Исполнился год с того момента, как Совбез Украины распорядился заблокировать российские сайты «Одноклассники», «ВКонтакте», «Яндекс», Mail.Ru и ввел дополнительные санкции против российских компаний информационно-цифровой сферы. Количество посетителей данных ресурсов, безусловно, снизилось, но эти сайты по-прежнему входят в топ‑20, а то и в топ‑10 наиболее посещаемых на Украине.
Решение о блокировании российских сайтов в мае 2017 года стало, по всей видимости, ответом киевских правящих на многочисленные акции, посвященные Дню Победы и не собиравшие ранее такого количества людей в украинских городах. В нынешних социально-политических реалиях выход на публичные мероприятия 9 мая является актом несогласия с проводимым государством курсом во всех сферах общественной жизни.
С точки зрения законодательства распоряжение Совбеза о блокировании сайтов было крайне сомнительным, ведь ограничивать доступ к интернет-порталам можно лишь по решению судебных инстанций; к тому же решения Совбеза обязательны к исполнению только для органов исполнительной власти, коими не являются частные провайдеры, которые заблокировали сайты, не желая испытывать на себе давление властей предержащих.
Войдя во вкус и не встречая противодействия, власть имущие наверняка расширят практику блокирования «неправильных» сайтов в период грядущей избирательной кампании.
Но уже тогда, год назад, было понятно, что в цифровую эру любые попытки запретить контент обречены на провал. Даже Китай со знаменитым «великим китайским файрволом» не смог полностью отгородить своих граждан от запретного плода. Пускай количество украинских пользователей российских сайтов снизилось, но оно не упало до критических отметок: граждане, используя анонимайзеры, по-прежнему заходят на заблокированные порталы. Тем более что законодательство никоим образом не запрещает использование анонимайзеров и не предполагает санкций за посещение официально заблокированных сайтов.
Правда, украинские праворадикалы порой вводят персональные «санкции» против «нарушителей»: в частности, фиксировались случаи погромов автомобилей таксистов, использовавших приложение «Яндекс.Такси», а также случаи внесения пользователей российских соцсетей в базу данных печально известного сайта «Миротворец»: мол, нечего «юзать» софт «государства-агрессора».
Согласно данным компании SimilarWeb, «ВКонтакте» и «Одноклассники» всё еще входят в топ‑10 самых популярных на Украине сайтов: «ВК» на четвертом месте, «ОК» — на восьмом. Несколько иную статистику предоставляет компания Kantar TNS CMeter за апрель 2018 года: здесь «ВКонтакте» занимает 11‑е место в общем рейтинге сайтов Украины, «Яндекс» — 13‑е, следом за ним идет Mail.Ru, а «Одноклассники» находятся на 23‑м месте.
Попавшие под санкции вышеуказанные российские компании информационно-цифровой сферы, конечно, понесли убытки на украинском направлении и вынуждены были закрыть расположенные на Украине офисы. Украинский рекламный рынок теперь практически не использует «Яндекс» или Mail.Ru, зато стабильно растут рекламные бюджеты Google и особенно Facebook, отвоевавшего львиную долю украинской аудитории у российских соцсетей.
Это лишнее доказательство того, что киевские власти с упорством, достойным лучшего применения, лоббируют интересы американского капитала, пытаясь решить в том числе задачи политического самосохранения.
После закупок втридорога американского угля, ядерного топлива, локомотивов, оружия об этом можно говорить как о свершившемся факте.
Не исключено, что отдельные представители киевских «верхов», обладая заранее инсайдерской информацией, сыграли на разнице курсов акций российских информационно-цифровых компаний, чья стоимость упала после решения Совбеза Украины.
Кроме того, блокируя российские сайты, послемайданные власти стараются ограничить возможности пребывающих в оппозиции политиков и экспертов вести диалог со своими подписчиками. Не секрет, что цензура в Facebook, ставшем, по сути, безальтернативной соцсетью в мировом масштабе, постоянно ужесточается. Также данная соцсеть используется в интересах спецслужб государств Евроатлантики для сбора персональных данных пользователей.
Следовательно, неугодные политики и эксперты, лишившись возможности полноценно доносить информацию через российские соцсети, нередко сталкиваются с блокированием «фейсбучных» аккаунтов под абсолютно надуманными предлогами.
К примеру, «под раздачу» администрации Facebook попадал экс-премьер-министр Украины Николай Азаров, на страницу которого подписаны десятки тысяч человек. Экс-премьер остро критикует киевскую власть, особенно в части экономики, что явно не нравится киевским «верхам», желающим «стерилизовать» медиаполе, создав «теплую информационную ванну». Азаров, при котором Украина объективно имела лучшие социально-экономические показатели времен независимости, преследуется в уголовном порядке послемайданной властью и находится в западных санкционных списках; наверняка именно поэтому он сталкивается с цензурой в соцсетях.
На «бан» в Facebook не так давно наткнулась Юлия Тимошенко, глава партии «Батькивщина» и лидер электоральных настроений украинцев как в персональных, так и в партийных рейтингах. В штабе «Батькивщины» утверждали, что блокирование аккаунта связано с массовой атакой провластных ботов (использование которых в качестве политтехнологии власти в принципе и не скрывают).
Эта версия выглядит правдоподобно, учитывая, что нынешняя киевская власть, чьим основным электоральным конкурентом является Тимошенко, всячески ищет способы ограничить медийные возможности последней, а в идеале — не допустить главу «Батькивщины» к президентским выборам.
В январе 2017 года администрация Facebook без объяснения причин заблокировала аккаунт Виктора Медведчука — руководителя общественной организации «Украинский выбор» и спецпредставителя Украины по вопросам гуманитарного характера в минской Трехсторонней контактной группе, — использовавшийся для общения с родственниками пленных в Донбассе. Однако рост узнаваемости и политического влияния Медведчука это не остановило, равно как и рост количества его подписчиков в Twitter. Но Twitter, как и Facebook, — американская компания, потому аккаунты оппозиционных к нынешнему курсу государства украинских политиков могут быть «забанены» фактически в любой момент (особенно в период избирательной кампании). Тем более что Медведчук является наиболее последовательным оппонентом Вашингтона среди украинских политиков: он указывает на пагубность модели внешнего управления Украиной и призывает к возврату к прагматичным взаимоотношениям с Россией, за что был включен в американский санкционный список еще в 2014 году, несмотря на пребывание в оппозиции к власти Януковича.
Таким образом, подконтрольные американским элитам корпорации не побрезговали нарушить принцип свободы слова, стремясь ограничить коммуникацию оппозиционных сил с украинским обществом, и не исключено, что подобные практики будут воспроизводиться в дальнейшем.
О многочисленных «банах» представителей журналистского и экспертного корпусов говорить и вовсе излишне — многие из них вынуждены были распрощаться с Facebook, не желая проводить месяц за месяцем вне зоны доступа и регистрировать дополнительные страницы на свое имя.
Санкции против российских сайтов введены сроком на три года; один уже прошел. Очевидно, что на сто процентов поставленных целей такие ограничительные меры не достигли: украинцы продолжают вкушать запретный плод. Как будут развиваться события дальше, предсказать сложно, но, в случае изменения конфигурации украинской власти в следующем году в результате выборов, санкционный режим в отношении российских сайтов может быть пересмотрен.