Димитров: норма латвийского закона о гражданстве может оказаться антиконституционной

Статья 17 Закона о гражданстве наделяет Кабинет министров Латвии правом не присвоить человеку гражданство Латвии даже после того, как он прошел необходимую процедуру натурализации. О том, насколько данная законодательная норма соответствует Конституции и какая международная практика применяется в этом вопросе, аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал советник фракции Европейского парламента «Зеленые — Европейский свободный альянс», юрист-международник Алексей ДИМИТРОВ.

— Г-н Димитров, в нынешнем Законе о гражданстве указано, что Кабинет министров может отказать в получении гражданства, и его решение обжалованию не подлежит. Также в нем сказано, что если человеку отказано в натурализации на основании информации, полученной в результате разведывательной или контрразведывательной деятельности, то это можно обжаловать у генерального прокурора, решение которого является окончательным. Получается, что сейчас многое зависит именно от мнения спецслужб, которые будут решать, достоин ли человек быть гражданином Латвии?

— В какой-то степени да, но здесь нужно обратить внимание на то, что в норме о решении Кабинета министров — части 5-й статьи 17 — указаны положения, на основании которых Кабмин принимает решение об отказе в гражданстве. И это решение не будет связано ни с какой информацией от спецслужб.

Это просто внутренняя уверенность Кабмина, что лицо своим поведением или действиями создает угрозу безопасности Латвии или общественному порядку, демократическому конституционному устройству страны, независимости или территориальной целостности.

Если мы говорим о решении генерального прокурора (часть 4-я статьи 17), то должны исполняться два условия. Первое: ограничения натурализации должны быть предусмотрены частью 1-й статьи 11, где они и перечислены.

Так, к примеру, гражданами Латвии не могут быть признаны лица, распространявшие после 4 мая 1990 года идеи фашизма, шовинизма, национал-социализма, коммунизма, разжигавшие национальную, расовую ненависть или нетерпимость, антиконституционными методами действовавшие против независимости, демократического парламентского устройства или государственной власти Латвии.

Второе условие заключается в том, что эта информация должна быть получена методами разведки или контрразведки. Генеральный прокурор принимает решение только на основании такой информации.

Если же спецслужбы опирались на информацию, которая была в публичных источниках, то в этом случае действует обычный порядок, и решение принимает не генпрокурор, а Управление по делам гражданства и миграции. Его можно обжаловать в суде.

— Насколько, на Ваш взгляд, оправданно выведение решений генпрокурора и Кабинета министров из-под судебного контроля? Мало того, что их решения не подлежат обжалованию, так еще и обоснования могут быть недоступны, ведь информация, полученная разведкой или контрразведкой, у нас обычно засекречена.

— Естественно, генеральный прокурор, когда будет рассматривать отказ в гражданстве, получит всю необходимую информацию от спецслужб и примет решение исходя из всех имеющихся у него данных. Насколько оправданно то, что его решения не подлежат обжалованию в суде?

Верховный суд в деле Юрия Петропавловского, которому как раз Кабинет министров отказал в гражданстве, указал, что выведение решений Кабмина из-под судебного контроля является нормальным, так как предоставление гражданства — это политический, а не административный вопрос.

Кроме того, и Европейского суд в этом деле отметил, что только в исключительных случаях он может вмешиваться в дела, связанные с предоставлением гражданства. Например, когда отказ в гражданстве связан с тем, что человек должен покинуть страну, а у него в этой стране есть семья, то есть когда речь идет о нарушении права на частную жизнь.

В остальных случаях он не вмешивается, так как предоставление гражданства — это компетенция каждого конкретного государства. ЕСПЧ самоустраняется от решения этих вопросов.

Поэтому говорить, что нормы, принятые Латвией, явным образом противоречат Европейской конвенции или практике Европейского суда по правам человека, было бы неправильно.

— А в других странах имеется подобная практика?

— Да, очень часто бывает, что решение о присвоении гражданства не сопровождается какими-то возможностями судебного или административного обжалования.

В разных странах иногда методом опроса соседей выясняют, стоит или не стоит давать претенденту гражданство. Если большинство говорит, что не стоит, процесс заканчивается и гражданство не дают. Как я уже говорил, Европейский суд в деле Юрия Петропавловского указал, что государство пользуется широкой свободой действий в вопросе предоставления гражданства.

— В таком случае, не считаете ли Вы, что любой «нелояльный», активно участвующий в акциях протеста (например, в защиту русских школ) или протестующий против политики правительства Латвии человек, будучи негражданином, может получить отказ в предоставлении гражданства, даже если пройдет процедуру натурализации?

— Да, сейчас это просто узаконили. Но практика применения старой редакции закона, исходя из дела Петропавловского, пришла к тем же самым выводам.

В исключительных случаях Кабинет министров просто принимает политическое решение, которое не подлежит судебному обжалованию.

Просто если до принятия подобных поправок не было определено, в каких случаях Кабмин уполномочен принимать подобные решения, то сейчас это с достаточно расплывчатыми формулировками, но указано. И какие-то другие основания для непредоставления гражданства Кабинет не может использовать.

Говорить, что Кабинет министров может отказать в гражданстве просто потому, что ему так захотелось, было бы неправильно. Есть конкретные условия, когда он может это сделать.

Хотя, на мой взгляд, эта норма очень спорная. И насколько она соответствует, допустим, праву на справедливый суд, которое зафиксировано в Конституции Латвии, мне сказать сложно.

Если появятся конкретные прецеденты, когда кому-то действительно будет отказано в гражданстве решением Кабинета министров, можно будет попробовать обратиться в Конституционный суд за проверкой соответствия этой нормы Конституции Латвии. Мне кажется, что здесь вполне можно найти веские доводы.

Думаю, что тут возможны два варианта. Первый: истец сначала пройдет все судебные инстанции, которые скажут, что они не могут принять это дело к рассмотрению, и после этого обратится в Конституционный суд. Второй: уже в первой судебной инстанции человек будет доказывать, что эта норма об отсутствии судебного контроля противоречит Конституции, и просить суд самому обратиться в Конституционный суд, чтобы получить от него разъяснение.

Интересно, что на этот счет скажет право Европейского союза, ведь латвийское гражданство одновременно является и европейским гражданством.

В суде ЕС в Люксембурге было интересное дело о лишении гражданства, и суд сказал, что когда государство лишает человека своего гражданства, оно должно обращать внимание на общие принципы права ЕС.

Правда, пока такое громкое дело было только одно, но в академической литературе встречаются утверждения, что если такой принцип применим к лишению гражданства, то он должны применяться и к его присвоению.

То есть если в деле возникает аргумент в пользу того, что человек, помимо латвийского гражданства, не получает и гражданство ЕС, можно говорить о том, что здесь может быть нарушено право ЕС, в том числе Хартия об основных правах.

В ней есть норма, что у человека должно быть право на эффективное разбирательство его дела, в том числе и в судебной процедуре. Но пока это лишь теория: ни одного случая отказа в гражданстве решением Кабинета министров в соответствии с новой редакцией закона не было. Когда это произойдет, будем смотреть, какое решение примет суд.