В погоне за «мовой» Украина полностью хоронит остатки своей науки и культуры

Верховная рада Украины поддержала в первом чтении законопроект о запрете употребления русскоязычной литературы в науке и образовании. Источники на русском языке теперь нельзя будет использовать ни в школах, ни в вузах, ни при осуществлении научной работы. Данная инициатива указывает на то, что в украинском парламенте заседают не просто махровые националисты, а люди, уровень развития которых в лучшем случае соответствует начальным классам школы. Иначе соратники Владимира Зеленского знали бы, что теперь, согласно их «законам», будет запрещен даже Тарас Шевченко.

Верховная рада Украины приняла в первом чтении законопроект №7633 о запрете использования «российских источников информации» в образовании. Таким образом украинские парламентарии собираются защищаться от «русского мира».

Планируется изменить, в частности, закон «Об образовании»: теперь предлагается закрепить в нем, что учебные программы не могут содержать ссылки на литературу и источники информации, изданные на территории страны на государственном языке, гражданами или юридическими лицами РФ. Аналогичные изменения предусмотрены и в законе «О научной и научно-технической деятельности». Все это вводится ради «защиты образовательно-информационного пространства Украины от влияния российского империализма». 

Фактически под полным запретом оказывается научная литература, изданная на русском языке, на территории России или гражданами РФ.

Такой подход отдает откровенным нацизмом, ведь аналогов ему нет в современном мире. Он подпадает под признаки геноцида, сформулированные еще Рафаэлем Лемкиным: «Запрет на использование родного языка, систематическое уничтожение книг на родном языке». Кроме того, он является уничижительным для самой Украины.

Одним из первых на данную законодательную инициативу народных избранников отреагировал украинский социолог, профессор Киево-Могилянской академии Владимир Паниотто: «Верховная рада приняла в первом чтении закон о запрещении использования книг на русском языке в научной деятельности и образовании и о запрете делать ссылки на них. 8 из моих книг, изданных до 1991 года ("Структура межличностных отношений: Методика и математические методы исследования", "Количественные методы в социологии", "Зачем социологу математика" и другие), а также около 100 статей подпадают под этот запрет. Как я должен писать научные статьи и книги и преподавать в Могилянке, не ссылаясь на свои работы? И что будет дальше — конфискация из библиотек и сжигание на площади?»

Ученый отметил, что академия наук Украины подготовила два негативных экспертных вывода на законопроект, но это не помешало его утверждению.

«Я обменивался мнениями по этому поводу с некоторыми моими коллегами, и, если убрать непарламентские изречения, то они считают, что этот закон в таком виде свидетельствует о желании депутатов проявить свой патриотизм, но очень вреден для украинской науки и образования», — констатировал Паниотто.

Депутаты Верховной рады напрочь игнорируют три серьезных факта.

Во-первых, наука и культура нынешней Украины столетиями были связаны с Россией. Физики, математики, химики, биологи, медики — все они писали свои научные труды, ориентируясь не на узкий местечковый кружок, а на большое научное пространство Российской империи, а затем — СССР. Поэтому писали они по-русски.

В значительной мере это касалось и гуманитарных дисциплин. Киевские специалисты по скифам или по британской средневековой литературе были плотно связаны с коллегами из Москвы и Ленинграда, поэтому писать по-украински для них было бы просто проявлением сумасшествия. Кстати, несмотря на распад СССР, тесные научные отношения между Украиной и Россией сохранялись вплоть до госпереворота 2014 года. Поэтому многие фундаментальные монографии ведущих «незалежных» ученых все равно издавались на русском.

Во-вторых, в узких специальностях украинской научной терминологии зачастую просто не существует. В конце 1990-х на Украине наравне с анекдотами из рук в руки передавались инструкции, содержавшие попытки «патриотически настроенных» местечковых медицинских администраторов перевести на «мову» справочники в сфере здравоохранения.

В официальный оборот тогда попытались ввести слова вроде «штрыкалки» и «пупоризкы».

В-третьих, для того чтобы заниматься научными исследованиями, местных источников ученым явно недостаточно. При этом для качественной работы со специализированными западными монографиями и статьями украинским исследователям необходимо на высочайшем уровне знать иностранные языки, а требовать этого от всех без исключения не особо разумно.

Ранее многие ученые работали с русскими научными базами — теперь же огромный сегмент украинской науки просто перестанет существовать. Любой, кто имел когда-либо отношение к научной сфере, прекрасно знает, что большинство математиков, физиков, биологов или даже правоведов иностранные языки на уровне выпускников иняза не знают. Это просто данность.

Киевский режим добровольно отказывается от любых связей с работавшим в Харькове нобелевским лауреатом по физике Львом Ландау, одним из основоположников мировой вычислительной техники Сергеем Лебедевым, первым в мире конструктором космической техники Сергеем Королевым, человеком, расшифровавшим письменность майя — Юрием Кнорозовым и многими другими светилами мировой науки. Все они долгие годы жили на территории современной Украины, но, естественно, никаких трудов на «мове» не писали.

Под запретом окажется и первый самобытный философ Российской империи, на наследие которого активно претендует Киев, — Григорий Сковорода. Но особенно забавно то, что украинским неонацистам придется «отправить в топку» обширный пласт творчества Тараса Шевченко. Ведь вся его проза и часть лирики написаны по-русски!

В своей трагикомической русофобии команда Владимира Зеленского ввергает страну в варварство и беспамятство, убивая остатки науки и культуры. По итогам 2020 года (задолго до начала специальной военной операции, на которую сейчас в Киеве пытаются списать свои проблемы) на Украине и так было издано в годовом измерении на 54% книг меньше, чем в предыдущем.

Такими темпами уже скоро единственным образцом украинской науки и литературы станут перепечатки видеообращений комика-президента, которые и так издают немалыми тиражами. Для полноты картины их нужно объединить в сборник под заголовком «Моя борьба» и перевести на немецкий язык.

На этом фоне у России есть прекрасная возможность одним махом завершить многолетние споры, которые провоцировали в свое время украинские националисты: признать своими всех, кто творил хотя бы частично на русском языке — ученых, писателей и поэтов.

Недавно табличка с надписью «российский поэт» появилась на памятнике Тарасу Шевченко в Луганске. Почему бы и нет? Николай Костомаров, Пантелеймон Кулиш, Михаил Максимович и уж тем более Григорий Сковорода — это самобытные деятели русской науки и культуры. И так тому и быть. Ведь русские, как известно, своих не бросают.