Технологию воссоединения Крыма с Россией изобрела Литва для захвата Клайпеды

В Калининградской области последние несколько месяцев активно обсуждалась тема оспаривания Литвой законности принадлежности «янтарного края» к России и продвижения доктрины Малой Литвы. По этой теме вышли публикации в региональных СМИ и прошли публичные слушания в Общественной палате Калининградской области. Правда ли то, что Литва тайно распространяет сепаратистские настроения в Калининградской области, на кого рассчитана мифология Малой Литвы и как Литва в борьбе за воссоединение с Малой Литвой изобрела технологию «вежливых людей», аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал калининградский историк, младший научный сотрудник Центра исследований исторической памяти Института геополитических и региональных исследований Балтийского федерального университета имени Канта Альберт АДЫЛОВ.

— Г-н Адылов, Вы в своей практике за годы жизни в Калининградской области когда-нибудь сталкивались со случаями, когда кто-то из Литвы в устной или печатной форме говорил, что Калининградская область — это Малая Литва, которая на этом основании должна принадлежать литовцам?

— Из местных жителей нет. То, что из-за границы, из Литвы, такие взгляды распространялись и распространяются, это не секрет. Фактически ради этого и существует Совет по делам Малой Литвы.

Местные литовские организации в Калининградской области напрямую в этом не светились, они этого не заявляли, естественно, потому что понятно, что это вызвало бы резкую реакцию.

Но то, что такая работа на территории области ведется, это, в общем-то, ни для кого секретом никогда не было.

В частности, еще до распада Советского Союза, я это лично помню, в 1990 году в обычных киосках «Союзпечати» продавали географические карты, по краю которых шли гербы городов Восточной Пруссии, продавали просто как товар, как значки какие-то, которые, знаете, привозят и сбывают. Но все названия, вся топонимика была на литовском языке, включая ту часть Восточной Пруссии, которая сейчас относится к Польше и которая реально вообще никакого отношения к этой топонимике никогда не имела.

Это был 1990 год, я это прекрасно помню. У меня даже была когда-то такая карта, но я ее не сохранил, при очередном переезде этот раритет погиб. Но я думаю, что у кого-то они есть, потому что они здесь продавались очень большими тиражами.

— Вам известны случаи, когда в Калининграде обнаруживалась литература, в которой Калининградская область называется частью Литвы?

— Памятный случай был в Нестерове, на границе с Литвой, в 2010 году, когда подобного рода брошюры были обнаружены в школьной библиотеке. Подавалось это все как невинная культурная деятельность.

Проблемой было то, что никто, кроме целевой аудитории, это прочитать не мог. Соответственно, никто не мог понять, что там написано. Когда это случайно стало известно, те брошюры стоили директору должности, и с этим достаточно быстро разобрались.

— То есть они были на литовском языке?

— На литовском языке, да. Литература, которая распространялась среди местных литовцев.

— Значит, целевой аудиторией такой литературы являются калининградские литовцы, литовская диаспора?

— На литовском языке тут, по-моему, никто, кроме литовцев, больше не читает, следовательно, да. Сложность здесь, в отличие от польского, в том, что литовский — язык не славянский, поэтому на уровне такого приблизительного понимания это не сработает, тут язык надо все-таки знать.

— В чем Вы видите в таком случае конечную цель распространителей? Напечатать такие брошюры, книги — это стоит денег. Ну, распространят они их среди местных литовцев, будут литовцы знать про Малую Литву, считать ею Калининградскую область. А дальше что?

— У этого процесса может быть две стороны медали. С одной стороны, наверное, это просто занятие для людей, которые этим болеют, увлечены, одержимы. Может быть, они это делают без особого какого-то прицела и надежды на успех.

С другой страны, особенно в последние годы, когда напряженность между Россией и НАТО достигла достаточно серьезных градусов и все экстраполируется еще и на внутреннюю ситуацию в России, кто-нибудь действительно считает, что сценарий отрыва Калининградской области от России реален.

А если реален сценарий отрыва, то, соответственно, возникнет вопрос: «А что тут будет дальше?» Понятно, что германский вариант исключен, потому что он автоматически потянет за собой и всю остальную карту Восточной Европы. Не только же Москва присоединяла территории Германии в 1945 году? Это делали и Польша, Чехия, и та же Литва в формате Литовской ССР, в общем-то. Возникнут обоснованные вопросы. А вот идея назначения над этой территорией некоего куратора из более близких соседей, Польши или Литвы, вполне может кого-то и заинтересовать.

Причем, опять-таки, когда говорят, что этого не может быть, что никто не будет менять этническую структуру территории… На нашей памяти 30 лет назад все было вот так, а теперь все стало иначе. Например, на территории бывшей Югославии. И на других территориях.

Поэтому реально все и может быть абсолютно все.

К тому же в самой Литве эти планы по Калининграду («Караляучюсу» на их языке) находят благодарную аудиторию, людей, желающих этим заниматься.

В частности, в местном калининградском сегменте Facebook в последнее время очень активен такой деятель, Кястутис Чепонис, который открытым текстом на русском языке в русскоязычных сообществах Калининградской области заявляет, что это литовская территория и что мы вас в конечном итоге отсюда выгоним. И, что интересно, в качестве примера он подает Косово. Потому что албанцы — автохтоны на этой территории, которые жили там до славян, и то, что сейчас там произошло, было, с точки зрения организаторов этнических чисток сербов, только восстановлением исторической справедливости. Это точные слова этого человека.

С другой стороны, Чепонис, конечно, демонстрирует некоторую несерьезность своей персоны, потому что он там какие-то совершенно фантастические подробности рассказывает о своем участии в каких-то подпольных организациях в советский период. Но сама по себе эта идея может и заинтересовать кого-то, и не так уж она на самом деле и нереальна.

Если Россия, представим себе это, ослабеет до такой степени, что позволит реализовать планы сепарации Калининградской области. Тут при отрыве территории от России возможны самые разнообразные сценарии.

В том числе и сценарий Малой Литвы.

Другой момент — отношение собственно литовцев, проживающих здесь. Это в достаточной степени мирные люди, давно, в общем-то, лояльные к России, изначально лояльные с момента, когда они сюда приехали, восстанавливать из развалин Калининградскую область. Но другой вопрос, куда их поведут вожди, лидеры, случись что.

Нынешний уровень процента литовского населения в области (12 тысяч человек) не таков, чтобы вообще о нем можно было говорить как о каком-то значимом факторе. Но, опять-таки, в случае каких-то геополитических изменений возможно все.

— То есть эта малая группа может сыграть ключевую роль?

— Скажем так, на нее пытаются ставить в этом отношении, хотя, повторяю, подавляющее большинство калининградских литовцев — вполне лояльные России люди. Это, конечно, по моим ощущениям: те, кого я встречал, с кем я общался.

Другое дело, что работа с ними оттуда ведется на таких лукавых моментах, как язык, культура.

То есть людям под предлогом того, чтобы они не забывали свой язык и культуру, втюхивают в том числе и вот эти брошюрки, в которых подробно объясняется, что на самом деле они тут единственное автохтонное население, единственные, кто здесь имеет права.

А все остальные так, приехали на какое-то время.

— В 2023 году Литва празднует столетие Клайпедского восстания — центрального события, вокруг которого крутится доктрина воссоединения «Малой Литвы» с «Большой». Вы допускаете, что возможна актуализация этой темы именно с акцентом на Калининградскую область как Малую Литву?

— Актуализация темы в каком плане? В информационном?

— Да.

— Скорее всего, она будет. Но это будет некое внутрилитовское событие, которое никоим образом никаких последствий для Калининградской области иметь не станет.

Более того, я бы даже задумался над тем, что столетие так называемого Клайпедского восстания — это очень интересный повод для нас задуматься о своей истории. Потому что нас пытаются в связи с Крымом ловить на «вежливых людях».

— Да, это то же самое.

— Это не просто то же самое, эту технологию изобрели литовцы.

Первые «вежливые люди» в мировой истории — это так называемое Клайпедское восстание 1923 года.

Достаточно хорошо описано, как литовцы проникали в Мемель под видом туристов или каких-то коммерсантов, а в день «Д» они легализовались. С одной лишь огромной разницей: процент литовского населения в Клайпедском крае был не так велик, как процент русского населения в Крыму. В разы меньше.

Фактически основной упор был сделан на этих литовских «вежливых людей». Почему? Потому что Германское государство физически не осуществляло в этот момент юрисдикции над этой территорией. Юрисдикцию осуществляли французские оккупационные власти, которые были довольны тем, что произошло, и даже спустили, по-моему, литовцам с рук убийство одного французского солдата, который случайно при этом погиб, и французы не предъявляли по этому поводу претензий.

Задачей было передать эту территорию Литве, прекратить тратить деньги французских налогоплательщиков на поддержание оккупационной власти в ненужном Франции Мемеле.

Что и было сделано. И, по-моему, этот пример — очень хороший показатель в том плане, что когда нам пытаются чем-то колоть глаза, нужно посмотреть на себя и понять, что все новое — это хорошо забытое старое.