Не только русский язык. Какие еще сюрпризы готовит Минобразования Латвии

О потугах латвийского Минобразования извести под корень обучение на русском языке слышали, наверное, уже во всех окрестных странах. Но за публикациями на эту тему как-то теряется, что Министерство образования и науки (МОН) этой Прибалтийской республики затеяло одновременно и другие, не менее радикальные реформы. И одна из них — введение так называемого компетентностного подхода в образовании.

Итак, уже с 2018–2019 учебного года планируется начать полномасштабное внедрение компетентностного подхода в дошкольных учреждениях, а также в 1 и 4 классах основной школы. В 2019–2020-м «ореформят» 2, 5, 7 и 10 классы, в 2020–2021-м — 3, 6, 8 и 11-е, и, наконец, в 2021–2022-м — 9-е и 12-е (в Латвии в средней школе учатся 12 лет). То есть, как мы видим, начать решили с самых маленьких. Какой логике подчинялись, поделив при этом классы по годам на четные и нечетные, не знает никто.

Вообще-то компетентностный подход — это шаг, адекватный нашему времени. НО — при условии, что удастся в полной мере реализовать все сильные стороны этой концепции.

От «человека разумного» вновь к «человеку умелому»?

«Skola 2030» («Школа 2030») — так амбициозно проект именуется на одноименном официальном сайте. Формальное название звучит проще: «проект 8.3.1.1/16/I/002 «Компетентностный подход в содержании образования». Как следует из информации

Компетентностный подход, на чем постоянно делается акцент, «должен готовить человека к жизни в постоянно меняющихся условиях». Должны быть сломаны междисциплинарные барьеры, исправлены дисбаланс и несогласованность между различными предметами. Каждая из дисциплин должна становиться как бы продолжением другой. На место простого заучивания информации должны прийти понимание сути явлений и умение использовать свои знания на практике. Учащиеся должны больше времени проводить, самостоятельно познавая мир. И, наконец, в итоге должен быть воспитан человек, готовый учиться и меняться всю жизнь. Такое резюме можно составить, почитав публикации и документы на официальных онлайн-ресурсах. И кто скажет, что это плохо?!

Настораживают два момента. Первый: слишком часто и настойчиво в этих текстах знания противопоставляются умениям и пониманию. Второй: от всех этих официальных и полуофициальных публикаций возникает какое-то ощущение их вторичности.

Это либо декларативность официальных документов, либо чувственный пиар и победные реляции.

В проект будет вовлечено около 200 экспертов. Курсы повышения компетентности пройдут минимум 6 тысяч педагогов, в том числе все директора школ и их заместители.

Все это значимо с точки зрения чиновника. Но хотелось бы знать, например, с какими психологическими и социально-психологическими проблемами вы столкнулись, работая с педагогами и школьниками, отражением каких процессов в обществе эти проблемы являются и как конкретно вы их собираетесь решать! Ведь уже два года, как реформа стартовала… Только не говорите, что вы «проведете очередной семинар»!

 «ЗА» и «ПРОТИВ»

Тут надо сказать следующее. Процесс образования может носить дедуктивный или индуктивный характер. Дедуктивный — это «от общего к частному». Сначала усваивается общая закономерность, и только потом учащийся ищет проявления этой общей закономерности, выполняя самостоятельные работы. В свою очередь, индуктивный — это «от массы частных проявлений к пониманию общего закона». Учащийся работает в основном самостоятельно и в итоге теоретически может «сам открыть», например, закон Ньютона.

Дедуктивный характер традиционно носило советско-российское (а если подходить исторически, то российско-франко-германское) образование. Индуктивный — это англо-саксонская, в том числе американская модель. Компетентностный подход, как можно понять, тяготеет именно к индуктивной модели.

Дедуктивная система образования предполагает, что школа является продолжением науки, такой бейсик-версией официальной научной картины мира, адаптированной для понимания учащимися. Понятие о некой закономерности дается априори, его истинность не подвергается сомнению. Как говорится, если реальность не согласуется с теорией, тем хуже для реальности… Поэтому и учебные опыты часто подгоняются под формулировку очередного физического закона, которую надо просто выучить.

Безусловно, «дедуктивное образование» способно дать гораздо больший багаж знаний, которые человек потом воспроизводит, даже не задумываясь. Но, к сожалению, оно отучает мыслить самостоятельно, «открывать мир», особенно в ситуациях, которые не укладываются в рамки заученных правил.

В то же время индуктивный подход и возможность поставить множество самостоятельных опытов сами по себе не гарантируют, что учащийся придет хоть к какому-то выводу. А поскольку компетентностный подход делает акцент не на знаниях, а на умениях, есть опасность, что он приведет к значительному снижению кругозора и уровня знаний учащихся.

Однако есть много когнитивных противоречий, которые может снять такой подход. Например, разные типы мышления (понятийный и образный, вербальный и визуальный) часто используют как повод для разделения учеников «по способностям».

В результате школьник автоматически попадает в какую-то, может быть, совершенно нежеланную для него «категорию», из которой потом не может выбраться всю жизнь.

В то же время, познавая мир самостоятельно, человек просто вырабатывает для себя индивидуальные навыки «перевода», например, абстрактных понятий алгебры на язык геометрических фигур или ярких художественных образов. И постигает алгебраические закономерности, но уже на органично присущем именно ему внутреннем «языке».

Но чтобы новые принципы стали благом, нужны минимум три вещи. Первая: проведение серьезных педагогических и психологических исследований, а не слепой копипаст чужого опыта. Вторая: создание в классе такой социальной среды, где познание, стремление к развитию и творческий подход будут считаться социально одобряемыми моделями поведения. И, наконец, умение искать и находить оптимальные формы взаимной интеграции дедукции и индукции.

В Латвии этому будет мешать, в частности, еще одна запланированная реформа: «оптимизация средних школ». Ряд школ будет закрыт, классы планируют объединить.

В результате совсем скоро «за одной партой» окажутся дети как из благополучных, так и из маргинальных семей, те, кто пошел в школу с шести лет, и переростки, русские и латыши, и даже «дети с особыми потребностями».

Не секрет, что при массовом смешении разных социальных слоев, национальностей и так далее уровень норм общения, культуры и общественно значимых ценностей, как правило, падает, приходя к «общему знаменателю». И вот тут особое значение приобретает личность педагога.

«Пускай лошадь лучше толкает телегу…»

Нельзя сказать, что Госцентр содержания образования вообще ничего не делает в смысле подготовки педагогов для работы в новой системе… Но возникает ощущение, что строить дом опять начинают с крыши, а не с фундамента. Так, 10 января 2017 года стартовал пилотный проект, в рамках которого новый подход к образованию будет в течение двух лет проходить апробацию в ста школах и дошкольных учреждениях Латвии. В том числе предусмотрены и курсы повышения квалификации, семинары для учителей.

И вот 22 июня на портале VISC появился отчет о выполнении «поручений партии и правительства», написанный в лучших традициях советской газеты «Правда». Публикуем фрагмент из него (неофициальный литературный перевод автора — прим. RuBaltic.Ru)

«Завершая первый год апробации усовершенствованного подхода (к образованию) и содержанию уроков, сто пилотных школ Латвии передают свой опыт и знания другим. Более 1 500 педагогов изо всех регионов Латвии присоединились этой весной к получению хорошей практики и опыта на семинарах, которые Государственный центр содержания образования провел в регионах».

«Мы четко сознаем, что решающую роль (в этом) будет играть фигура учителя. Поэтому заблаговременно (занялись) разработкой дополнительного контента и создаем широкую программу поддержки педагогов. <…> Так постепенно в течение пяти лет будет заложена основа механизма поддержки школ и учителей, местных органов власти и родителей <…>», — подчеркивает Зане Олиня, руководитель по внедрению (нового) содержания обучения «Skola 2030».

Но, как сказано на сайте VISC, сроки реализации проекта — 17.10.2016 — 16.10.2021. То есть только после того, как его уже внедрят во всех школах и детских садах Латвии, будут готовы необходимые методические документы. У русских на такой случай есть поговорка о лошади, которую впрягают позади телеги.

«И кто в итоге тут "нелоялен"»?

Министерские чиновники то ли не способны, то ли не хотят понять, что новая система образования, которую они пытаются внедрить, отличается от классической предметно-поурочной настолько же, насколько компьютер с четырехядерным процессором отличается от «386-го», если кто-то еще помнит, что это такое…

Поэтому начинать внедрение «компетентностного подхода» надо именно с полноценной подготовки в вузах учителей, готовых работать в новой системе. Эту подготовку надо начинать с написания учебных программ. А их писать надо на основе теоретических и практических исследований.

Поэтому права, например, Маргарита Драгиле, рижский педагог, когда пишет на своей странице в Facebook: «Сегодняшние реформы в сфере образования непрофессиональны, поскольку в основном не учитывают базовые особенности развития ребенка и принципы организации образовательного процесса. Они не проработаны: не было проведено апробаций и исследований. Их внедрят одновременно, и через некоторые время оценить их результативность будет практически невозможно! Они методически и ресурсно не обеспечены. Знаете ли вы, что большинство педагогов садиков не знакомы с компетентностным подходом, реализация которого должна начаться (там) с 1 сентября?»

Между тем, в Латвии ощущается острый дефицит педагогических кадров. Основной контингент преподавателей, в особенности математики и естественных наук, — люди пенсионного и предпенсионного возраста: молодежь в учителя-естественники просто не идет.

В связи с запланированными МОНом реформами (полная «латышизация» русских школ, введение «компетентностного подхода», оптимизация) неизбежно грядет череда увольнений педагогов.

Кого-то уволят из-за недостаточного знания государственного языка, кого-то из-за неспособности адаптироваться к новому подходу. А кого-то — за слишком смелые высказывания: три года назад Сейм Латвии принял дополнения к Закону об образовании, которые уже успели прозвать «поправками о лояльности». 

«Чем языкастей — тем сильнее»

И, наконец, о языках. Для русских Латвии этот вопрос давно стал болезненным. Но теперь он будет таким же и для латышей. Если в русских школах Латвии последние 14 лет обучение шло билингвально, на латышском и русском языках, в пресловутой «водочной» пропорции 60/40, то компетентностная реформа предполагает «пенталингвизм», то есть обучение на ПЯТИ языках: английском, французском, немецком, латышском и русском.

Это так называемое предметно-языковое интегрированное обучение или CLIL (Content and Language Integrated Learning), то есть изучение языка через освоение предмета и при помощи этого языка.

Что любопытно, этот аспект полностью противоречит планам перевести примерно в те же сроки обучение в условно русских школах на латышский язык. Иными словами, одна реформа противоречит другой!

Но опасность заключается в ином… Психологи и педагоги-словесники знают, что у человека существует языковая картина мира. Разные языки не просто называют что-то разными словами, они устанавливают генетическую взаимосвязь между понятиями. Если предельно кратко, благодаря этому и ряду других языковых особенностей мы и чувствуем себя русскими, немцами, итальянцами или латышами… Известный американский лингвист Ноам Хомский вообще считает, что язык — прежде всего средство мышления, а не средство общения.

Знать несколько языков — это хорошо, можно даже на них учиться. От этого мышление человека действительно выходит на качественно иной уровень… НО – только тогда, когда базовая языковая картина мира, которая и определяет национальную идентичность, уже сформировалась.

В среде специалистов считается, что к изучению второго языка ребенок должен приступать не ранее, чем в 8-10 лет. Даже ребенок из семьи, где родители — носители разных языков, никогда не вырастет как «механическая сумма» этих национальностей.

В то же время в Латвии, напомним, введение компетентностного подхода планируют начать именно с детей, у которых языковая картина мира еще не сложилась.

Какие люди получатся в результате такого «выращивания нового человека», не может четко сказать никто. Тут можно только фантазировать, поскольку никаких научных исследований о возможных последствиях «пенталингвизма» в Латвии не проводится. Точно так же, как никаких научных обоснований так и не появилось у введенной в русских школах «билингвальщины».