Палецкис решил идти до конца: исповедь литовского диссидента

Суд города Вильнюса признал виновным российского историка Валерия Иванова по статье 253 ч. 1 Уголовного кодекса республики (незаконное обладание огнестрельным оружием). Сам фигурант дела считает этот вердикт абсолютно неправомерным. Чем руководствовалась судья при вынесении обвинительного приговора? Как поломанный стартовый револьвер связан с делом Альгирдаса Палецкиса? На эти и другие вопросы Валерий Иванов ответил аналитическому порталу RuBaltic.Ru.

— Г-н Иванов, Ваша история, как мы знаем, началась полтора года назад. Тогда Вас пытались обвинить в шпионаже. Почему не обвинили?

— Для начала хочу четко расставить акценты. Когда в декабре 2018 года ко мне в дом ввалилась эта публика, я ее предварительно подержал за дверью и успел поставить в известность российское посольство. А ведь они хотели повторить то, что сделали с Альгирдасом Палецкисом; его задержание было засекреченной акцией.

Когда я впустил правоохранителей, они предъявили мне документ, согласно которому я подозреваюсь в шпионской деятельности. Соответствующее постановление было принято 3 декабря 2018 года, а 18 декабря в 6.20 утра ко мне пришли гости. Я тогда не знал, что этот визит связан с делом Палецкиса, которого уже полтора месяца (или около того) держали под стражей. О его аресте вообще никто не знал.

Начиналось все с того, что я должен был стать связным между Москвой и Палецкисом.

Но абсурдность этого дела была слишком очевидной. Никаким шпионом я не являюсь, никаких шифровальных кодов, передатчиков, копий секретных правительственных документов у меня не нашли.

Это не помешало оперативным работникам забрать все мои научные работы по истории, философии, а также материалы, связанные с моей деятельностью как председателя Союза русских литераторов и художников Литвы «Рарог». Естественно, всю оргтехнику тоже вынесли. А уже по окончании обыска они нашли в шкафу старый сломанный револьвер, чему очень обрадовались.

Меня ночь продержали в КПЗ, затем отвезли в пятое отделение криминальной полиции. Там допрашивали, рассказали об аресте Палецкиса, задавали о нем вопросы: «Знаете его?» Я отвечал, что знаю — он ведь известный политический деятель.

«Как относитесь к нему?» — «Вы знаете, я гражданин другого государства, поэтому не хотел бы комментировать деятельность литовского политика».

Вот так это было. Потом меня решили отпустить. Наверное, здесь уже российский МИД вмешался. Я и сам удивился — такое обвинение, и вдруг отпускают! Потом меня еще несколько раз вызывали на допросы, но все крутилось вокруг этого несчастного куска металлолома — бывшего стартового револьвера.

10 июня дело закончилось приговором. За полтора года литовская Фемида сумела превратить этот металлолом в действующий револьвер категории «С», отсюда и обвинительный вердикт. Можно было получить до пяти лет тюрьмы, но меня «пожалели» — дали 2 года невыезда из Вильнюса и предписали находиться дома с 23.00 до 6.00.

— Вы собираетесь подавать апелляцию?

— Обязательно. Я считаю этот приговор абсолютно неправомерным. Во-первых, найденный у меня стартовый револьвер был поломан. Во-вторых, по квалификации самой фирмы-изготовителя он не является огнестрельным оружием. Следовательно, по законам Литвы этот предмет никак не может быть оружием категории «С».

Я им никогда не пользовался, не выносил его на улицу. Он просто валялся в шкафу. Даже конструкция данного стартового револьвера не позволяет осуществлять стрельбу газовыми патронами. Гнездо барабана для патрона калибром 9 миллиметров сужалось до 3 миллиметров к дулу. К тому же в дуле стояла заводская перегородка. Если кто-то и попытается выстрелить из этого револьвера газовым патроном, то нанесет вред своему собственному здоровью. Так и задумано.

— Тогда каким образом этот револьвер удалось превратить в оружие категории «С»?

— Путем откровенной лжи. Дело буквально состряпали из ничего. Мне это напоминает синдром «Новичка», когда Россию обвинили в попытке убийства этих несчастных Скрипалей. Ничего доказать не смогли, но санкции на РФ наложили, дипломатов высылали и так далее. В моем случае используется та же схема. Но на лжи далеко не уедешь.

Я, честно говоря, удивляюсь этой глупости: как можно от имени государства принимать столь абсурдное решение?! Пройдет время, сменится власть. Любой здравомыслящий человек посмотрит на эту историю и скажет: ребята, ваше государство занимается такими «фуфляками»? Мне искренне жаль людей, которые подобным образом позорят честь и достоинство литовской нации.

— Давайте все-таки расставим все точки над і. На чем именно основано решение суда?

— Понимаете, 30 января 2020 года на заседании по моему делу произошел случай лжесвидетельства. Маргарис Даунорас — руководитель группы, которая проводила обыск в моей квартире 18 декабря 2018 года — соврал о том, что нашел у меня газовый револьвер с особо опасными для здоровья газовыми патронами. После его монолога я прямо заявил: только что мы видели, как человек нагло врал под присягой. Это же уголовно наказуемое действие.

Следствие установило, что два патрона в барабане моего сломанного револьвера были шумовыми, а не газовыми.

Этот факт зафиксирован. Но руководитель группы все равно врет в лицо судье, а она принимает его слова на веру. Вот вам и обвинительный приговор. Как это называется? Уж точно не правосудием.

— Полагаете, у Вашей апелляции есть перспективы?

— Не знаю. Я понимал, что приговор будет обвинительным (даже заранее написал заявление для печати). Правда, судья себя чувствовала неважно. Она явно была недовольна тем, что произносила. Вот такой неприятный спектакль.

Адвокат мне поможет, будем бороться дальше. А что делать?

Хочу обратить внимание на еще один важный момент. Мне вернули вид на жительство и изъятый паспорт гражданина России, но не возвращают мои научные записи и технику, поскольку я прохожу по делу Палецкиса. То есть я сейчас ожидаю повестки из Шяуляйского суда, где мне нужно будет дать какие-то показания. Неизвестно, как будет развиваться это дело. Есть ли гарантии, что после дачи показаний я не превращусь из специального свидетеля в обвиняемого, а потом и вовсе в подсудимого? Револьвер — это не конец истории. Это зацепка для того, чтобы «привязать» меня к делу Палецкиса, а там все очень серьезно.

Впрочем, политическая конъюнктура меняется. Америка трещит по швам, Британия тоже (здесь, кстати, работает именно Лондон, это его игры).

Я как историк и философ понимаю, к чему мы идем: Литва остается один на один со своими проблемами.

В этих условиях «фейковость» очень скоро перестанет работать. Да она уже не работает! Попытка повесить на меня всех собак провалилась, дело Палецкиса рассыпается. Его стыдливо засекречивают. Зачем? Если у вас есть доказательства того, что Палецкис — шпион, то покажите их. Никакой логики. Все это очень плохо пахнет, и я не понимаю, как из этой тухлятины можно сварганить какое-то полезное для Литовской Республики блюдо.

— А Вы с Палецкисом знакомы лично?

— Мы познакомились в 2011 году, когда против него возбудили уголовное дело за слова «Свои стреляли в своих» (о трагедии 13 января 1991 года у Вильнюсской телебашни — прим. RuBaltic.Ru). Я ему сказал: «Альгирдас, если Вы хотите, Вы можете легко уйти от преследования». «Как?» — спросил он. «Вы просто поймите, что тогда все были своими — все имели советское гражданство. Вот и акцентируйте внимание на том, что граждане Литовской ССР стреляли в граждан Литовской ССР».

«Нет, — возразил Палецкис. — Я буду ставить вопрос ребром и доказывать, что эта трагедия была инспирирована "Саюдисом"».

Таков был его выбор. Это делает ему честь как принципиальному и порядочному человеку.