На заседании парламента Эстонии девять раз прозвучала фамилия президента РФ Владимира Путина. Она упоминалась в контексте скандального интервью глава МВД республики Марта Хельме, который позволил себе рассуждать о России в непривычной для прибалтийского политика манере. Для коллег Хельме именно отход от «линии партии» в отношении Путина стал главной причиной устроить скандальному политику «разбор на парткоме».
Недавнее интервью Марта Хельме русскоязычной редакции DW спровоцировало политический скандал, который поставил под угрозу существование парламентского большинства. Председатель Консервативной народной партии в свойственной ему безапелляционной манере заявил, что брак — это союз «между одной женщиной и одним мужчиной, и все». А тем, кто приветствует гомосексуальные отношения, Хельме посоветовал уехать в Швецию.
На политика дружно накинулись и представители оппозиционных партий, и партнеры по коалиции. Лидер эстонских социал-демократов Индрек Саар поспешил перевести стрелки на премьер-министра Юри Ратаса, который якобы должен нести ответственность «за враждебные и недостойные слова Марта Хельме». Глава правительства согласен, что руководитель МВД ведет себя неприемлемо, но выходить из альянса с EKRE не хочет. Консерваторы тоже не отмалчиваются.
«В этом интервью не было сказано ничего, чего не высказывала бы наша партия за последние 8 лет. Ничего, что могло бы вызвать политический скандал или кризис. Доверяет ли премьер-министр министру внутренних дел? Это совсем другой вопрос. Вопрос в том, доверяет ли наша партия премьер-министру», — заступился за отца министр финансов Мартин Хельме, намекая на то, что Новая консервативная партия не боится уйти в оппозицию к центристам.
В общем, банальный спор морально-нравственного характера, который эстонские политики используют для сведения счетов друг с другом.
Для полноты картины не хватало только легких ноток русофобии. И они все-таки появились.
В суматохе оппоненты Хельме не сразу обратили внимание на то, что его интервью «Немецкой волне» получилось весьма комплементарным Путину (по прибалтийским меркам, разумеется). По мнению лидера EKRE, Россия является потенциальной угрозой для Эстонии, но аналогии с Грузией и Украиной проводить неуместно — они не являются странами ЕС и НАТО.
Прибалтика может стать зоной ведения боевых действий только в том случае, если вспыхнет большая война. А если не вспыхнет, то Москва в отношениях с Литвой, Латвией и Эстонией будет вести себя «более дипломатично».
В разговоре с Хельме даже сам ведущий подметил, что тот занимает нетипичную для прибалтийских консерваторов позицию в отношении России.
«Я просто хороший политик, — парировал министр внутренних дел Эстонии. — И хороший политик смотрит на вещи с разных сторон». Вот и президента России он охарактеризовал так, как в Прибалтике делать не принято. Путин в представлении Хельме — это не дьявол во плоти, а умелый аптекарь, который на своих чувствительных весах уравновешивает различные центры силы внутри России, чтобы проводить эффективную внешнюю политику.
«Путин — враг для Эстонии?» — прямо спросил ведущий. Однозначного ответа Хельме не дал: «Путин — прагматик. Если надо, он будет врагом, если надо, он будет другом».
Иными словами, лидер коалиционной партии Рийгикогу (эстонского парламента) демонстративно признал возможность выстраивать дружеские отношения с Россией.
Не с той либерально-навальной Россией, которая когда-то должна появиться, а с реально существующей Россией Путина.
Реформист Юрген Лиги пересмотрел интервью Хельме и спохватился: да ведь в нем не сказано ни одного плохого слова о хозяине Кремля! «Он очень восхищался Путиным в непривычных для членов правительства словах. Он критиковал эффективность санкций против России, что небывало с точки зрения интересов Эстонии. И он фактически демонизировал одну нацию — точно так же, как ее демонизируют в Кремле. Мол, украинцы отбирают рабочие места у русских и так далее», — заявил Лиги.
Свое пренебрежительное отношение к «заробитчанам» Хельме выражает не в первый раз; здесь обсуждать нечего. А вот его заявление о санкциях представитель партии реформ то ли неправильно понял, то ли намеренно исказил. Глава МВД Эстонии заявил, что санкции против России были нужны и обладали определенной эффективностью, но это не тот инструмент, с помощью которого можно превратить РФ в демократическое государство.
С чем здесь не согласна Партия реформ? Или ее представители до сих пор грезят о том, что санкционное давление обрушит российскую экономику и заставит Путина уйти на пенсию?
Тем же вопросом, похоже, задался Юри Ратас. В словах Марта Хельме об антироссийских санкциях он не увидел ничего такого, что противоречило бы позиции центристов. По теме решил высказаться также министр обороны Юри Луйк: «Я думаю, что санкции сработали очень хорошо, потому что они решительно сузили пространство для маневра президенту Путину. Также они послали очень четкий сигнал Путину о том, что его поведение в международном праве или международных отношениях абсолютно недопустимо».
Путин, Путин, Путин… На парламентском информационном часе в Рийгикогу его фамилия прозвучала девять раз. А все потому, что министр внутренних дел решил беспристрастно взглянуть на президента России. Не хвалил его, не восхищался его политикой, как утверждает Юрген Лиги. Просто назвал его «аптекарем».
И понеслась!
Во избежание подобных казусов властям Эстонии следует раз и навсегда разобраться, как можно говорить о Путине, а как нельзя.
Хорошо бы закрепить эти нормы в отдельном законе (или даже прописать в Конституции). Да и законодательный запрет на критику антироссийских санкций тоже не помешает.
Шутки шутками, но ситуация сама по себе весьма показательна. Оппозиция попыталась использовать гомофобные высказывания Хельме для развала правящего большинства.
О многолетних русофобских высказываниях партии EKRE и ее лидера даже не заикались — язык ненависти в адрес русских у эстонских политиков считается нормой.
Когда стало ясно, что и с «гейской темой» коалиция не разваливается, представители Партии реформ достали из рукава последний козырь.
Это уже диагноз. О чем бы ни спорили прибалтийские политики, все их споры в итоге сводятся к одному вопросу: кто здесь агент Кремля или «полезный идиот Путина»?