Сегодня исполняется ровно год с начала самого масштабного политического кризиса в истории современной Беларуси. Аналитический портал RuBaltic.Ru разобрался, что это было, к каким последствиям привели массовые протесты и можно ли говорить о том, что кризис преодолен.
Была ли в Беларуси «цветная революция»?
Официальная пропаганда называет все произошедшее после 9 августа попыткой «цветной революции», мятежом и даже блицкригом. Причины произошедшего видятся исключительно в деструктивном внешнем воздействии. Запад хочет устранить неугодный ему политический режим в Беларуси с целью дальнейшего ослабления России — такова официальная трактовка случившегося.
Если понимать под «цветной революцией» инспирированные западной сетью влияния волнения с целью свержения правящего режима, то элементы «цветной революции» в белорусских событиях сложно не усмотреть. Однако не все так просто.
Во-первых, откуда взялась в Беларуси вся эта западная сеть — многочисленные НКО, фонды, инициативы, «независимые СМИ», которые сейчас тотально зачищают белорусские силовики?
Очевидно, все они действовали с негласного одобрения белорусских властей в рамках многовекторного внешнеполитического курса и сдерживания российского влияния в республике.
Почему белорусские власти не боялись этой сети влияния, хотя многочисленные примеры, как эта сеть может уничтожать правящие режимы в постсоветских странах, были, что называется, перед глазами?
«Цветные революции» оказывались успешными в странах с режимами «олигархической демократии», где правящая группировка никогда не имела полного контроля над политической системой и существовали конкурирующие кланы и интересы. Белорусский авторитарный режим, обеспечивший себе практически полный контроль над политическим полем и государством, в этом отношении чувствовал себя гораздо более уверенно и рассчитывал на то, что прозападное гражданское общество не выйдет за отведенные ему рамки, а сам Запад вполне устраивает многовекторная Беларусь во главе с Лукашенко как инструмент сдерживания России.
Накануне выборов белорусская власть совершенно не чувствовала угрозы со стороны Запада.
Зато тема «российской угрозы», вылившаяся в скандальное «дело 33 вагнеровцев», раскручивалась в Минске очень активно.
В этой связи Александр Лукашенко заявлял: «Не надо нас пугать американцами, натовцами. Не американцы и не натовцы сюда прислали 33 человека, если уж на то пошло». Однако буквально через неделю или две белорусские войска стягивались к западной границе для противостояния угрозе того самого НАТО.
Впрочем, в своих расчетах белорусские власти были не так уж и неправы: Запад, по всей видимости, действительно не планировал смену режима в Беларуси в 2020 году. Косвенно на это указывает его растерянная и весьма вялая реакция на белорусские события.
Запад, переживший острый разлад «трансатлантической солидарности», случившийся в четырехлетку Трампа и до конца не преодоленный до сих пор, Запад, ослабленный экономическим спадом вследствие пандемии COVID-19, не был заинтересован в очередном обострении на постсоветском пространстве и новой конфронтации с Россией.
Тем более что многовекторная Беларусь действительно вполне неплохо справлялась с задачей «сдерживания» РФ, а вопрос ее окончательной «демократизации» мог подождать еще пять или даже десять лет.
Структуры прозападного гражданского общества действительно сыграли свою роль в катализации белорусских уличных протестов, но сделали это, скорее всего, не по указке извне и не на основании заранее проработанного зловещего плана, а спонтанно и самопроизвольно. Структуры прозападного влияния не следует считать безвольными марионетками, действующими только по сигналу из руководящего центра. Они имеют собственную волю и интересы и могут действовать самостоятельно и подчас неожиданно для кураторов.
По всей видимости, именно это и произошло.
Случилось своеобразное головокружение от успехов, когда прозападная сеть в Беларуси, переоценив собственные силы и возможности, сочла, что белорусский режим достаточно прогнил и его можно снести.
Тем более что появились новые и популярные среди городского класса (основного локомотива «белорусской революции») лидеры, которые, опираясь на прозападное гражданское общество, могли выступить в роли тарана. Способствовала этому и общая нервозная обстановка, обусловленная пандемией COVID-19 и беспечно-наплевательским отношением властей к новой напасти.
Расчет, однако, оказался неверным. «Цветная революция» достигает успеха, когда ей удается заручиться поддержкой части государственного аппарата и добиться хотя бы нейтралитета силовиков. Этого, однако, не произошло. Либерально настроенные чиновники, объявившие о своем переходе на сторону «революции», оказались немногочисленными и в основном сконцентрированными в структурах МИД, а силовики остались верным орудием власти в подавлении протестов.
Возможно, если бы «белорусская революция» при условии сохранения либерального многовекторного режима случилась лет на пять позже, ситуация была бы уже иной.
Однако в 2020 году плод еще попросту не созрел.
Пиррова победа белорусской власти
Можно ли говорить о том, что белорусская власть вышла из политической схватки 2020 года победителем? Думается, если это и победа, то пиррова.
Оказался полностью разрушенным тот внутри— и внешнеполитический контур, который выстраивался как минимум с 2014 года в рамках политики многовекторности. Однако на смену ему пришла пустота.
Минск лишился своего излюбленного козыря — балансирования между Западом и Востоком, которое позволяло ему получать льготы и преференции на обоих направлениях.
Кризис этого курса наметился задолго до событий августа 2020 года. Москва давно уже начала планомерно сокращать субсидирование экономики своего «многовекторного» союзника. К слову, это тоже могло стать одним из катализаторов «белорусской революции» — ухудшение отношений белорусского режима с РФ укрепляло уверенность прозападной сети в собственных силах.
Сегодня официальный Минск остался фактически один на один с Москвой. Впрочем, никакого прогресса в области строительства Союзного государства это не принесло.
Кремль, по всей видимости, так же не готов к решительным действиям на белорусском направлении, как не был готов Запад в августе 2020 года. Экономическая стагнация в сочетании с нарастающим давлением по периметру границ побуждает Москву к более осторожной политике на белорусском направлении. Белорусский режим, ставший «токсичным» на Западе, в текущем моменте Москву вполне устраивает, о более отдаленной перспективе предпочитают не думать.
Насколько долго Россия и коллективный Запад будут соглашаться на сохранение хрупкого статус-кво в Беларуси, сказать сложно. Однако вряд ли этот период будет продолжительным.
Самое скверное — белорусская власть не в состоянии предложить своим гражданам привлекательную модель будущего, а сохранение существующего режима оказывается сопряженным с возрастающими издержками из-за санкций, политической изоляции, отмены авиационных сообщений и прочего.
Прозападная оппозиция, как к ней ни относись, напротив, предлагает вполне целостный и привлекательный для многих белорусов образ: построение суверенного государства под эгидой Запада, «бегство от Москвы» в пользу цивилизационного центра, который выглядит более перспективным и привлекательным.
Погром прозападных структур не уничтожил саму эту идеологию, носители которой либо перебрались за границу и готовятся к новым политическим схваткам, либо затаились и ждут своего часа внутри республики. Брутальное подавление протестов создало многим из них ореол мучеников в глазах сочувствующих.
Макеевская «многовекторность» с Беларусью в качестве нейтрального «центра Европы», который дружит со всеми, также предлагала некую более или менее целостную модель развития, которая до определенного момента даже неплохо работала, но теперь эта карта окончательно бита.
От полноформатного союза с Россией официальный Минск продолжает последовательно уклоняться, подменяя его туманными рассуждениями о некоей «большой Евразии», западным форпостом которой должна стать Беларусь.
Тема же «войны с Западом», которую сегодня продвигает белорусская пропаганда, вряд ли способна кого-то всерьез увлечь, поскольку не очень понятно, во имя чего эта война, да и масштабы противоборствующих сторон слишком уж разные.
Белорусский режим выиграл политическую битву 2020 года. Однако оказался в ситуации перманентной борьбы за выживание без какой-либо позитивной повестки.