Новая власть в Германии закроет Лукашенко возможность вернуться к многовекторности

Новая правящая коалиция Германии начала свою историю отношений с Москвой с дипломатического конфликта. Из Берлина выслали двух российских дипломатов, обвиненных в причастности к убийству гражданина Грузии Зелимхана Хангошвили два года назад. Германия традиционно является одним из ключевых игроков в Восточной Европе, поэтому вопрос отношений Москвы и Берлина при новом правительстве Олафа Шольца для стран региона — ключевой. В частности, в Минске обсуждают, как новая политическая конфигурация в Бундестаге повлияет на политику ФРГ в отношении Беларуси.

Большая коалиция в составе ХДС и СДПГ, доминировавшая на немецкой политической сцене на протяжении правления Ангелы Меркель, распалась. Вместо нее пришла коалиция «Светофор» в составе СДПГ, свободных демократов и «зеленых».

Новый политический расклад вряд ли можно считать благоприятным для официального Минска.

Правда, СДПГ, доминирующая в новой коалиции, имеет репутацию партии, которая традиционно проводит наиболее умеренную и прагматичную восточную политику, затрагивающую отношения как с Россией, так и с Беларусью.

Однако на этом хорошие новости заканчиваются.

Два других партнера по коалиции, свободные демократы и «зеленые», известны своей критикой мягкой восточной политики, которой традиционно придерживаются две крупнейшие немецкие партии, и в особенности СДПГ.

Свободные демократы — партия жесткого евроатлантического выбора, ориентированная на альянс с США. Соответственно, во внешней политике она также будет транслировать эти установки, предполагающие «сдерживание» России, а также давление на «недемократические» режимы на постсоветском пространстве, к каковым, несомненно, относится и Беларусь.

Третий партнер по коалиции, «зеленые», является ценностно мотивированной партией, воспроизводящей западный леволиберальный мейнстрим с акцентом на экологической проблематике.

Понятно, что для «зеленых» и Беларусь, и Россия выступают в качестве идеологических антиподов и едва ли не «Карфагена», который должен быть разрушен.

Ситуация усугубляется тем, что должность главы МИД получила как раз представительница «зеленых» Анналена Бербок, которая уже сделала ряд довольно резких заявлений. Пока они в основном касаются российско-германских отношений.

В частности, в очередной раз начали сгущаться тучи над многострадальным «Северным потоком — 2», который является излюбленной мишенью для немецких «зеленых».

Можно не сомневаться, что этот подход будет спроецирован и на Беларусь. Собственно говоря, подтверждений долго ждать и не пришлось.

В немецком правительстве уже заявили, что не рассматривают президента Беларуси Александра Лукашенко в качестве легитимного главы белорусского государства.

Конечно, коалиционный характер правительства Германии означает, что ни «зеленые», ни свободные демократы не смогут реализовать свой жесткий внешнеполитический курс в полной мере. Но и рассчитывать на то, что социал-демократы будут как-то особо способствовать его смягчению, также не стоит. Потому что все политические силы Германии, включая СДПГ, солидарны в своих негативных оценках того, что произошло в Беларуси в августе 2020 года, а также всей последующей политики белорусских властей.

Тем временем белорусские эксперты, приближенные к МИД республики и платформе «Минский диалог», продолжают настаивать на потенциальной особой роли Германии в урегулировании белорусского кризиса. Недавние переговоры Лукашенко с Меркель были восприняты в Минске с плохо скрываемым торжеством: именно Германию белорусская власть хотела бы видеть в качестве главного переговорщика по миграционной проблеме.

Поборники белорусской многовекторности всегда рассматривали Германию как противовес не только России, но и США, которые у официального Минска были на подозрении как основной организатор «цветных революций».

Напротив, Германия в Минске всегда имела хорошую репутацию как страна, продвижение «мягкой силы» которой не создает угрозы стабильности существующей политической системе.

Действительно, до августа 2020 года Германия проводила в отношении официального Минска «понимающую» политику, направленную на сближение страны с ЕС без смены политического режима.

Однако эта политика так или иначе основывалась на ответных уступках со стороны белорусских властей, предполагавших ограниченную политическую либерализацию, особенно в отношении игроков и структур, проводивших в Беларуси интересы коллективного Запада.

Терпимость Германии в отношении официального Минска основывалась на убеждении, что белорусский политический режим меняется и эволюционирует в сторону демократии и «европейских ценностей».

Сегодня белорусской стороне в этом смысле нечего предложить Берлину. Тот хрупкий компромисс, на котором держались белорусско-германские отношения, был полностью уничтожен политическим штормом 2020 года.

Более того, сегодня официальный Минск последовательно умножает свои «прегрешения» в глазах коллективного Запада, неотъемлемой частью которого является Германия. Разгром прозападной сети влияния, ужесточение законодательства по противодействию экстремизму, под действие которого попало большинство прозападных информационных ресурсов, скандальная посадка самолета Ryanair, миграционный кризис на белорусско-польской границе — все эти действия вряд ли способны убедить Германию в том, что от политики санкционного кнута пора возвращаться к политике политического пряника.

Расчеты же на то, что соображения прагматизма в конечном счете вынудят Германию пойти на уступки белорусской стороне, также выглядят безосновательными.

В Минске традиционно переоценивают степень «прагматичности» западных политиков и их готовности жертвовать собственными ценностными установками во имя этого «прагматизма».

Впрочем, даже если смотреть с позиций узкого «прагматизма», то и здесь козырей у Беларуси не так много. Экономически Германия от Беларуси никак не зависит и, напротив, сама обладает широким набором инструментов для экономического давления.

Угроза перекрыть газопровод «Ямал — Европа» также не произвела особого впечатления на Берлин, зато способна обострить отношения с Москвой.

Даже миграционный кризис оказался в конечном счете слабым аргументом из-за незначительности потока мигрантов через Беларусь.

Что же касается страха коллективного Запада, что Беларусь может окончательно уйти в зону влияния России, то и его переоценивать не стоит. На западных окраинах бывшего СССР сейчас царит атмосфера стратегического пата, когда ни Россия, ни Запад не готовы к резким шагам.

Конечно, Германия при новом правительстве продолжит следить за положением дел в Беларуси и даже может поддерживать какие-то ограниченные контакты с белорусским правительством. Однако рассчитывать на потепление точно не стоит.