Белорусский национализм: «буферная зона» создает себе Голема

Накануне президентских выборов в Белоруссии белорусский национализм, несмотря на его слабость и маргинальность, по-прежнему представляется западным соседям единственной реальной альтернативой режиму Лукашенко. Исторически и идеологически адепты «бело-червона-белого сцяга» являются братьями-близнецами прибалтийских и украинских националистов, которые активно поддерживают белорусских единомышленников, чтобы восполнить пробел в балто-черноморском «санитарном кордоне» от России. И это при том, что превращение этнического национализма в господствующую идеологию Белоруссии несет угрозу в первую очередь её антироссийским соседям: Польше, Украине, Латвии и Литве.

В разных странах мира к национализму могут относиться по разному, потому что под ним иногда понимаются совершенно разные вещи. В Великобритании или во Франции национализм – это синоним патриотизма: созданная под влиянием Великой французской революции гражданская религия, призванная объединять общество на основе любви к Родине и осознании общей для всех граждан судьбы. Поэтому там это — исключительно позитивное понятие: кого же может возмущать любовь к Родине?

Совсем другое дело – восточно-европейский национализм. Для всех титульных наций нынешних стран Восточной и Юго-восточной Европы он возник и развивался примерно по одной схеме. Сперва появлялась национальная интеллигенция народов, находившихся в составе Австрийской, Российской или Османской империй – представители коренных местных жителей, получившие образование и освоившие интеллектуальные городские профессии. Затем из среды национальной интеллигенции выходили так называемые «будители народного духа», создававшие на основе сельских диалектов своих предков литературный язык. Потом этот язык получал распространение через периодику, литературно обработанный и впервые напечатанный фольклор и труды национальных историков о былом великом прошлом своего народа (если такового прошлого не было, его придумывали). На следующем этапе происходила политическая самоорганизация на основе ощущения общей национальной принадлежности и начиналась борьба за создание национального государства.

Такая схема была универсальна хоть для чехов, хоть для венгров, хоть для латышей с эстонцами. Большинству восточно-европейских народов удалось создать свои национальные государства по итогам Первой мировой войны, когда произошел распад империй. В наследство от имперского периода этим народам достался глубочайший комплекс неполноценности, от которого пошли нетерпимость к инородцам, навязывание своего национального превосходства и дискриминация национальных меньшинств, особенно если те в имперский период были «нацией господ».

Совсем по другому пути развивалась политическая история Беларуси: в ней превращение этнонационализма в господствующую идеологию было остановлено созданием Белорусской ССР и Великой Отечественной войной с беспрецедентным по размаху партизанским движением на оккупированной белорусской территории.

Поэтому после войны белорусский национализм на социальном уровне выродился в маргинальное, непопулярное и почти сектантское движение. В отличие от большинства постсоветских республик, ему не помог даже распад СССР. Первые годы власти независимой Беларуси еще пытались опираться на националистическую идеологию: вели борьбу с русским языком, отрицали советское прошлое вплоть до разговоров об оккупации, обращались к образам Великого княжества Литовского и Речи Посполитой. Но все закончилось уже в 1994 году с победой на президентских выборах Александра Лукашенко, который сделал русский язык вторым государственным, вернул государственную символику Белорусской ССР и возродил культ Великой Победы.

Идеология, которая в Прибалтике четверть века была правящей, а на Украине после Майдана превращается в господствующую буквально на глазах, в Белоруссии сейчас находится на обочине политической жизни. Хотя с украинским и прибалтийскими аналогами белорусский национализм схож один в один. Такие националистические организации, как Белорусский народный фронт, Консервативная христианская партия и прочие выступают за отказ от Союзного государства с Россией и русского языка в качестве второго государственного, вступление в НАТО и ЕС, десоветизацию, вступление к соседям по региону в «буферную зону» против России и новую историческую политику, предполагающую вместо памяти о советском прошлом и Великой Отечественной войне опираться на образы Великого княжества Литовского и Речи Посполитой.

Благодаря такой программе Польша, Украина и Латвия с Литвой видят в белорусских националистах своих полных союзников в борьбе с Россией и поддерживают их словом и делом в упорной надежде, что рано или поздно адепты «бело-червона-белого сцяга» свергнут режим Лукашенко и придут к власти в соседней стране.

Литовское специализированное издание Geopolitika.lt выражает надежду, что под влиянием украинских событий президент Белоруссии одумается и для укрепления своей власти возьмет в союзники белорусский национализм: «Другой опрометчивый шаг Лукашенко — многолетняя антинациональная политика, в результате которой белорусский язык стал пасынком в собственной стране. Сузилась и социальная историческая память, основой которой стал советский период. Тем не менее, создается впечатление, что в контексте текущей геополитической ситуации Лукашенко начинает понимать свою ошибку. После событий на Украине в Белоруссии наблюдаются попытки ограничить использование российских патриотических георгиевских ленточек, а сам Лукашенко после длительного перерыва открыто заговорил по-белорусски».

Это – поддержка словом. Есть и поддержка делом.

Украинский «Правый сектор»* заявил на днях, что создает белорусское подразделение. Неофашистская организация планирует создать тактическую группу «Беларусь» для обучения белорусских союзников методам борьбы за «освобождение» своей нации.

При этом польские, украинские, литовские и латышские деятели не понимают, что, пытаясь возродить белорусский национализм к жизни, они выступают в роли «франкенштейнов», создающих чудовище, который их же и уничтожит. Потому что в качестве правящей идеологии белорусский национализм гораздо опаснее не для России, а для других соседей Республики Беларусь.

На западе Белоруссии проживает польская община. В отношениях Варшавы и Минска и без того было много конфликтов из-за белорусских поляков, но если к власти в Минске придут националисты, то начнется тотальная принудительная ассимиляция польского населения с поголовным зачислением всех поляков по этническому признаку в «пятую колонну». Киеву после прихода к власти в Белоруссии национально мыслящих единомышленников придется опасаться покушений на территориальную целостность Украины не только со стороны России: белорусские националисты запросто предъявят свои права на украинское Полесье и Волынь. Достанется и Латвии: входящая ныне в её состав Латгалия ранее была в составе Витебской губернии – это нынешняя Витебская область Белоруссии. Наконец, возрождение образов Великого княжества Литовского и Речи Посполитой и идея правопреемства современной Белоруссии с этими государственными проектами неизбежно приведет к попытке оспорить принадлежность Литве Вильнюса и Вильнюсского края. Между прочим, от белорусской границы до Вильнюса расстояние всего-то 18 километров…

Не надо обладать каким-то особым стратегическим умом, чтобы понять, что, заигрывая с националистическими настроениями белорусских маргиналов, чтобы нанести удар по России, польские, украинские и прибалтийские власти наносят удар по себе. Почему же они все равно продолжают этим заниматься? Неужели желание в очередной раз напакостить России и услужить западным покровителям настолько велико, чтобы можно было действовать по принципу «глаз себе выколю, чтобы у тещи зять был кривой»?

*Правый сектор, запрещенная в России экстремистская организация — прим. RuBaltic.Ru