Миграционный кризис в Европе привел к политическому кризису в Латвии
Андрей Стариков
В январе в Латвию прибывают первые беженцы. Их приезд сопровождается обсуждением новогоднего инцидента в Кельне с участием средиземноморских гостей и очередной вспышкой антиэмигрантских настроений в Европе. Следуя тенденции западных столиц, радикализуется и маленькая Рига. А с учетом того, что все эти процессы разворачиваются на фоне безуспешных переговоров о новом составе правительства, вопрос беженцев грозит перерасти в серьезный политический кризис в Латвии.
Скандал вокруг «ночи длинных рук», как окрестили новогоднее нападение на женщин в Кельне и двух других немецких городах журналисты, эхом разошелся по многим европейским столицам. Широкая общественность западных стран, не понаслышке знакомая с последствиями миграционного кризиса, поспешила переложить вину на ближневосточных беженцев, которые весь прошлый год нескончаемым потоком прибывали в Германию.
И если до этого ряд европейских держав пытался подковерно саботировать брюссельский план распределения мигрантов, то теперь бойкот дележа средиземноморских новоевропейцев может принять демонстративный характер, что окончательно подорвет остатки политического единства ЕС.
Население прибалтийских республик, которым еще только предстоит знакомство с новыми соотечественниками, не осталось в стороне от общего антиэмигрантского настроения. Так, реагируя на «ночь длинных рук» в Германии, латвийская организация мотоциклистов «Божьи псы» («Dieva suņi»), знаменитая своей жесткой и непримиримой националистической позицией, заявила о готовности объединиться с русскими для «для защиты латвийских женщин». «Эти черные хрычи не знают, что такое Восточная Европа… Мы не тупые немцы или итальянцы с их толерантностью. Многое терпим, но только не нападения на наших женщин. Увидите, что мы объединимся в единый кулак также с русскими и насильники сбегут прочь из Латвии, как крысы», — гласит заявление
К прибытию средиземноморских гостей стали появляться первые уголовные дела. Жителю Тукумса, осмелившемуся после кельнских событий написать не совсем политкорректный комментарий в своем Фейсбуке с призывом «идти брутально ломать» беженцев, якобы приехавших в его родной город (в Тукумсе нет беженцев или искателей этого статуса, отмечает полиция – прим. RuBaltic.Ru) теперь грозит
Общественное мнение по вопросу приема беженцев менялось с развертыванием европейского миграционного кризиса: чем ближе приезд новолатвийцев, тем радикальнее жители республики воспринимают своих будущих соседей. Если еще в августе прошлого года лишь 56% латвийцев выступали против средизменоморских гостей, то к концу 2015 года уже 78,3% населения Латвии были настроены резко негостеприимно. И это еще до новогодних событий в Германии…
Показательно, что проблема беженцев главным образом беспокоит национальное большинство, которое те же политики, что сегодня открывают двери маленькой прибалтийской республики для сирийцев и африканцев, на протяжении 25 лет кормили мифами об угрозах национальной идентичности и «латышскости». По итогам опроса «Латвийский барометр DNB» латышей гораздо чаще, чем представителей других национальностей, тревожит вопрос иммиграции, приток гастарбайтеров и беженцы.
Именно «беженцы» стали краеугольным камнем конфликта павшего в декабре правительства Латвии.
После давления Брюсселя партия власти пошла на попятный и согласилась на европейскую квоту приема средиземноморских гостей. Коалиционные партнеры в лице Национального объединения назвали это «безоговорочной капитуляцией» и начали выводить своих сторонников на улицы для участия в антиэмигрантских демонстрациях.
В ответ на это экс-премьер Лаймдота Страуюма обвинила националов в нарушении коалиционного договора (один из пунктов которого запрещает партнерам по коалиции поддерживать созыв внеочередных заседаний по инициативе оппозиционных фракций). Проблема средиземноморских гостей оформилась во внутриправительственный конфликт. Ядро раздора, посеянное вопросом беженцев, среди партнеров правящей коалиции латвийского сейма предопределило декабрьскую отставку Кабмина. Латвийский парламент стал недееспособным: коалиции не удавалось принять ни одного серьезного решения. 7 декабря Лаймдота Страуюма сложила с себя премьерские полномочия.
Кабмин ушел в отставку, но проблема беженцев не просто осталась, а в разы обострилась после германской «ночи длинных рук». Любое правительство, сформированное сейчас партией латвийской бюрократии — «Единством» (а уж тем более — кандидатом в премьеры Солвитой Аболтиней), будет обречено повторить путь кабинета Страуюмы.
Мусорный рейтинг поддержки Единства (5% — декабрь 2015) лишает эту политическую силу всякого морального права на формирование правительства. С другой стороны, спрос на более радикальную риторику, вызванную миграционным кризисом в Европе, только усиливает позиции некогда нерукопожатного Нацобъединения, без которого «латышская» коалиция в сейме больше не возможна. А это значит, что еще не сформированный Кабмин уже заведомо находится в условиях политического кризиса. Кризиса, выходом из которого может быть роспуск и переизбрание парламента, либо расширение правящей коалиции.