Игры в демократию: прибалтийская политика vs общественное мнение

Агитационная кампания по переходу Латвии на евро провалилась: за месяц с лишним до вступления в еврозону, число противников европейской валюты не только не сократилось, но еще и выросло. Однако латвийские власти отказываться от евро все равно не собираются. Этот и многочисленные другие примеры из стран Балтии свидетельствуют о том, что в политике этих государств обратная связь с обществом заменена попытками ее имитации.

Идея отказа от лата в пользу общеевропейской валюты в Латвии не была популярна никогда. В начале года переход на евро поддерживали 26% населения. Тогда правительство Домбровскиса даже решило выделить финансирование на агитационно-разъяснительную кампанию о пользе введения евро. Целью было добиться, чтобы к 1 января 2014 года вступление в еврозону поддерживало абсолютное большинство населения.

Уже сейчас можно констатировать, что агиткампания, которая оценивается в целом примерно в 400 тысяч евро, провалилась: по опросам исследовательского центра SKDS поддержка евро только падает. В сентябре отказ от национальной валюты поддерживали 24% респондентов, в октябре еще меньше – 20%. Не поддерживали введение евро 58% опрошенных

Отсутствие общественной поддержки вызывало ранее удивление и щепетильных европейцев: как же так, Латвия – европейская демократическая страна, а ее правительство идет против воли подавляющего большинства своих избирателей. Еще в начале этого года после встречи с президентом Берзиньшем глава латвийского представительства ЕК Инна Штейнбука заявила: «Латвийским политикам важно способствовать дискуссии и попытаться добиться, чтобы общество объективно оценило плюсы и минусы. В Европе всегда очень внимательно следят за позицией общества в странах-участницах ЕС». Однако для проверки этой позиции через референдум латвийские власти отказались, а положительных результатов социологических срезов так и не добились.

Точно такая же ситуация осенью 2010 года была в Эстонии: за пару месяцев до вступления в еврозону против отказа от эстонской кроны были 52% населения. Но от кроны все равно отказались, как теперь откажутся и от лата.

В балтийских республиках, несмотря на их принадлежность к Европе, вообще сложилось особое отношение властей к общественному мнению. При принятии политических решений руководство этих стран обращается к мнению жителей исключительно выборочно, не брезгуя иногда и социологическим мифотворчеством. Взять хотя бы для примера еще один латвийский пример – «вечно зеленую» тему войны с советским прошлым, которую к тому же еще и актуализировали дискуссии вокруг памятника Освободителям Риги.

Министр иностранных дел Латвии Эдгар Ринкевич в интервью «Коммерсанту» по итогам прошедшей на днях поездки в Россию на вопрос о запрете в Латвии советской символики ответил так: «История Латвийского государства полна сложных моментов; болезненный след оставили репрессии и депортации в 1941–1949 годах цвета латышской интеллигенции, крестьян, рабочих. Поэтому большинство латышей не считают Советский Союз чем-то хорошим, а его символику — чем-то романтичным, что надо сохранять и использовать».

О каком большинстве говорит глава латвийского МИД? Согласно многолетнему социологическому исследованию «Мониторинг социальной памяти Латвии

Лишь убеждать себя и внешних наблюдателей в том, что социологические исследования на самом деле не отражают реальной картины общества.

К примеру, Ринкевич в том же интервью российскому «Коммерсанту» объясняет введение евро вопреки общественному мнению тем, что «что у многих людей претензии скорее эмоционального, чем рационального характера». Узнать бы, в таком случае, у г-на министра насколько он считает «рациональным, а не эмоциональным» воевать с советским прошлым…

Так что демократия и общественное мнение, если уметь манипулировать этими вещами, совсем не страшные.

При соответствующей ловкости рук их можно даже успешно использовать против конкурентов в политической борьбе.

Яркий пример – референдум по Висагинской АЭС. Одна группа литовских политиков (социал-демократы), чтобы выбить власть из рук другой группы (консерваторов), затеяла референдум о целесообразности строительства атомной станции. Народ проголосовал против АЭС, а заодно и за социал-демократов - последние консерваторов победили.

Затем политический расклад поменялся, и вот уже социал-демократы говорят, что референдум по АЭС носил совещательный характер, его результаты необязательны к исполнению. Более того, спустя год после «атомного» референдума 2012 г. в Сейме и правительстве стали звучать предложения повторить всенародный опрос, потому что результаты предыдущего референдума относились, якобы, совсем к другому, «неправильному» проекту ВАЭС.

Все это циничные политические игры узких элитных групп. Но ради того, чтобы придать им благообразие и соответствовать приписываемому себе статусу настоящих европейцев, балтийским политикам приходится придавать своим действиям, которые не пользуются поддержкой населения или просто не особо его интересуют, вид демократического волеизъявления.

В итоге становится очевидным, что балтийские государства, при всех их демократических институтах и практиках не обладают одним из самых привлекательных свойств реальной демократии – налаженной обратной связью с обществом, учетом его мнения и приоритетом в своих действиях на решение его проблем.

Главные сложности стран Балтии сходу назовет любой житель этих стран. Безработица, эмиграция, бедность и смертность населения. Чем занимаются правительства этих республик? Преамбулой к Конституции, переходом на евро и ассоциацией с ЕС Украины.

Люди и власть в странах Балтии, в принципе, могли бы вовсе жить, как две параллельные прямые, не пересекаясь. Люди бы работали, искали работу или эмигрировали, а власть строила бы геополитические интриги на территории Восточной Европы, занималась подсчетом материального ущерба от советской «оккупации» и прочими увлекательными вещами. Да, и, конечно же, обучала бы своих «отсталых» соседей тому, что же такое настоящая демократия.