Белорусы и русские — один народ: есть ли альтернатива белорусскому национализму?

Современное Белорусское государство нуждается в идеологической альтернативе белорусскому национализму, который, хоть и остается идеологией оппозиционного меньшинства, сохраняет деструктивное влияние в силу сплоченности и фанатизма своих последователей. Такой альтернативой мог бы стать обновленный западнорусизм — идеология общерусского единства белорусов и россиян, разрабатывавшаяся белорусской общественной мыслью XIX–XX веков.

Спустя без малого тридцать лет после провозглашения независимости белорусское общество так и не обрело четкого национального сознания.

С одной стороны, существует белорусский национализм — целостная и внутренне непротиворечивая идеология, представляющая собой классический этноязыковой национализм восточноевропейского образца. По сути, именно этот этнонационализм был положен в основу национального строительства еще при образовании БССР.

С другой стороны, этот националистический проект так и не укоренился в белорусском обществе, оставшись уделом небольшой, хотя и весьма «пассионарной» и крикливой прослойки.

Сами националисты объясняют свои неудачи «вредоносным» влиянием со стороны России, которая удерживает белорусов на орбите «русского мира», оказывая на них ассимилирующее воздействие и не давая обрести завершенное и «правильное» национальное сознание.

Соответственно, националисты стремятся довести свой проект до логического завершения, что будет означать крестовый поход против русского языка и культуры в Беларуси, разрыв политических и экономических связей с Россией, навязчивое внедрение в массовое сознание антироссийских фобий и установок.

Последствия именно такого курса наблюдаются на современной Украине.

В Беларуси попытка националистического реванша в начале 1990-х гг. потерпела поражение, и тем самым стране было обеспечено относительно устойчивое и успешное по постсоветским меркам развитие на протяжении четверти века.

Отказ от жесткой языковой политики «украинского» типа избавил белорусское общество от острой конфликтности и напряженности на культурно-языковой почве, а союз с Россией обеспечил ресурсную базу для функционирования белорусской экономики.

Однако говорить о том, что у белорусского общества есть антидот против национализма, также не приходится.

Несмотря на то, что среднестатистический белорус русскоязычен и его мировоззрение сформировано в пространстве русской культуры, на идеологическом уровне остается доминирующей смягченная неосоветская версия этнонационалистического дискурса.

В его рамках белорусы рассматриваются как особая этнонациональная общность, отличительными чертами которой являются собственные, отдельные национальный язык и культура. Отношения с Россией и русскими описываются в духе доставшейся с советских времен концепции «братских народов».

На поверку такая идеологическая конструкция оказывается очень шаткой и уязвимой для националистической критики.

Ведь даже будучи «братскими», белорусы и русские все равно остаются разными народами, основным маркером отличий между которыми являются язык и культура. Поэтому массовое русскоязычие среди белорусов в рамках такой трактовки оказывается как бы «вне закона» и не может быть объяснено никак иначе, кроме как ассимиляцией со стороны «старшего брата».

Это, в свою очередь, создает предпосылки для возобновления жестких «белорусизаторских» практик и геополитического разворота от России. Националисты внушают белорусскому обществу комплекс неполноценности из-за использования им «чужого» языка и забвения своей национальной культуры.

В итоге русскоязычные люди оказываются идеологически обезоруженными перед белорусским национализмом и вынужденными смириться и принять политику «национального возрождения».

Именно такая идеологическая операция была проделана над русскоязычными жителями Украины. Она обусловила крайне низкий уровень их сопротивления принудительной «украинизации».

Русскоязычное сообщество Украины оказалось деморализованным, разобщенным и не имеющим целостной системы аргументов и контраргументов против украинского национализма, что обусловливает перманентные поражения «русской Украины» и загоняет «русских украинцев» во внутреннюю, а все чаще и во вполне реальную эмиграцию.

Аналогичная участь может ожидать и «русскую Беларусь».

Противники белорусского национализма и сторонники союза с Россией не имеют целостного мировоззрения. «Русофильство» в современной Беларуси представляет из себя причудливую эклектическую смесь из советской ностальгии, «братства народов», евразийства и тому подобного.

Кроме того, белорусские «русофилы» разобщены и расколоты на враждующие друг с другом группировки (хрестоматийный пример — вражда «советофилов» и «антисоветчиков»).

Не имея идеологической и организационной сплоченности, они не могут представлять убедительного противовеса консолидированным белорусским националистам, имеющим финансовую и организационную подпитку на Западе и все более успешно навязывающим государству и обществу свою повестку.

Вот почему важно иметь целостную систему аргументации, которая снимет с граждан Беларуси навязываемый им националистами комплекс вины и позволит сформировать целостную и непротиворечивую картину исторического прошлого, а также образ будущего, которое не будет предполагать насильственного отречения от себя через отказ от русского языка и разрыв культурных, политических и экономических связей с Россией.

По большому счету, ничего изобретать в этом плане не надо.

Концепции, обосновывающие органичность для белорусов тесного союза с Россией, не только политического и экономического, но и культурно-языкового, успешно развивались в дореволюционный период.

Впоследствии эти концепции получили собирательное наименование западнорусизма.

Примечательно, что термин «западнорусизм» был изначально придуман оппонентами этого идейного течения и использовался в негативном, осуждающем значении — как «шовинистическая» идеология, отрицающая национальную субъектность и самобытность белорусов.

Именно так понимал западнорусизм Александр Цвикевич, описавший его в 1920-х годах в одноименной книжке. Представление о западнорусизме как о «реакционном» и «шовинистическом» явлении укоренилось в обществоведении Белорусской ССР. В этом качестве западнорусизм противопоставлялся «единственно правильной» ленинской национальной политике, осуществлявшейся в СССР.

Современными белорусскими националистами понятие «западнорусизм» также используется в сугубо ругательном значении, и они нередко называют своих оппонентов «западнорусами» наравне с «совками», «ватниками», «колорадами» и прочими стигматизирующими прозвищами.

Может показаться, что идейное течение, формировавшееся в совершенно иных исторических условиях, давно морально устарело и никак не отвечает современным реалиям. Именно так пытаются представить западнорусизм его сегодняшние оппоненты.

Действительно, естественное развитие западнорусского дискурса было прервано революцией 1917 года и последующим советским и постсоветским национальным строительством. Классические западнорусские тексты, в основном посвященные интерпретации белорусской истории и этнографии с общерусских позиций и ориентированные на Российскую империю как «материнское» государство всех восточных славян, кажутся полностью оторванными от современных реалий.

Тем не менее именно на их основе можно сформулировать идеологию, актуальную для современного белорусского общества и государства.