Погребинский: Зеленский не готов к мирному урегулированию в Донбассе

В Калининграде состоялось заседание дискуссионного клуба RuBaltic.Ru на тему «Украина после выборов: чего ждать России и Беларуси». Основными темами дискуссии стали ситуация в Донбассе и перспективы урегулирования конфликта на юго-востоке Украины после избрания президентом Владимира Зеленского. Является ли Зеленский ставленником США и как он планирует возвращать Донбасс, аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал спикер дискуссионного клуба, директор Киевского центра политических исследований и политологии, украинский политолог Михаил ПОГРЕБИНСКИЙ.

— Г-н Погребинский, два года назад в Калининграде мы обсуждали с Вами, как американцы ищут преемника Порошенко, кто может быть следующим президентом Украины. Если бы я тогда сказал, что после Порошенко президентом будет Владимир Зеленский, как бы Вы это восприняли?

— Как шутку. Избрание Зеленского — это самый типичный пример «черного лебедя», то есть события, которое невозможно предсказать.

— А когда Вы стали понимать в ходе президентской кампании, что это не шутка и это реально может произойти?

— Первый сигнал был, когда Зеленский раньше Порошенко произнес поздравление с Новым годом на канале, принадлежащем [олигарху Игорю] Коломойскому, за 3–5 минут до Нового года. Это, конечно, было абсолютной наглостью — президента «пустить» после человека, о котором еще даже неизвестно было наверняка, пойдет ли он на выборы. Это было знаком, что начинается какая-то новая игра.

А начиная с середины января, рейтинг у Зеленского уже был выше, чем у Юлии Тимошенко и Петра Порошенко, само собой. До этого лидировала Тимошенко.

— В беседе с RuBaltic.Ru в позапрошлом году Вы говорили, что американцы ищут кого-нибудь на замену Порошенко, но никого найти не могут. Можно ли сказать, что они нашли Зеленского, или он к американцам не имеет никакого отношения?

— Нет, так сказать нельзя. Я думаю, что если кто-то и нашел, то это Коломойский, а не американцы.

С американцами у Коломойского непростые отношения, и Зеленский точно не является креатурой американцев.

— То есть это и для США был «черный лебедь»?

— Конечно.

— Если посмотреть, как голосовали различные регионы, на электоральной карте Украины, то увидим: пики поддержки Зеленского — юг и восток страны. Можно ли сказать, что он президент от «русской Украины», от русскоязычной?

— Не совсем, потому что он победил во всех областях, кроме Львова. Дело в том, что вклад областей был разным: за него голосовали горожане, а в основном крупные города расположены как раз на юго-востоке. И эти города пока еще в большинстве своем русскоязычные.

Само понятие «русской Украины» особенное, его и обсуждать надо отдельно. Я бы сказал, что не все русскоязычные Украины могут быть причислены к части русского мира.

Они говорят по-русски, но являются врагами в том числе русского языка.

Такие люди особенно ярко проявили себя в последние годы.

— Вы согласны с тем, что массовое голосование русскоязычных за Зеленского будет какое-то время сковывать ему руки в плане проведения националистической политики?

— Я думаю, что он совсем не собирается проводить националистическую политику.

Думаю, по большому счету, Зеленский сам не понимает, какую политику он собирается проводить.

Многое будет зависеть от его окружения, от того, что ему удастся.

Даже если у Зеленского есть мотивы что-то сделать вопреки националистическому тренду, который, конечно, существует и доминирует в сегодняшней элите, — например, внести изменения в ограничения поездок русских актеров и так далее, — я думаю, он «за» и уже дал это понять. Полагаю, если ему удастся это сделать, все будет зависеть от того, будет ли у него какая-то опора.

Вчера было голосование за этот маразматический закон о русском языке как о государственном, возле парламента собрались сотни людей с криками «Г’аласуй — г’аласуй». Это отчасти давление на депутатов. Там — в парламенте — собралось около 270 человек, разные оценки давали; там была проблема собрать большинство, и высказывались предположения, что после победы Зеленского этого большинства уже не набрать.

Набрали.

Стало ясно, что голосованием по языковому закону парламент продемонстрировал вызов Зеленскому, давая ему понять, что они будут противостоять любым его идеям, которые не получат одобрения националистического «бомонда» Украины.

— А Зеленский может разогнать Верховную раду?

— Может, но у него для этого немного времени. Есть разные интерпретации нашего законодательства в этом смысле. Мне кажется более убедительной та, согласно которой у него пара недель точно есть. Дело в том, что, по конституции, за полгода до выборов роспуск парламента невозможен. Внимание: за полгода до истечения срока действия этого парламента.

Я понимаю интерпретацию «истечения срока действия» так: эти парламентарии прекращают свой статус, когда голосуют за присягу новых депутатов. После того как новые депутаты проголосуют, считается, что те прекратили свое действие. Получается, что в этом случае остается немного больше времени, чем в других интерпретациях.

То есть будь у Зеленского решительный характер, он бы мог успеть это сделать, потому что по конституции 3 июня — предельный срок, когда он должен провести инаугурацию. Значит, у него есть 20–22 дня, в течение которых он может объявить о роспуске Верховной рады.

Но здесь тоже есть проблемы, потому что они могут подать в Конституционный суд на предмет того, что он не имел права объявлять о роспуске. Потому что якобы не доказано, что нет парламентского большинства, а как его доказать? Нужен список, но у нас в Конституции это не оговорено... Вообще, в Законе о регламенте нет ни слова о коалиции. Там возникают разные нюансы, которые позволяют избежать всей этой истории или затянуть ее, чтобы он не успел распустить парламент.

Я думаю, за оставшийся месяц Зеленский будет пытаться как-то договориться с действующим парламентом, чтобы его не распускать, потому что он сам не совсем готов к выборам.

У него нет реальной партии; «Слуга народа» получает приличные рейтинги (обычно оказываясь на 1 месте), пока президент выигрывает, но это виртуальная партия.

Ей нужно образовать ячейки по всей стране, организовать людей; все это требует времени.

Полгода до выборов — это немного времени, чтобы распускать парламент и устраивать внеочередные выборы. За пару месяцев подготовиться сложно. Есть люди, которые считают, что Порошенко выгодно распустить парламент, пока у него есть свой электорат. Но мне кажется, что реально он вряд ли будет распущен.

— Сможет ли Зеленский что-то сделать с Донбассом?

— Все можно сделать, если он будет, во-первых, иметь такую цель, желание. А это не очевидно, поскольку он уже высказывался, например, что Минский и Нормандский процессы — это хорошо, но нужно привлечь американцев и англичан.

Кроме того, он заявлял, что мы не будем говорить с террористами и сепаратистами в Донбассе.

Это прямо противоречит Минским соглашениям, которые предусматривают необходимость диалога.

В частности, необходимость согласования Закона о выборах на этих территориях. Кроме того, он сказал, что не нужно предоставлять Донбассу особый статус, хотя Минские соглашения получили статус международного документа по голосованию Совбеза и там оговорен особый статус.

У нас есть прошедший голосование в парламенте Закон об особом статусе; там Порошенко внес изменения, которые откладывали по времени реализации, и он так и не вступил в силу.

А Зеленский говорит, что не нужен особый статус, и как с ним разговаривать после этого? Хочет он этого на самом деле? Или он еще не понимает ничего, а когда разберется, изменит свою позицию? Может, и изменит — мы не знаем.

Но пока нет оснований считать, что он готов к мирному урегулированию.

Его советники тоже говорят всякую чепуху.

Даже если бы Зеленский говорил правильные вещи, у него есть колоссальные ограничения. Например, ему надо, чтобы тот же Закон о статусе Донбасса вступил в силу, а для этого нужно снять то ограничение, которое внесено Порошенко и его командой.

Для этого нужно, чтобы проголосовал парламент, а он голосовать не будет. Поэтому ясно, что все откладывается как минимум до созыва нового парламента.

А будет ли там большинство, которое захочет это сделать, я не знаю.