Во время массовых протестов, захлестнувших Беларусь после прошлогодних президентских выборов, общим стало утверждение о том, что белорусская власть проиграла молодежь. Из этого традиционно делается вывод, что у такой власти нет будущего, ведь именно нынешняя молодежь определяет это будущее. Аналитический портал RuBaltic.Ru разобрался, насколько оправдан такой подход и действительно ли большинство белорусской молодежи восстало против правящего режима.
Власть и молодежь: вечный сюжет
Ставка на молодежь и утверждение, что она отвернулась от власти — отличительная черта далеко не только белорусских протестов. По большому счету, это вечный политический сюжет. Социальные особенности этой возрастной группы делают ее ударной силой любого протестного движения.
Молодые люди с избытком энергии, не обремененные социальными связями и обязательствами, не имеющие жизненного опыта и не набившие шишек, всегда склонны к радикализму, простым и быстрым решениям, которые им кажутся наиболее эффективными. Играет свою роль и вечный конфликт отцов и детей: молодежь склонна восставать против авторитета старших, которые «ничего не понимают» и «живут неправильно».
Государственная власть является, пожалуй, наиболее наглядным символом этого ненавистного молодежи «деспотизма» старших поколений, поэтому социально активные молодые люди с готовностью пополняют ряды протестных организаций и движений и выходят на улицы при первом удобном случае.
Влияние молодежных протестных движений на политику может быть различным, и многое зависит как от удельной доли молодежи в демографическом балансе населения, так и от способности экономики государства «переварить» и социализировать молодежь. Так, в странах с быстрорастущим населением, где удельная доля младших возрастных групп велика, а структура экономики оказывается не в состоянии «переварить» эту демографическую лавину, последствия политического активизма молодежи могут быть поистине разрушительными, а сама молодежь, не имея возможности реализоваться в легальном пространстве, активно пополняет ряды разнообразных радикальных группировок.
В странах с низкой рождаемостью и стареющим населением доля молодежи значительно ниже, и ее гораздо проще социализировать и интегрировать (или, как вариант, выдавить в эмиграцию), поэтому вспышки уличной активности редко оказываются чем-то большим, чем просто выпусканием пара.
Что из себя представляет белорусская молодежь?
Беларусь относится ко второму типу стран: население республики стареет и устойчиво сокращается с 1993 года, рождаемость низка, а современная белорусская молодежь — это люди, родившиеся во второй половине 1990-х — первой половине 2000-х годов, в период, пожалуй, самой глубокой демографической ямы.
Немногочисленность нынешнего поколения белорусской молодежи — одна из причин, почему ставка на нее как на ударную силу протеста в конечном счете не сработала.
Современная белорусская молодежь — в основном городская и социально благополучная и в силу этого не готовая идти на серьезные риски и жертвы. Она была склонна участвовать в протесте как в увлекательном карнавальном действе, но как только протестная активность оказалась сопряжена с серьезной угрозой, участие молодежи в ней быстро пошло на спад.
Именно поэтому, в частности, так и не удалось организовать общенациональную студенческую забастовку, хотя в сентябре белорусская оппозиция возлагала на нее серьезные надежды.
Эти особенности белорусской молодежи сыграли в интересах действующей власти и в значительной степени компенсировали провалы ее молодежной политики, которая остается крайне консервативной, неповоротливой и во многом воспроизводящей шаблоны позднесоветского периода.
Как следствие, все социальные активности, отвечающие запросам современной молодежи, оказывались в руках преимущественно оппозиционных структур, что, однако, не смогло мобилизовать молодежь на жесткое противостояние с властью.
Проиграна ли битва за умы?
Безусловно, неготовность белорусской молодежи идти на жесткую конфронтацию с режимом можно считать тактическим успехом последнего. Однако не является ли это одновременно и стратегическим проигрышем в битве за умы? Ведь пассивное неприятие действующей власти среди молодежи никуда не исчезло, а жесткие действия белорусских силовиков его только усугубили.
Нужно понимать, что задача овладеть умами молодежи перед белорусской властью, по большому счету, не стоит — достаточно просто переждать «бунтарский» возраст, когда нынешняя молодежь перейдет в старшие возрастные категории, менее склонные к нонконформизму и радикализму.
Режим Лукашенко никогда не умел работать с молодежью, и его методы молодежной политики остаются практически неизменными уже четверть века. Молодежь под бело-красно-белыми флагами выходит на улицы далеко не первый раз, однако это как-то принципиально не влияет на устойчивость режима.
Более того, из рядов этой самой молодежи вполне успешно рекрутируются кадры для государственного аппарата, и ситуация, когда вчерашний «змагар» через несколько лет оказывается в кресле государственного чиновника, отнюдь не редка.
Учитывая «многовекторный» характер белорусской внутренней и внешней политики, для людей прозападно-националистических взглядов место в структурах власти всегда найдется — в белорусском МИД и обслуживающих его экспертных площадках, в учреждениях культуры и образования и тому подобном.
Нельзя забывать и о том, что далеко не вся белорусская молодежь протестно настроена. Протестный сегмент наиболее активный и шумный, отчего создается иллюзия тотальной политизации молодежи. Однако, как и в любом обществе, значительная часть белорусской молодежи — это аполитичное обывательское «болото», в принципе не склонное к активным формам гражданской активности.
Нельзя списывать со счетов и молодых карьеристов, изначально ориентированных на карьеру в органах государственной власти. Для этой категории роль социального лифта уже много лет успешно исполняет «комсомол» — Белорусский республиканский союз молодежи, являющийся давним объектом насмешек и злословия в оппозиционной тусовке.
Многие молодежные активисты из оппозиционной среды со временем «монетизируют» свою оппозиционность, используя ее как трамплин для эмиграции в страны Запада, где они подвизаются на почве «продвижения демократии» и предпочитают любить Беларусь издалека.
Эмиграция нелояльных элементов — весьма эффективный способ снятия социального напряжения в Беларуси, благо обширный европейский рынок, готовый принять белорусских эмигрантов, совсем рядом.
Так что белорусский режим пережил уже не одно поколение протестной молодежи, этот вызов для него отнюдь не нов, и он давно научился с ним справляться.