Андреас Умланд: общая проблема Восточной Европы – дефицит толерантности

Вслед за приостановкой вещания в Литве Первого балтийского канала появились слухи о возможном запрете других литовских СМИ, издающихся на русском языке, а в Латвии активно обсуждается проект новой преамбулы к Конституции, в которой политическое определение нации (латвийский народ) заменяется этническим (латышский народ). Все эти события укладываются в рамки общего националистического курса элит стран Балтии, проводящих политику подавления языков и СМИ нацменьшинств в своих странах. О националистических тенденциях в странах Восточной Европы в интервью порталу RuBaltic.Ru рассказал ведущий специалист по радикальному национализму, учредитель и главный редактор книжной серии «Советские и постсоветские политика и общество», доцент Национального университета Украины «Киево-Могилянская Академия» и Член Научно-экспертного совета Комитета по вопросам европейской интеграции Верховной рады Украины 

- Г-н Умланд, в последние несколько лет в парламенты стран Восточной Европы последовательно попадают радикально националистические партии. По Вашему мнению, в чем причины попадания ультраправых в системную политику по всему региону Восточной Европы?

- Это не такое уж экстраординарное явление. Если вы посмотрите историю послевоенной Европы (и Западной Европы, и Восточной Европы), то эти партии приходят и уходят. Можно ли говорить о некоей особой волне? Я пока этого не вижу. Это печальное, но обычное явление для капиталистических демократических государств: ультраправые партии появляются, потом уходят, потом опять появляются.

Последняя череда попадания ультраправых партий в парламент явно была связана с мировым финансовым кризисом. Кризис обострил многие социальные вопросы в ряде европейских стран, и правый экстремизм – это одна из реакций на это обострения.

- Однако для постсоветских стран крайне правые партии в парламенте – это новое явление. В Украине до октября прошлого года ультраправой партии в Верховной Раде не было, но после выборов 2012 года туда попала радикально националистическая «Свобода». В Латвии очень похожее на «Свободу» Национальное объединение ВЛ-ОС/ДННЛ на выборах 2010 года попало в Сейм, а после досрочных выборов 2011 года – в правительство, в Эстонии также в правительстве находится правоконсервативная «Союз Отечества и Res Publica». В чем здесь причины – демократическими эти государства являются только 20 лет?

- Я не думаю, что тут надо искать общую для всех стран причину – скорее, они в каждой из стран свои.

Я не специалист по Латвии, но думаю, что в ее случае рост популярности ультраправых как раз был проявлением общей тенденции: это было связано с социальными последствиями мирового финансового кризиса.

Латвия, как мы знаем, была в числе стран, пострадавших от этого кризиса больше всех в мире.

В Украине немного другая ситуация. Частично восход «Свободы» является реакцией на украинофобскую политику элит и то, что Янукович, особенно по мнению западноукраинского электората, проводил политику, направленную против независимости Украины, украинского языка и культуры. При этом одновременно с приходом к власти Януковича, произошел упадок национал-демократических сил, представлявших Западную Украину. В частности, партия Ющенко «Наша Украина» исчезла из большой политики. Также и другие умеренно националистические, национал-демократические партии сошли с политического поля, превратились в маргиналов.

«Свобода» заняла эту освободившуюся нишу.

- Год назад по инициативе Партии регионов в соответствии с Европейской языковой хартией был принят закон о региональных языках. Был ли «зачтен» этот закон Украине в процессе переговоров об ее ассоциации с ЕС?

- Нет, этот закон не играл особой роли в переговорах об ассоциации. К тому же этот закон открыто критиковали со стороны ОБСЕ – по нему не все было так однозначно. Это была скорее предвыборная акция Партии регионов, чтобы удовлетворить свой восточно- и южноукраинский электорат, изъясняющийся на русском языке. В теме ассоциации Украины с ЕС этот закон особой роли не играл и не играет.

- После включения в свой состав стран Восточной Европы Евросоюз столкнулся с проблемой радикального национализма в некоторых из них. Например, запрет польских школ, фамилий и топонимики в Литве, институт негражданства в Латвии и Эстонии, дискриминация цыган в Венгрии и Румынии. Должны ли, по Вашему мнению, эти факты быть сдерживающим фактором в вопросе окончательной европейской интеграции Украины?

- Да, эти факторы должны приниматься во внимание.

Но обратите внимание: подобных проблем в Украине гораздо меньше. Здесь они тоже существуют, конечно, но такой явной дискриминации по национальному признаку какой-то этнической группы, я в Украине не наблюдаю.

Для Украины сейчас более актуальная тема – права сексуальных меньшинств. Сейчас эта проблема вырисовывается как камень преткновения в вопросах углубления европейской интеграции, в частности в переговорах о безвизовом режиме между Украиной и Евросоюзом, потому что Евросоюз требует, чтобы Верховная Рада приняла так называемый антидискриминационный закон, в котором, в частности запрещается дискриминация и сексуальных меньшинств. А Украина не хочет принимать такой закон.

- Но такая же проблема есть и в других странах Восточной Европы. Например, летом этого года имел место конфликт между Евросоюзом и депутатами литовского Сейма по вопросу прав сексуальных меньшинств.

- Да, я думаю, что дефицит толерантности – это общая проблема многих стран Восточной Европы, независимо от того, об уважении каких меньшинств идет речь: национальных, сексуальных или еще каких-либо.

- Вы отметили, что некоторых проблем, связанных с нацменьшинствами, в Украине даже меньше, чем ряду других стран Восточной Европы. Как раз одна из самых обсуждаемых в странах Балтии на этой неделе тем - отключение в Литве русскоязычного Первого балтийского канала из-за сюжета, поставившего под сомнение официальную версию литовской истории. Адекватна ли в связи с этим роль прибалтийских государств как образцов демократии и модернизации постсоветских общества и власти в европейском духе, на которые Евросоюз предлагает равняться странам Восточного партнерства, прежде всего, Украине?

- Я тоже считаю, что отключение телеканала было ошибкой. 

Подробностей этой ситуации, ее контекста, я не знаю, но вероятно, что отключение телеканала стало следствием ухудшения отношений России и Литвы.