В Прибалтике остался последний шанс договориться с нацменьшинствами?
Андрей Стариков
Вопрос национальных меньшинств в прибалтийских республиках до сих пор остаётся нерешённым. Правящие элиты отказываются не только от уступок или компромиссных решений в отношении этнических меньшинств собственных государств, но и от простого диалога. Однако сложная геополитическая обстановка способствует сдвигу межэтнической проблемы с мёртвой точки. На прошлой неделе перелом в сознании произошёл у правящих элит самой южной из прибалтийских республик - Литвы, где с середины следующего года начнёт работу Департамент национальных меньшинств, наделённый достаточно широкими полномочиями. Но будет ли на практике новое ведомство способствовать решению проблем национальных меньшинств и последуют ли литовскому примеру латвийские и эстонские коллеги - вопросы, которые остаются открытыми.
Министерство нацменьшинств
Стратегический комитет правительства Литвы 17 ноября принял решение о восстановлении расформированного в 2009 году Департамента нацменьшинств. Ведомство будет заниматься анализом проблем представителей национальных меньшинств и формированием в республике этнической политики. Департамент начнёт свою работу с июля 2015 года и будет находиться в подчинении правительства. «Департамент также будет сотрудничать не только с государственными и муниципальными учреждениями, неправительственными организациями, но и с зарубежными странами и дипломатическими представительствами, чьи национальные общины живут в Литве», - заявил премьер-министр Литвы Альгирдас Буткявичюс. Однако у экспертов, опрошенных порталом RuBaltic.Ru, довольно осторожное отношение к литовской новации.
Вальдемар Томашевский, лидер «Избирательной акции поляков Литвы»:
«У меня двойственное отношение к этому проекту. С одной стороны, я оцениваю позитивно возникновение такого департамента. Наконец-то вспомнили о существовании национальных меньшинств. Но вопрос в том, чем именно департамент будет заниматься. Ведь в прошлом Департамент национальных меньшинств, как ни странно, не всегда защищал их права. В 1990-е годы по Вильнюсу ходила злая шутка: департамент не по правам нацменьшинств, а департамент ограничения прав нацменьшинств. Хочется верить, что в новом департаменте будут работать люди, которые понимают суть проблемы и стремятся решить её».
Сергей Середенко, правозащитник, русский экс-омбудсмен (Эстония):
«В эстонской практике таким "пристяжным" институтом очень долгое время был министр народонаселения - министр без портфеля. Предпоследнее правительство отказалось от этой должности, и его "компетенция" перешла к министру культуры. На подобного рода должностях всё зависит от человека, их занимающего, а система препятствует выдвижению правильных людей, зато способствует выдвижению уже набивших оскомину имитаторов».
Елизавета Кривцова, правозащитник, председатель правления Конгресса неграждан (Латвия):
«В Латвии когда-то существовал Секретариат по общественной интеграции, который занимался проблемами национальных меньшинств. Потом его расформировали и приписали, по-моему, сначала к Минюсту, а потом к Минкульту. Сейчас считается, что политика общественной интеграции - это горизонтальная политика, которой понемногу должны заниматься все. По факту до интересов самих нацменьшинств дело доходит редко. Как правило, меньшинства имеют возможность подстроиться под государственную политику и даже получить за это небольшое финансирование. Например, в ходе обсуждения новой концепции политики интеграции в Совете по делам нацменьшинств при Минкульте ни одно существенное предложение нацменьшинств не было принято во внимание. Соответственно, нацменьшинства имеют возможность участвовать в выполнении, но не в принятии решений, касающихся их. Отдельная структура по вопросам нацменьшинств, несомненно, даёт больше шансов, что она будет концентрироваться на вопросах и интересах самих нацменьшинств. Но не является гарантией. Вопрос, прежде всего, в подходе: считать нацменьшинства чужеродным элементом на однородном теле нации и заниматься их добровольно-принудительным подчинением правилам большинства или же считать общество изначально неоднородным и обеспечивать возможность свободы каждого и сотрудничества на демократических принципах. Пока политика интеграции остаётся политикой подчинения, а не политикой свободы и сотрудничества. Нет существенной разницы, в каких институциональных рамках она проводится».
Несмотря на неоднократные рекомендации Совета Европы и критику Литвы за закрытие Департамента нацменьшинств в 2009 году и передачу его функций министерствам культуры и образования, правительство приняло решение о восстановлении этого ведомства только сейчас.
Основанием к созданию подобной структуры послужило усиление «метрополии» русского национального меньшинства, России, и сложные внешнеполитические отношения с восточным соседом. Несмотря на то, что Литва является наиболее этнически монолитной среди «балтийских сестёр» (примерно 85% населения составляют литовцы), а русские являются лишь вторым (5,8%) после поляков (6,6%) национальным меньшинством, кризис на Украине заставил литовцев первыми вспомнить о своих меньшинствах. Практика покажет, является ли эта озабоченность реальной, или же очередной декоративной покраской забора.
Страхи прибалтийских элит в отношении России, во многом сконструированные искусственно самими же элитами в период национальных избирательных кампаний, сегодня могли бы послужить предпосылкой к новой попытке диалога представителей «коренных» этносов со своими меньшинствами. Создание в прибалтийских республиках органов, которые будут заниматься реальной, а не имитационной деятельностью, могло бы стать жестом приглашения со стороны национальных элит к диалогу, которого так долго требуют прибалтийские русские.
Департамент нацменьшинств для Латвии и Эстонии?
Правящие элиты Эстонии и Латвии, конечно, признают наличие межнациональных проблем, однако решением их почему-то пытаются сделать абсурдные программы интеграции, отвергаемые русскоязычным населением. Инициативы вроде Консультативного совета по делам национальных меньшинств при президенте Латвии по определению и исходя из заложенных в них функций неспособны сдвинуть с места национальные проблемы, в то время как балтийские русские продолжают говорить об ущемлении их социальных, политических и экономических прав.
Уместно ли сегодня продолжать упоминать об ограничении прав представителей нетитульного населения в прибалтийских республиках? Уровень доходов является признанным критерием неравенства. Если работник получает меньший доход, чем его коллега, исходя из каких-то признаков, не относящихся к рабочему процессу, налицо дискриминация и неравенство. Для того чтобы сделать выводы о дискриминации национальных меньшинств на рынке труда, необходимы соответствующие статистические и социологические данные. В Латвии подобная официальная информация сознательно не представлена в публичном доступе. Так, данные по удельному весу представителей разных этнических групп в общем числе безработных не сообщаются с 2004 года. Отсутствует официальная информация, дающая представление о том, какой процент представителей национальных меньшинств занят в публичном секторе, работает в самоуправлениях, находится на руководящих позициях.
В отличие от Латвии, база данных Департамента статистики Эстонской Республики содержит информацию о доходах мужчин и женщин, эстонцев и неэстонцев. Анализ уровня заработной платы относительно этнического происхождения в Эстонии показывает, что в отношении доходов национальных меньшинств и эстонцев отклонение приближается к 10% - естественно, в пользу «коренного» этноса.
В 2012 году уровень безработицы в Эстонии среди женщин, не имеющих эстонского гражданства, составлял 20%, тогда как среди гражданок Эстонии безработица была на уровне 7,6 %. В целом среди граждан Эстонии уровень безработицы в 2012 году составлял 8,6%, а среди обладателей серых паспортов и граждан других государств - 18.4%.
О социальном, политическом и правовом положении этнической группы наглядно говорит динамика изменения количества её представителей. Так, рождаемость русских Латвии на 30% ниже, смертность - на 20% выше, а депопуляция и вовсе втрое больше, чем у «титульной» нации. В 2012 году рождаемость латышей была 10,97 на тысячу человек, а смертность 12,84. У нелатышей эти показатели равнялись 7,87 и 16,32 соответственно. Схожая ситуация наблюдалась и в Эстонии. Рождаемость у коренного населения в 2012 году достигала уровня 11,27 при смертности 11,14, тогда как на тысячу неэстонцев рождалось лишь 9,90, а умирало 13,76 человек.
Если сравнить данные переписи населения за 2000 и 2011 годы, можно сделать вывод, что за это время количество латышей сократилось на 85 тысяч, а нелатышей - на 221 тысячу. Нелатыши также чаще переезжают за границу и реже возвращаются. Так, в 2008 году 65,3% от общего числа эмигрантов из Латвии были представителями национальных меньшинств.
По-прежнему нерешёнными остаются традиционные «русские вопросы», поднимаемые самими представителями национальных меньшинств: статус русского языка, образование на русском языке, массовое безгражданство в Эстонии и Латвии.
Интеграция по-взрослому
Настоящая интеграция общества, без подмены этим понятием ассимиляции или
построения социума с этнической иерархией, имеет вполне измеримые показатели. Одной из этих характеристик является то, что национальные меньшинства не выбрасываются на обочину общества, а их статус во всех сферах жизнедеятельности характеризуется реальным равноправием. В интегрированном обществе, функционирующем как единый организм, национальные меньшинства имеют политическое представительство в структурах власти всех уровней. Речь не идёт о системе квот, но в демократическом обществе, где все члены обладают равными правами и возможностями, удельный вес национальных меньшинств в органах власти примерно соответствовал бы их доле в общей структуре населения. В интегрированном обществе меньшинства не принуждают к насильной сегрегации и параллельному существованию, отсутствует деление «мы - они».
Сегодня в странах Балтии даже относительные победы представителей нацменьшинств на муниципальных выборах воспринимаются как угроза национальной безопасности. За 23 года так и не преодолён этнический характер голосования, а избиратель мобилизуется лозунгом «Если не выберут нас, придут русские».
После выборов 11-го Сейма Латвии, когда победившую с большим отрывом партию «Согласие», традиционно пользующуюся поддержкой русскоязычного избирателя, оставили за бортом правящей коалиции, мэр Риги Нил Ушаков, позже возглавивший «Согласие», разместил у себя в профиле в фейсбуке лозунг «Нет этнической дискриминации», что прямым образом указывает на восприятие русскими жителями Латвии своего социального и политического положения. На выборах в Европарламент 2014 года партия «Согласие» повернула свой мегафон к латышской части населения, сделав лейтмотивом кампании лозунг «Проблема Латвии не русские, проблема Латвии - бедность».
Такой же этнический водораздел характерен и для Эстонии. Так, согласно опросу, проведённому американским Центром стратегических и международных исследований, 87% русскоязычных Эстонии, имеющих серые паспорта (неграждан) ограничиваются общением с себе подобными. В свою очередь, 94% молодых эстонцев ответили, что все или большинство их друзей - эстонцы.
Этнические противоречия в странах Балтии никуда не исчезают с течением времени. Если бы Латвия и Эстония не вступили в ЕС, создав тем самым клапан для выпуска пара (большинство пассионариев попросту подалось в эмиграцию), протестные настроения были бы куда как более сконцентрированными; не исключено, что конфликт мог бы перейти и в горячую фазу.
В нынешних сложных геополитических условиях прибалтийским элитам для обеспечения национальной безопасности собственных республик необходимо повернуться лицом к своим русскоязычным согражданам, согласиться на диалог, пойти на компромиссы по ряду вопросов. В качестве темы для размышления правящему классу стран Балтии стоит взять предвыборный лозунг латвийского политика Айнара Шлесерса «Не отдадим латвийских русских России». При наличии должной политической воли и понимания необходимости диалога, вопрос, через какие формы и инструменты (Департамент, Консультативный совет или Министерство нацменьшинств) национальные элиты будут взаимодействовать со своим русскоязычным населением, является вторичным.