Парламент Молдовы вернул русскому языку статус языка межнационального общения и снял ограничения на трансляцию российских телеканалов. В странах Прибалтики в это же время занимались гонениями на российские СМИ и объясняли русскоязычному населению, почему на русских не распространяются права национальных меньшинств. Только проходящая курсы «европейского выбора» Молдова на поверку оказалась более современной и европейской, чем вся из себя «прогрессивная» Прибалтика.
Русский язык снова обрел официальный статус в Молдове. Молдавский парламент проголосовал за новый закон о функционировании языков на территории Республики Молдова, который обязывает органы государственной власти использовать в общении с гражданами русский язык, на котором говорят 35% населения.
«Русский язык как язык межнационального общения используется на территории республики наряду с государственным языком», — говорится в новом законе.
Теперь молдавские чиновники обязаны устно и письменно отвечать по-русски гражданам, которые обращаются к ним на русском языке.
Одновременно с этим парламент Молдовы снял запреты на трансляцию в стране российских телеканалов и радиостанций. В прошлом прозападное правительство республики запретило в стране новостные и аналитические передачи из Москвы под лозунгом борьбы с «кремлевской пропагандой» и предлогом того, что Россия не входит в Европейскую конвенцию о трансграничном телевидении.
Теперь ограничения сняты.
Молдавские власти подчеркивают, что своими решениями они восстанавливают свободу слову в республике и возвращают молдаванам полноценный доступ ко всему спектру оценок и мнений.
Конечно, все эти либеральные веяния в Кишиневе нужно воспринимать во внутриполитическом контексте. Молдавские социалисты уходящего президента Игоря Додона пошли на эти меры, потому что Додон проиграл выборы из-за неявки на них своих разочарованных избирателей.
Сейчас над Молдовой нависла перспектива досрочных парламентских выборов, после которых социалисты потеряют еще и правительство, если недовольный бездействием своих избранников электорат не придет и на них. Поэтому для сохранения власти команде Додона приходится делать то, что нужно было сделать еще год назад.
Однако даже с учетом контекста политической борьбы происходящие в Кишиневе процессы изумляют.
В Молдове оказались нежизнеспособны «красные линии», которые в странах Прибалтики гарантируют вечное сохранение у власти местных националистов и формируют систему всесторонней дискриминации русского меньшинства.
В Латвии русскоязычных жителей еще больше, чем в Молдове — 38% населения. Однако разговоры о придании русскому языку хоть какого-то официального статуса в этой «прогрессивной европейской демократии» — табу, нарушитель которого автоматически превращается в парию. Такой «мыслепреступник» пополняет ряды «путинской пятой колонны» и получает клеймо «агента Кремля».
Даже на муниципальном уровне: в самоуправлениях, где абсолютное большинство составляют русскоговорящие жители.
Придание местному языку статуса языка самоуправлений в языковых анклавах — общеевропейская практика. Однако в Прибалтике ни в Риге, русскоязычной на 55%, ни в Нарве и Даугавпилсе, русскоязычных на 80%, муниципальный служащий не может отойти от использования государственного языка при получении запроса от горожан.
За этим бдительно следят «языковые полиции»: Центр государственного языка Латвии и Языковая инспекция Эстонии. Они имеют право проводить допросы, возбуждать административные дела и штрафовать за неиспользование государственных языков.
В Молдове Партия социалистов Додона регулярно создает формальные и неформальные парламентские коалиции.
Для Сейма Латвии создание коалиции с «русскими партиями» — такое же табу, как официальный статус русского языка.
Как ни унижалось 10 лет кряду «Согласие» Нила Ушакова, прогибаясь перед латышскими националистами, сколько ни предавало своих избирателей, не взяли латыши Ушакова в свое «буржуинство».
В Эстонии считавшейся ранее «прокремлевской» Центристской партии легче — она все же не русская, а эстонская партия с преобладанием этнических эстонцев и традицией, восходящей к Народному фронту Эстонии. Поэтому партию, за которую голосует пророссийский и русскоязычный электорат, все-таки приняли в коалицию.
Только ради этого центристам пришлось подписаться под всеми «красными линиями» националистов. По русскому языку, «русским оккупантам» и прочему. Чтобы в Эстонии коалиция Центристской партии, «Отечества» и EKRE проголосовала за автономию русского Принаровья, как в Молдове коалиция социалистов и партии «Шор» проголосовала за автономию Гагаузии? Это просто невозможно!
Так и получается, что застрявшая в процессе геополитического самоопределения между Западом и Россией Молдова — куда более европейская, либеральная и демократическая страна, чем входящая в ЕС и НАТО «прогрессивная» Прибалтика.
Потому что пока в Кишиневе отменяли цензуру и заставляли чиновников разговаривать с людьми на их родном языке, в Прибалтике игрались дальше в свою любимую русофобию.
Президент Эстонии Керсти Кальюлайд объясняла на прошлой неделе, почему русские школы в республике необходимо закрыть, а русским женщинам лучше не говорить по-русски. Эстонские спецслужбы «наехали» на мэрию Таллина за закупку программ российских телеканалов.
В Латвии тем временем продолжают «шить дело» на русскоязычных публицистов, которые смели писать колонки в российские СМИ. Русскоязычная интеллигенция пребывает в ожидании новых обысков и допросов.
На постсоветском пространстве сформировалась любопытная тенденция.
Чем громче страна кричит, какая она либеральная, демократическая и европейская, тем меньше в ней подлинной европейской культуры отношения к людям.
В 2015 году во время очередного обострения активности «языковой полиции» в Латвии президент Казахстана Нурсултан Назарбаев объявил, что будет увольнять чиновников, которые проявляют хамство и неуважение к людям, когда отвечают им по-казахски, хотя люди обращаются к ним на русском. Так какая из этих стран «просвещенная Европа», а какая — «дикая Азия»?