дня был жестко нормирован. Дважды в течение дня — утром и вечером — проводились так называемые «аппели»: многочасовые проверки числа узников. Ежедневный паек состоял из 330 граммов хлеба, 25 граммов несъедобного маргарина, тарелки тюремной похлебки (вода и 40 граммов крупы), кружки «кофе». Однако даже эта «порция» по большей части разворовывалась охраной или функционерами лагерной «элиты». В некоторых свидетельствах отмечаются случаи покупки продуктов или получения нелегальной помощи от местного населения, которое проживало поблизости от концлагеря.
Издевательства над заключенными и их убийства имели место на протяжении всего существования концлагеря. Так, в концлагере применялось избиение заключенных нагайкой из бычьих жил с пропущенной через нее стальной проволокой.
Для этого наказания использовалась также специальная скамейка, к которой привязывали заключенного. Убийства узников уколами фенола практиковали лагерные врачи. Имеется свидетельство о рождении в лагере детей, которые практически сразу же уничтожались. Но апофеозом нацистской политики уничтожения стали последние дни существования концлагеря
Воспоминания оставшегося в живых заключенного Зайнтрауба, еврея из Вильнюса
«Каждая сотня имела своего мучителя. Особенно неистовствовали Штейнбергер (он бил лопатой и дубинкой по головам), Кароль и Дыбовский. Дыбовский однажды сломал ногу рабочему Леви. Кроме того в лагере был один эсэсовец, фамилии которого я не знаю.
Заключенные прозвали его "шестиногим": его неизменно сопровождал большой волкодав, который вылавливал "преступников" — тех, кто спрятал хлеб или присел, чтобы отдохнуть. Собака набрасывалась на "преступника", рвала на нем одежду, кусала его и порой причиняла жестокие раны, а "шестиногий" от себя еще давал провинившемуся двадцать пять ударов нагайкой.
В лагере родилось несколько детей. По приказанию лагерфюрера их живыми бросили в кочегарку».
Наступление советских войск в Эстонии заставило нацистов эвакуировать часть заключенных концентрационных лагерей на запад для дальнейшей эксплуатации. Те же узники, которых нацисты не успевали или не желали эвакуировать, подлежали уничтожению. 19 сентября 1944 г. эсесовцы лагеря, усиленные прибывшим дополнительным отрядом из 30–35 человек, вместе с коллаборационистами 287-го эстонского полицейского батальона — около 110 человек, охранявших заключенных — организовали массовое уничтожение оставшихся в живых узников, причем не только Клооги, но и привезенных из других филиалов Вайвары.
Рано утром заключенные были выстроены на лагерном плацу, и руководство лагеря во главе с лагерфюрером Верле объявило им об эвакуации в Германию. В течение двух последующих часов эсэсовцами были отобраны наиболее физически крепкие мужчины (301 человек) якобы для подготовки к эвакуации. На самом деле узникам было дано задание готовить дрова и костры на близлежащей лесной поляне. В помощь заключенным было доставлено около 700 человек эстонцев, арестованных за уклонение от мобилизации в немецкую армию. За несколько часов узниками было построено четыре костра площадью 6×6,5 м на расстоянии четырех метров друг от друга. После того как костры были готовы, немцы приступили к массовому расстрелу заключенных.
Первыми были расстреляны рабочие бригады, готовившие костры. Эсэсовцы укладывали их лицом на землю и расстреливали выстрелами в затылок. Затем на трупы были положены бревна, а сверху вновь укладывали людей и вновь расстреливали их. В дальнейшем из лагеря конвоировали небольшие группы заключенных — по 30–50 человек — и уничтожали их тем же способом.
Одновременно с этими зверствами производились массовые расстрелы узников внутри деревянного барака, располагавшегося также неподалеку от концлагеря: «Нас остановили у одного барака. Ко мне подошел эсэсовец и велел мне идти вперед в барак. Я понял, что меня ждет смерть, и задрожал, переступив порог барака. Немец очень ласково сказал мне: "Что ты дрожишь, мальчик?" — и в ту же секунду выстрелил в меня два раза — в шею и в спину. Одна пуля ранила меня навылет, другая осталась в теле. Но я не потерял сознания. Я упал и притворился мертвым.
Я услышал, что немец вышел из барака, и хотел подняться. В это время немцы ввели еще двух заключенных. Я снова притворился мертвым. Этих двоих положили на меня и застрелили. Затем приводили все новых, всех клали в одну кучу — и убивали. Ввели ребенка — я услышал, как он закричал, — и в ту же минуту раздался выстрел. Умирающие стонали "мама" и хрипели. Наконец выстрелы прекратились».
И все же 84 заключенным разными способами удалось спастись и стать свидетелями произошедшего. Бывшие узники по нескольку суток находились в своих убежищах, боясь выйти, и все же дождались бойцов Красной армии
Источник: Аристов С. В. Концентрационный лагерь Клоога: Центральный филиал в системы Вайвары // Вестник КГУ им. Некрасова. — 2016. — № 4. — С. 43–45