Последний год войны стал агонией для Третьего Рейха. Осознавая неизбежность наказания за все совершенные ими преступления, творцы нацистской идеологии пытались всемерно отсрочить свой конец. Для решения этой задачи «все средства были хороши»: проводилась тотальная мобилизация мужского населения областей, спешно разрабатывались различные образцы «чудо-оружия», окруженные Красной Армией города объявлялись крепостями. Подобной «цитаделью» стал и Бреслау — столица Силезии. Одурманенные немецкой пропагандой гарнизон и население обороняли этот город три месяца — с 8 февраля по 6 мая 1945 года. 7 мая 1945 г., 75 лет назад, советские войска полностью овладели крепостью Бреслау, взяв в плен более 40 тыс. немецких солдат и офицеров.
Представляем на ваш суд воспоминания советских бойцов, штурмовавших Бреслау.
Минометчик Валентин Залманович Рабинович:
«С нашей стороны после первого штурма города наступление пошло медленно, немцев постепенно выдавливали из каждого дома, из каждого квартала. Начались затяжные уличные бои, наше продвижение замедлилось, с обеих сторон работали снайперы.
Здесь я впервые увидел, как по городу бьет наша артиллерия большой мощности, а над городом все время висела наша штурмовая авиация. Но немцам хоть бы хны, в Бреслау до самого падения города, невзирая на все артобстрелы и бомбежки, работал немецкий танковый завод и завод по выпуску фаустпатронов. Немцы все время пытались вырваться из города небольшими группами, и пехоте приходилось быть начеку. Наша минрота занимала позиции в развалинах домов. Постоянные ночные контратаки. Подвалы, забитые трупами немцев… Немцы держались в Бреслау до последнего, с упорством смертников…
Четкой линии передовой не было, немцы ночью через развалины или подземные коммуникации просачивались через наши порядки, и поэтому бывало, что нас атаковали с тыла… Мы стояли в одной линии с пехотой или просто, сами, силами минроты, держали передовую, когда как приходилось».
Разведчик Лев Исаакович Шамис:
«На окраине города Бреслау мы шли через железнодорожные пути, и в пустой будке сигнальщика висел на стене на ремне красивый кинжал в ножнах. Я сразу взял его как трофей, сунул за голенище, а ножны выбросил. Подошли к домам и завязали бой с засевшими в строениях немцами. В одном из домов я забегаю на второй этаж, а там, прямо передо мной, живой немец. Я жму на курок, автомат молчит, диск уже пустой, а выхватить пистолет из-за пазухи я не успел. У немца, наверное, тоже кончились патроны, он сразу кинулся на меня. Мы с ним сцепились, он повалил меня и стал душить сверху.
И хоть я сам был здоровым парнем, в кузнице все-таки вырос, но немец оказался крепче, и почти меня придушил, но в такие мгновения, наверное, инстинкт сработал, я ослабил хватку, которой сдерживал руки немца, сжатые на моем горле, моя правая рука сама дотянулась до сапога и вытащила кинжал.
Я ткнул им немца несколько раз в левый бок, его пальцы ослабли, глаза затуманились, и он завалился в сторону».
Артиллерист Василий Митрофанович Коротаев:
«2 мая 1945 года объявили о том, что Берлин пал, а уже 6 мая мы вошли в Бреслау. Немцы начали сдаваться, война закончилась. С этого времени у нас начался праздник в части, затем пришло известие о том, что закончилась война. Состояние наше, когда объявили о капитуляции Германии, на словах нельзя передать. Ведь представь себе, каждую минуту на войне твоей жизни грозила опасность, а тут все закончилось. И верится, и не верится. И хохот, и слезы, и беспорядочная стрельба вверх. Честно говоря, мы потом долго приходили в себя, это не так-то просто, перестроиться с военных реалий на мирные рельсы. Несколько дней солдаты и офицеры обнимались...
Когда мы вошли в Бреслау в первый раз и шли втроем по дороге, из одного дома вышла немка. Я спросил у нее, есть ли фашисты в этом доме, но она русский язык совсем не понимала и говорит: "Гитлер капут!"… Даже по внешнему виду было видно, что она к нам настроена по-доброму. Объяснила, что ни в ее, ни в другом доме нет вооруженных немцев. Такая честность по отношению к советскому солдату — это тоже большое дело во время войны. Когда закончилась война, мы оставались в Бреслау, отношения с немцами были добрые и нормальные. Я бы даже сказал, что не натянутые, несмотря на то, что мы с ними воевали».
Источник: Я помню