«Казалось, что Москва в наших руках, но русские нас удивили»: контрнаступление советских войск под Москвой глазами немецкого генерала
В конце ноября 1941 г. многие немецкие военачальники полагали, что в скором времени Москва будет взята войсками вермахта, а Советский Союз — «колосс на глиняных ногах» — падет. Но 5 декабря 1941 г. началось контрнаступление советских войск под Москвой. Немцы впервые в полной мере почувствовали на себе все силу и мощь Красной Армии. Об событии, переломившем ход войны, вспоминает один из самых талантливых немецких генералов Гюнтер Блюментрит:
Чтобы ясно представить себе размеры надвигавшейся катастрофы, следует обрисовать, каково было в тот момент психическое состояние наших командиров и войск. Начиная с 22 июня немецкая армия шла вперед от победы к победе и, несмотря на скверные дороги и плохую погоду, преодолела огромное расстояние от Буга до окрестностей Москвы. Так как большая часть армии передвигалась пешком с обозом на конной тяге, то уже один марш наших войск можно считать подвигом. И все это было сделано в течение каких-то трех с половиной месяцев, из которых несколько недель мы бездействовали, пока верховное командование обсуждало вопросы высшей стратегии. 12 октября, когда сражение за Вязьму в основном закончилось (остались лишь разрозненные очаги сопротивления русских), мы с гордостью могли смотреть на наше прошлое и с уверенностью — в будущее.
В середине октября все немецкие армии перешли в наступление на Москву. Через несколько дней вся группа армий «Центр» начала движение на восток. Между нами и русской столицей находилась так называемая «московская оборонительная позиция». У нас не было оснований считать, что этот орешек трудно будет разгрызть. Если нам удастся взять эти позиции, путь на Москву, как мы полагали, будет открыт.
Когда мы вплотную подошли к Москве, настроение наших командиров и войск вдруг резко изменилось. С удивлением и разочарованием мы обнаружили в октябре и начале ноября, что разгромленные русские вовсе не перестали существовать как военная сила. В течение последних недель сопротивление противника усилилось, и напряжение боев с каждым днем возрастало. Командование русскими войсками, прикрывавшими Москву, теперь принял маршал Жуков.
За несколько недель его войска создали глубокоэшелонированную оборону, которая проходила через лес, примыкавший к р. Нара, от Серпухова на юге до Наро-Фоминска и далее на север. Тщательно замаскированные опорные пункты, проволочные заграждения и большие минные поля теперь заполняли огромный лесной массив, прикрывавший западные подступы к столице.
Из остатков потрепанных в тяжелых боях армий, а также свежих частей и соединений русское командование сформировало новые сильные армии. В армию были призваны московские рабочие. Из Сибири прибывали новые армейские корпуса. Большинство иностранных посольств и миссий, а также часть русского правительства были эвакуированы из Москвы на восток. Но Сталин со своим небольшим штабом остался в столице, которую он твердо решил не сдавать. Все это было для нас полной неожиданностью.
Мы не верили, что обстановка могла так сильно измениться после наших решающих побед, когда столица, казалось, почти была в наших руках. Русские нас удивили. В войсках теперь с возмущением вспоминали напыщенные октябрьские заявления нашего министерства пропаганды.
Стали раздаваться саркастические замечания по адресу военных руководителей, восседавших в Берлине. В войсках считали, что политическим руководителям пора побывать на фронте и своими глазами посмотреть, что там делается.
Воспоминание о Великой армии Наполеона преследовало нас, как привидение. Книга мемуаров наполеоновского генерала Коленкура, всегда лежавшая на столе фельдмаршала фон Клюге, стала его библией. Все больше становилось совпадений с событиями 1812 г.
Русское контрнаступление началось с того, что превосходящие силы русских нанесли удар севернее Москвы. В тех скверных условиях немецкие танковые войска не смогли выдержать сильнейшее давление русских и вынуждены были медленно отступать, продолжая вести упорные бои в глубоком снегу и надеясь восстановить единый фронт дальше на западе. При отступлении мы оставили много тяжелого вооружения. Редкие в этих местах дороги, покрытые толстым слоем снега, часто оказывались непроходимыми для наших орудий и танков. В боях с противником мы понесли тяжелые потери.
Источник: Московская битва. Генерал Гюнтер Блюментрит // Итоги Второй мировой войны. Выводы побеждённых. — СПб.: Полигон; М.: АСТ, 1998