Политики из Восточной Европы мстят России за свою советскую молодость

В Калининграде 22 мая состоялось заседание дискуссионного клуба БФУ им. Канта и аналитического портала RuBaltic.Ru, на котором выступил политолог, главный редактор журнала «Русский мир.ru» Георгий БОВТ. В интервью RuBaltic.Ru он рассказал об образе России за рубежом, европейском политическом мифотворчестве и смене поколений антироссийски настроенных политиков:

— Г‑н Бовт, сейчас Россия живет в ожидании чемпионата мира по футболу. Комментаторы из Украины, стран Прибалтики пишут, что грядущий чемпионат будет большим пиар-проектом России и Путина для улучшения своего образа на Западе. Для России действительно важно, что о ней думают?

— Традиционно было важно, что думают на Западе. И в советское, и в досоветское время мы старалась не ударить в грязь лицом перед иностранцами. Это по-разному проявлялось. Есть еще такой термин — «низкопоклонство», но в данном случае речь не об этом. Вообще это нормально. Многие страны проводят дорогостоящие пиар-кампании для того, чтобы продвигать свой имидж, и для привлечения капиталов: устраивают чемпионаты, Олимпийские игры. То, в чём нас обвиняют, не преступление.

— Вы ждете каких-то информационных «вбросов», политических кампаний с призывами к бойкоту чемпионата?

— Бойкотировать уже поздно. В основном будет распространяться информация негативного характера: что, мол, дорого, что-то не готово, это недоделано, то недоделано. Или о каких-то особенностях нашей действительности, которые воспринимаются на Западе критически. Это привычно. Во время сочинской Олимпиады то же самое было. И сейчас то же самое будет.

Есть люди, которые нас профессионально не любят. Они по-другому и писать-то не умеют, а если сумеют, то их и публиковать не станут.

В то же время, думаю, и хорошие публикации будут тоже.

— Возвращаясь к вопросу об образе России: их два. С одной стороны, воспроизводится дискурс относительно «продолжателя традиций Советского Союза». С другой стороны, Россию представляют как крайне консервативную, православно-фундаменталистскую, антилиберальную страну, в которой подавляются права человека. На Ваш взгляд, какой из них доминирует на Западе?

— Честно, в Америке не встречал распространенного мнения о России как о стране православной и консервативной. Христианский аспект не очень акцентируется. Потому что, если его акцентировать, получится, что это та же религия, что и на Западе. Скорее вот то, что Вы говорили: антилиберальная страна, где не соблюдают права человека. Вот это скорее доминирует.

— Как Вам кажется, с таким представлением о себе набирает ли Россия союзников на Западе? Там сейчас происходит антилиберальный, популистский поворот.

— У нас есть некоторые поклонники из числа правых политических партий, действительно. Или популистов. Среди левых в меньшей степени, в отличие от времен Советского Союза. На государственном уровне у нас сейчас вообще нет союзников.

Это не международная изоляция: у нас есть партнеры. Есть прагматические партнеры, которые за деньги имеют дело с нашей страной, получая определенную выгоду.

Что касается друзей… Друзей у нас нет.

— Какие мифы о России, на Ваш взгляд, распространены сегодня на Западе?

— Миф о тотальной коррумпированности… ну, как «миф». Он на чём-то базируется. Можно ли назвать это мифом? Скорее это гипертрофированное представление. Коррупция у нас есть, но то, как это рисуется, — это просто какое-то исчадие ада.

Это скорее не мифы, а стереотипы. Они построены на утрировании и раздувании наших недостатков. Они есть, и мы о них всё знаем. Это недоброжелательность по отношению к нам.

Обывательское самое распространенное представление — это о русских как о мрачных людях. Тут националистический подтекст, так как, помимо русских, вообще не очень улыбчивые люди живут в Северном полушарии. Нельзя сказать, что эстонцы внешне жизнерадостные или финны с утра до вечера хохочут. Мы принадлежим к северному поясу суровых народов. А нас выделяют: дескать, все остальные якобы улыбчивые. Вот это, пожалуй, миф.

— А мифология о российской военной агрессии, на Ваш взгляд, доминирует только у наших соседей в Восточной Европе или уже распространяется на страны «Старой Европы», США и Канаду?

— В США, конечно, представления о русском милитаризме — это продолжение идеи советского милитаризма. Это устоявшееся клише. Не только в западных странах Россию называют скорее страной достаточно сильно милитаризированной, упирающейся в насилие, нежели страной карнавала. У нас сильная армия. Ну и что? Если они так это называют, ну и хорошо. Вопрос терминологии. Милитаризм у нас считается термином отрицательным. Поэтому мы на это обижаемся. В то время как Америка тоже любит свою армию и считает, что с помощью силы можно решать многие международные вопросы. Они же не считают себя милитаристами.

— Восточная Европа уверяет западное сообщество в том, что Россия милитаризируется ради будущего покорения Европы, военного вторжения. Можем ли мы эту мифологию как-то опровергнуть?

— Это да, пожалуй, миф, что мы хотим покорить Прибалтику, Восточную Европу. Это фантомные боли советского блока. Пока это поколение политиков не уйдет, ничего не изменится. Они просто отрабатывают свои комплексы, которые им в наследство от того времени достались.

Тут, что ни делай, ничего не будет. Просто должно пройти время. Должно прийти новое поколение политиков.

Вот, скажем, с поляками. Понятно, что история трех разделов Польши довлеет над всем. У нас были с Польшей всегда плохие отношения. Даже в советское время они были сложными. Вот, например, Катынское дело. Мы даже извинялись. Не помогло. Всё равно нас обвиняют.

— Проблема в том, что антироссийская риторика в той же Прибалтике воспроизводится через поколения. Молодые поляки воспроизводят тот же набор тем в отношении России: пакт Молотова — Риббентропа, разделы Польши… Создается впечатление, что антироссийская база — основа национально-государственной политики.

— Это так, да. Так же как и на Украине сейчас. В данном случае эти молодые люди, о которых Вы говорите, всё же вторичный продукт. Первично это те дяди и тети, которые работали в польской компартии, в комсомоле. Они во многом сейчас стали отрабатывать свои прошлые «грехи» и всегда перегибают палку. Они — авторы этой пропаганды. Даля Грибаускайте из Литвы, например, должна же перегнуть палку против своей молодости, когда она была вполне лояльным членом советского общества.

Новые поколения с меньшей степенью ярости к этому привержены. Уйдут старые учителя, и придет осознание, что это всё изживает себя. Это уже не так болит. У людей советского поколения это болит по-настоящему. Они ненавидели этот строй, вынуждены были мимикрировать, унижаться, подстраиваться. Сейчас они мстят нам за то, какими они были тогда. Молодое поколение на своей шкуре этого не проходило.