«История успеха» Прибалтики — европейское лидерство по убийствам

Страны Балтии — лидеры Евросоюза по количеству умышленных убийств на 100 тысяч жителей. Это еще одно проявление их «истории успеха» и «европейского выбора», которое опровергает всю мифологию о прогрессивных и процветающих европейских странах на берегу Балтийского моря.

Литва, Латвия и Эстония заняли первые места в общеевропейской статистике умышленных убийств.

Согласно новейшему исследованию Eurostat, безоговорочным европейским лидером по количеству убийств на 100 тысяч жителей является Литва.

По итогам 2015 года в Литовской Республике были убиты 5,89 человека на 100 тысяч жителей.

На втором месте по убийствам в Евросоюзе с большим отрывом от Литвы находится Латвия. В этой стране были убиты 3,37 человека на 100 тысяч жителей. Замыкает первую тройку печального европейского лидерства Эстония: 3,19 жертвы умышленных убийств на 100 тысяч населения.

В абсолютных цифрах европейским лидером по числу совершённых убийств является Франция. В 2015 году там была совершена пятая часть убийств в Евросоюзе — 1 017 жертв. Однако в пересчете на 100 тысяч жителей Франция в ЕС находится лишь на седьмом месте: Литва по относительному количеству убийств опережает ее почти втрое, да и до двух других стран Прибалтики французам далеко.

Статистика Eurostat в очередной раз наносит по Прибалтике репутационный удар такой силы, что его не смогла бы нанести никакая «кремлевская пропаганда».

Она относится к тому типу информации, после которого невольно приходится задаваться вопросом: а Европа ли Прибалтика?

С прибалтийскими показателями по убийствам такая же ситуация, как с рекордами эмиграции из Прибалтики. Обычные объяснения для них не подходят. Чем стандартно принято объяснять рост преступности? Неблагоприятной экономической ситуацией? Но прибалтийские власти бодро рапортуют о самом высоком росте ВВП в Европейском союзе, макроэкономических показателях, на которые не нарадуются международные финансовые организации: низкая безработица, небольшой внешний долг и т. п. Только столкновения с реальностью в виде эмиграции, алкоголизма, убийств и самоубийств эти бравурные показатели экономического «успеха» не выдерживают.

Традиционно высокий уровень преступности принято связывать с миграцией. На 2015 год, данные за который приводятся европейской статистической службой, как раз приходится пик кризиса беженцев. Однако последние места в европейской статистике по убийствам занимают Австрия, Нидерланды, Чехия и Италия. Из этих стран только Чехия не принимала беженцев, тогда как на Австрию и Италию пришелся основной миграционный поток.

Тем не менее в них совершалось меньше всего убийств в Европейском союзе. А больше всего — в странах Балтии, в которых в 2015 году мигрантов из Азии и Африки вовсе не было. А Польша, которая в 2015 году приняла у себя миллион украинцев, в том же рейтинге Eurostat занимает только восьмое место.

Прибалтика раз от разу демонстрирует, что она чужеродное тело в составе Европы: к Европе она принадлежит лишь номинально и происходящие в этой «серой зоне» процессы не имеют никакого отношения к европейским процессам.

По европейским меркам в Прибалтике сегодня экономический рост, политическая стабильность, спокойная миграционная ситуация. Сами прибалтийские лидеры любят подчеркивать, что по ключевым критериям их страны чувствуют себя лучше, чем другие страны ЕС.

При этом они не могут объяснить, почему жители Литвы, Латвии и Эстонии уезжают из своей зоны роста и стабильности в нестабильную Западную Европу — к беженцам, терактам и парламентским кризисам? Почему Литва, Латвия и Эстония занимают первые три места в ЕС по количеству совершаемых убийств? Почему они европейские рекордсмены по алкоголизму? Почему Литва — европейский лидер по самоубийствам?

А объяснение простое. Потому что Прибалтика не Европа. И от того, что ее впустили в Евросоюз, она Европой не стала. Поэтому происходящее в Прибалтике для европейцев — за гранью. Поэтому жители самой Прибалтики пользуются членством своих стран в Евросоюзе и уезжают из «серой зоны» в настоящую Европу, пока еще есть такая возможность.

Никакой «истории успеха» на пути «европейского выбора» у стран Балтии не было: весь этот выбор заключался в том, что они развесили у себя синие флажки с желтыми звездами и на этом основании стали называть себя европейцами и кичиться перед «отсталыми» восточными соседями, «застрявшими в совке».

При этом показатели алкоголизма, убийств, самоубийств, социального отчуждения, неравенства, неполных семей в этих странах несопоставимы с европейскими. Можно сказать, что страны Прибалтики — самые бедные и неблагополучные в Европе. Только они такие уже 28 лет. Сколько ни преодолевают последствия «оккупации», а остаются на том же месте и не могут догнать даже Польшу и Чехию.

Честнее и проще будет сказать, что страны Прибалтики вовсе не европейские. И вместо европейского пути у них 28 лет была имитация этого пути.

Со времен перестройки в Литве, Латвии и Эстонии говорили о «возвращении домой» — в «европейскую семью». Вот только считают ли европейцы литовцев, латышей и эстонцев частью своей «семьи»? Даже без знания печальных прибалтийских реалий у них создается впечатление, что с присутствием в их «доме» некоторых стран «Новой Европы» (и в том числе стран Прибалтики) что-то не так.

Прибалтика никак не отображена в современном западном масскульте. Едва ли не единственное исключение — образ Ганнибала Лектера. В книгах Тома Харриса, экранизированных американцами и британцами, каннибал Ганнибал по происхождению был литовцем. Лектер родился в 1944 году, когда войска вермахта уже уходили из Литвы, а Красная армия была на подходе. По достижении совершеннолетия молодой человек эмигрировал из Литвы и стал на Западе знаменитым психиатром и людоедом.