Четыре года назад, 7 апреля 2014 года, в захваченном здании Донецкой облгосадминистрации была провозглашена Донецкая народная республика (ДНР). Новость об этом местные жители восприняли с воодушевлением, а через месяц подтвердили желание отмежеваться от новых киевских властей на референдуме. Но кто был «заказчиком» конфликта, который вспыхнул в апреле 2014 года и перерос в большую войну? Почему не удалось избежать кровопролития? Споры об этом не утихают.
Провозглашение ДНР стало результатом развития многих процессов, запущенных в разное время и поначалу даже не связанных друг с другом. К примеру, экс-председатель парламента республики Андрей Пургин вспоминает, что подготовка Координационного совета, который потом занимался референдумом 11 мая 2014 года, началась еще 25 января, а в апреле эта работа вышла на пик. Организация «Донецкая республика» (ее сторонники шли в авангарде протестного движения Донбасса) и вовсе образовалась в 2004 году, на волне первого, Оранжевого майдана. Кстати, именно тогда в украинском информпространстве появилось понятие «восточного сепаратизма». Хотя бы на основании этого можно утверждать, что феномен Донецкой республики требует глубокого осмысления.
Произошедшее 7 апреля лишь вершина айсберга, основания которого не видно до сих пор. Но некоторые его стороны, если присмотреться, всё же можно разглядеть.
Факты указывают на то, что спустя четыре года нужно отойти от привычной и в общем удобной концепции понимания тех событий: Москва поддержала ополченцев, Киев попытался их «задавить». Под таким углом зачастую воспринимаются все события «русской весны» в Донбассе, с помощью этой простой схемы люди пытаются их осмыслить. А если всё было не так просто?
6–7 апреля события развивались стремительно. Участники митинга в Донецке захватили здание областной государственной администрации, а на следующий день сформировали Народный совет и приняли акт о провозглашении государственной самостоятельности ДНР. Через неделю, 13 апреля, и. о. президента Украины Александр Турчинов сообщил о начале полномасштабной антитеррористической операции на востоке с привлечением регулярной армии. Логика событий на первый взгляд прозрачна: поначалу Киев оставлял «террористам» пути для отступления, а через несколько дней решил разобраться с ними силой. Но почему в соседней Харьковской области всё было по-другому?
Харьковская и Донецкая республики были провозглашены в один день (Луганск «буксовал», хотя было понятно, что и там развивается подобный сценарий). Вот только ХНР, в отличие от ДНР, в тот же день прекратила свое существование. В город прибыли сотрудники внутренних войск (винницкого полка «Ягуар», если верить главе МВД Арсену Авакову) и к вечеру зачистили здание облгосадминистрации (ОГА). О проведении антитеррористической операции в Харькове Аваков сообщил только утром следующего дня, когда сама операция фактически была закончена. Всё прошло на удивление тихо, без применения оружия и без большой крови.
Что происходило тем временем в Донецке? Вплоть до 13 апреля официальный Киев ставил сторонникам ДНР ультиматумы и никаких активных действий не предпринимал. Сообщалось, что ночью 8 апреля силовики во главе с вице-премьером Виталием Яремой собирались штурмовать Донецкую ОГА, но до сих пор не ясно, почему Ярема от этой затеи отказался. В переговоры с ним вступила инициативная группа митингующих и бизнесмен Ринат Ахметов, и той же ночью (в 3:35) «Обозреватель» приводит слова Яремы: «Он добавил, что с протестующими надо идти на переговоры, если же их разогнать силой — они вернутся».
Слова о переговорах в контексте Харькова звучат, мягко говоря, странно. Немедленная силовая операция в Донецке «напрашивалась» сама собой, но что-то или кто-то помешал ее осуществлению. При этом «Обозреватель» упоминает некий «штаб антитеррористической операции в Донецке», который, следовательно, существовал уже 8 апреля и долгое время просто бездействовал.
Через пару дней Ярема вдруг снова вознамерился штурмовать Донецкую ОГА, но командиры местных «альфовцев» отказались выполнять его приказы. «Ярема пришел в ярость от неповиновения офицеров “Альфы”, и выгнал их с совещания, назвав их предателями, и обещал сорвать со всех погоны и строго наказать», — писало 11 апреля издание From-UA со ссылкой на свои источники в СНБО.
И снова глаза мозолит произошедшее в Харькове, где местные «беркутовцы» также отказывались штурмовать ОГА. Авакова это разгневало, но не ввело в ступор: привлечь к проведению операции силовиков из других регионов оказалось делом нескольких часов. В Донбассе этого не произошло, хотя уже 10 апреля Денис Пушилин объявил о создании народной армии, о формировании ее штаба и командного состава и даже о постановке служащих на учет.
Но официальный Киев ждал еще три дня. Чего именно ждал? Уж не создания ли той самой армии – пусть крайне малочисленной и плохо вооруженной, но такой, с которой можно вступить в реальный бой?
Поразительным образом пазл складывается. Группа главнокомандующего Игоря Стрелкова вошла в Славянск 12 апреля, а уже на следующий день «стрелковцы» приняли первый бой на подступах к городу. Тогда же с подачи Совета национальной безопасности и обороны (СНБО) Александр Турчинов на всю страну объявил о начале так называемой антитеррористической операции (АТО). До хрипоты можно спорить, кем были славянские повстанцы, кому подчинялись, какие цели преследовали, но факт остается фактом: силовую операцию против «боевиков» Киев начал только после того, как у тех появилась возможность оказать организованное сопротивление.
Но даже после начала АТО украинские власти почему-то действовали на удивление нерешительно. Ни одна из попыток взять Славянск штурмом, которые предпринимались в апреле и мае, не увенчалась успехом, хотя украинская армия явно обладала и численным, и техническим преимуществом. Здесь, впрочем, следует упомянуть, что большинство украинских солдат не горели желанием участвовать в боях, но невнятная позиция военного и политического руководства страны заставляла их сомневаться еще больше.
С точки зрения официального Киева, украинская власть просто «прозевала» Донбасс. Арсен Аваков позже говорил, что Донецкую ОГА в апреле 2014 года всё-таки стоило штурмовать (точнее, подорвать здание вместе с «боевиками»). Останавливала якобы вероятность человеческих жертв. Но через несколько дней стягивать в Донбасс регулярные войска, обстреливать города из тяжелой артиллерии, а затем применять авиацию «майданные» власти почему-то не побоялись. Есть ли в этом логика?
Отвечая на вопрос, почему в Донецкой области события развивались именно так, лидер харьковского сопротивления Антон Гурьянов отметил: «Еще один элемент — интересы олигархических групп, которым была выгодна эскалация военного конфликта на малой территории Донбасса, при этом невыгодно мгновенное падение Украины. Как вы понимаете, это неминуемо бы произошло при подключении к Донецку и Луганску Харьковского региона».
О конкретных организаторах бойни в Донбассе и их мотивации стоит говорить отдельно, но факт остается фактом: «майданные» политиканы намеренно раздували пламя войны и народного протеста, «пристегивая» к этому Россию. Вероятно, Кремль не контролировал ни славянскую группу Стрелкова, ни другие формировавшиеся разрозненные подразделения и поначалу даже не понимал, что делать с Донбассом. А украинские власти очень скоро утратили иллюзорный контроль над ситуацией, которым, как им казалось, они обладали. Последствия этой авантюры население региона ощущает до сих пор.