Страсти по Приднестровью: режим Санду хочет уничтожить последний оплот независимости Молдовы

В этот день 31 год назад в Хельсинки президенты России, Молдовы и Румынии подписали соглашение о прекращении огня в Приднестровье, завершившее активную фазу вооруженного противостояния. С тех пор предпринимались неоднократные попытки окончательного урегулирования конфликта, которые, однако, срывались при непосредственном вмешательстве Запада. Сегодня политика Майи Санду направлена на обострение ситуации в регионе, что может привести Молдову к очередному вооруженному столкновению и потере независимости.

Провозглашение независимости Молдовы имело и скрытый подтекст, который заключался в том, что этот процесс рассматривался местными националистами исключительно как переходный период к поглощению территории бывшей советской республики соседней Румынией. Это подтверждается рядом обстоятельств.

Во-первых, все государственные символы новообразованной республики были скопированы с румынских. Во-вторых, правовые документы, в том числе и Декларация независимости, подготовлены эмиссарами из Бухареста. Собственно, именно это и объясняет, почему в ней языком титульной национальности был назван румынский, а не молдавский.

Однако осуществлению планов «национальной элиты» мешало несколько противодействующих сил, самой весомой из которых стало Приднестровье, где еще до распада СССР было создано до сих пор непризнанное, но от этого не менее жизнеспособное государство — Приднестровская Молдавская республика (ПМР).

С целью добиться полного разрыва с регионом, который являлся и до сих пор служит одним из якорей сохранения (пусть и формальной) независимости Молдовы, в 1992 году кишиневские власти развязали кровавый вооруженный конфликт. Прекращен он был исключительно благодаря вмешательству дислоцировавшейся в Приднестровье 14-й армии РФ под командованием генерала Александра Лебедя.

Фактически благодаря дипломатическим усилиям России более 30 лет назад в Молдове удалось избежать полноценной гражданской войны, а на берегах Днестра сегодня царит мир, охраняемый российскими миротворцами. Этот контингент находится в ПМР в соответствии с соглашением, подписанным президентами Мирчей Снегуром и Борисом Ельциным.

В настоящее время достижение согласия между Кишиневом и Тирасполем практически нереально. Правда, один шанс все же был.

В 2003 году первый заместитель руководителя Администрации президента РФ Дмитрий Козак предложил план урегулирования конфликта — меморандум Козака, который поддержали на обоих берегах Днестра. Согласно этому документу, Молдова должна была стать «асимметричной федерацией», в которой Приднестровье и Гагаузия получали особый статус. Россия же имела право размещать свои войска в регионе сроком на 20 лет в качестве гаранта выполнения условий договора.

«Принятие этого проекта станет означать реальное начало разрешения приднестровского конфликта. А завершение процесса можно будет сравнить с падением Берлинской стены», — заявил тогдашний президент Молдовы Владимир Воронин в ноябре 2003 года.

Его визави из Тирасполя Игорь Смирнов также высоко оценил его значение: «Мы обязательно подпишем меморандум, это точно. Я, по крайней мере, готов. Хотя представляю, какую на себя беру ответственность. Но знаю, что результатом будет стабильность Приднестровской Молдавской Республики».

Однако прорумынская оппозиция развернула масштабные акции протеста против подписания этого стратегического документа. Решающем же фактором стало вмешательство посла США в Кишиневе, в результате которого Воронин отказался ставить подпись под уже парафированным договором.

Он объяснил свое решение несогласованностью плана с европейскими структурами. Так была совершена, пожалуй, главная ошибка молдавского руководства за все годы независимости, которая лишила страну возможности не только объединиться, но и развиваться в правильном направлении.

Сегодня отдельные деятели пытаются оправдать этот шаг третьего президента Молдовы. Так, его бывший советник Марк Ткачук заявил в одном из интервью, что вопрос заключался и в том, что случилось бы после его подписания: «Один из сценариев был гибельным. Это выход правой оппозиции, которая могла тогда свергнуть коммунистическую власть. И все закончилось бы очень печально».

Фактически Ткачук признал, что тогдашнее политическое руководство в момент отказа от подписания «меморандума Козака» не думало о будущем страны, а переживало лишь о сохранении своей власти. Собственно, они ее и так потеряли в 2009 году в результате массовых погромов в Кишиневе, устроенных все теми же правыми проевропейскими и прорумынскими силами.

Таким образом, процесс приднестровского урегулирования оказался отброшен далеко назад. Впоследствии при содействии ОБСЕ был разработан так называемый формат «5+2», в котором предусматривалось участие посредников в лице России, США, Евросоюза, ОБСЕ и Украины.

Однако вся его деятельность свелась к решению текущих экономических вопросов. Сегодня и он уже не работает, что признается и на официальном уровне. Так, вице-премьер по реинтеграции Молдовы Олег Серебрян заявил в эфире одного из телеканалов, что у Кишинева и Тирасполя нет площадки для переговоров, поскольку прежний вариант «5+2» созвать возможно «только после нормализации отношений между Киевом и Москвой».

Сегодня политика Майи Санду, направленная на «евроинтеграцию» и «румынизацию», усиливает вероятность нового обострения ситуации в регионе. Один из дестабилизирующих факторов — поддержка молдавскими властями киевского режима вопреки закрепленному в Конституции страны нейтральному статусу. Нынешняя власть поощряет заявления украинского руководства о необходимости «разобраться» с пророссийским регионом Молдовы.

Также в условиях дефицита снарядов официальному Киеву не дает покоя существование огромных складов боеприпасов в приднестровском селе Колбасна, оставшихся от 14-й армии РФ. Режим Санду, по большому счету, не против покончить с Приднестровьем руками ВСУ, но на деле это приведет к втягиванию республики в войну на стороне Украины.

В то же время ведется активная пропаганда отказа от нейтрального статуса и присоединения страны к НАТО.

Молдавское руководство, осознавая, что конфликт на Украине затягивается, осуществляет сближение с Альянсом форсированными темпами. Конечно, в ближайшее время Молдова не сможет так же быстро, как Финляндия, интегрироваться в евроатлантические структуры. В нынешнем виде ее туда сразу не примут — устав НАТО запрещает принятие в свой состав государств с неурегулированными территориальными спорами.

Именно поэтому сейчас рассматриваются варианты как достижения соглашения с Тирасполем, так даже и отказа от ПМР. Но, зная характер действующей власти, ни один из этих путей не сулит ничего хорошего. В первом случае условия Кишинева могут быть настолько жесткими, что никак не устроят приднестровскую сторону. Альтернатива же может означать попытку присоединения Приднестровья к Украине, что стало бы катастрофой для региона и привело бы к открытию нового театра военных действий.

Настоящий мир и окончательное урегулирование приднестровского конфликта возможны только после того, как во главе Молдовы окажутся политики, которые будут ставить интересы страны выше своих амбиций.