Войны памяти: зачем Латвии двусторонняя комиссия историков?

Сегодня, 5 декабря, в Институте всеобщей истории РАН (г. Москва) состоится очередное заседание российско-латвийской комиссии историков. В рамках встречи намечено проведение научного коллоквиума «Распад Российской империи, Первая мировая война и образование Латвийского независимого государства», в рамках которого свою точку зрения относительно Первой мировой войны, национального вопроса в Российской империи начала XX в., исторической роли латышских стрелков представят историки Янис Шилиньш, Юрис Цигановс, Александр Иванов, Евгения Назарова, Александр Шубин и др. Помимо научного коллоквиума в ИВИ РАН пройдет и непосредственно рабочее заседание комиссии для обсуждения сложных вопросов совместной истории двух стран и мер по достижению компромиссных точек зрения. Между тем, объективность и желание компромисса со стороны латвийских историков вызывает сомнения в связи с законодательно закрепленной политической индоктринированностью их позиций. В этой балтийской республике существует целый корпус нормативных актов, в которых зафиксирована официальная оценка исторических событий, которые и попадают под обсуждение российско-латвийской комиссией историков – в частности оценка советского периода развития Латвии. Данная комиссия была поддержана латвийским истеблишментом лишь в силу того, что рассматривается им как часть цельной инфраструктуры государственной исторической политики в Латвии, нацеленной на перелицовку фактов по лекалам официальной идеологии, убежден историк, руководитель исследовательских программ Фонда «Историческая память» (Россия), автор только вышедшей из печати книги «Историческая политика Латвии: Материалы к изучению» Владимир СИМИНДЕЙ. Предлагаем нашим читателям ознакомиться с некоторыми тезисами нового исследования:

Начиная с 1990-1991 гг. полный пересмотр представлений о событиях, связанных с периодом пребывания в составе СССР, стал использоваться в Латвии на государственном уровне в качестве инструмента для переформатирования общественного сознания

и закрепления новой власти. В основу «национальной» идеологической конструкции был положен тезис латышских эмигрантских кругов о прибалтийских странах как жертвах двух тоталитарных режимов, согласно которому советский режим подавался как «более опасный и худший» для титульных балтийских народов, чем нацистский […]

Идеологические основы, которыми руководствуется официальная латвийская историческая наука, документально закреплены в ряде политико-декларативных актов органов власти, к которым следует отнести декларации Сейма ЛР «Об оккупации Латвии» от 22 августа 1996 года, «О латышских легионерах во Второй мировой войне» от 29 октября 1998 года и «Об осуждении осуществлявшегося в Латвии тоталитарного коммунистического оккупационного режима СССР» от 12 мая 2005 года. Эти документы сохраняют свое действие до сих пор.

В частности, в декларации «Об оккупации Латвии» утверждается, что «все время оккупации СССР целенаправленно осуществлял геноцид против народа Латвии, тем самым нарушая Конвенцию о недопущении геноцида и осуждении за него от 9 декабря 1948 года… Руководство СССР целенаправленно наводнило Латвию сотнями тысяч мигрантов и с их помощью пыталось уничтожить идентичность народа Латвии». В декларации «О латышских легионерах во Второй мировой войне» заявлено, что «в тридцатые годы ХХ века в Европе сформировалось два больших тоталитарных террористических государства. Реализация агрессивных целей этих государств началась с подписания так называемого пакта Молотова-Риббентропа, в результате которого была ликвидирована государственная независимость Латвийской Республики и ее попеременно оккупировали как СССР, так и Германия».

В этой же декларации предпринимается попытка преуменьшить нацистские преступления, ретушировать память о жертвах нацистского геноцида и глорифицировать латышских легионеров Ваффен СС из числа добровольцев: «Действительно, некоторая часть граждан Латвии вступила в латышский легион добровольно, но это произошло потому, что СССР в 1940-1941 годах осуществлял в Латвии геноцид.

Сотни человек были расстреляны без приговора суда, десятки тысяч депортированы в отдаленные районы СССР. Германия также в это время допускала военные преступления и геноцид в Латвии, однако они затронули граждан Латвии в многократно меньших объемах. Поэтому некоторые граждане Латвии считали, что, вступая в легион, они защитят себя и свои семьи от новых массовых репрессий со стороны СССР, которые позднее действительно последовали».

Далее безапелляционно утверждается: «Целью призванных и добровольно вступивших в легион воинов была защита Латвии от восстановления сталинского режима. Они никогда не участвовали в гитлеровских карательных акциях против мирного населения. Латышский легион, так же как и финская армия, воевал не против антигитлеровской коалиции, а только против одной из стран-участниц — СССР, которая в отношении Финляндии и Латвии была агрессором». Этим документом правительству Латвии вменяется в обязанность «заботиться об устранении посягательств на честь и достоинство латышских воинов в Латвии и за рубежом».

Концепции «советской оккупации» и «советского геноцида» являются как минимум спорными, на что неоднократно обращалось внимание российскими историками. Однако в Латвии эти историко-идеологические концепции утверждены на государственном уровне, что не могло не оказать вненаучного влияния на деятельность латвийских историков. […]

Принятое в 2010 году решение о создании совместной комиссии историков России и Латвии вызвало большую активность государственных деятелей и официальных историков Латвии, сделавших целый ряд заявлений, наглядно свидетельствующих об идеологических основах и политических устремлениях латвийской части комиссии.

Госсекретарь МИД ЛР А. Тейкманис в опубликованном 11 января 2011 г. интервью газете «Latvijas avīze» открыто транслировал латвийским ученым-историкам политическую установку официальной Риги:

«Не может быть и речи о том, что наши историки придут к каким-то абсолютно новым выводам. Мы свою историю переписывать не будем и не собираемся этого делать. Ни на йоту».

Председатель Сейма ЛР С. Аболтиня 11 января 2011 г. заявила латвийским СМИ, что «советская оккупация» Латвии является таким же «неоспоримым» и «фундаментальным» фактом, как и Холокост. Данное высказывание одного из высших должностных лиц

государства является своего рода «домашней заготовкой», нацеленной в стратегической перспективе на раскручивание спекуляций по уравниванию Холокоста и «советского геноцида латышей». Эта схема рассчитана на ретуширование тематики соучастия латышей в тотальном уничтожении евреев на оккупированной нацистами территории Латвии и подкрепление политико-финансовых претензий к современной России.

Руководитель Комиссии историков при президенте ЛР И. Фелдманис, кандидатура которого была выдвинута официальной Ригой в сопредседатели двусторонней комиссии историков, в интервью газете «Latvijas avīze» 3 декабря 2010 г. подчеркнул: «Мы основали

“Фонд малой библиотеки истории Латвии”, чтобы сопротивляться политике пропаганды, которую Россия ведет против Латвии и других республик бывшего СССР. Их цель — изменить нашу национальную идентичность [...] Цель их пропаганды — достичь, чтобы

отношение латышей к России становилось все более доброжелательным, и чтобы Латвия становилась все более русской». Он также заявил о недопустимости отступления от «оккупационного стандарта»: «Я тут хочу бросить камень в огород латвийской журналистики. Я не понимаю, почему СМИ, конкретно Латвийское Радио, осмеливается проводить двусмысленную дискуссию о том, была или не была (советская) оккупация. Это же совершенно ясно, что была! Что тут еще мусолить? Это — красная линия, которую нельзя нарушать! Факт оккупации неоспорим! Почему деятельность СССР надо оценивать иначе, чем деятельность нацистской Германии?»

22 декабря 2011 года Фелдманис еще раз отметил: «Наша позиция по событиям 1939–40 гг. прошлого века тверда. Работа (совместной) комиссии будет направлена в такое русло, чтобы быть полезной для Латвии». […]

31 января 2011 года в Рижском замке прошла встреча нынешнего состава латвийской комиссии историков с президентом ЛР Валдисом Затлерсом, на которой был оглашен список участников латвийской части двусторонней комиссии историков с Россией из 7 человек. Шестеро из них давно известны активным выполнением госзаказа на раскручивание «оккупационной» риторики и выставление политико-финансовых требований к современной России за советский период истории (И. Фелдманис — сопредседатель, А. Зунда — советник президента по вопросам истории, Х. Стродс, А. Странга, Д. Блейере, И. Шнейдере). В дополнение к ним в пропагандистскоумиротворительных целях был приглашен профессор Даугавпилсского университета А. Иванов, зависимый в профессиональном положении от латвийских официальных структур.

Особое внимание обращает на себя назначение сопредседателем комиссии И. Фелдманиса, известного своими ультранационалистическими и, по сути, пронацистскими взглядами. Запредельный цинизм и полный имморализм Фелдманиса можно проиллюстрировать следующим фрагментом из интервью с ним, опубликованным

в июле 2008 года:

«Советские и российские историки всегда утверждали, что Саласпилс был лагерем смерти. Ничего подобного! Под лагерями смерти в научной литературе понимают лагеря, где жертв убивали сразу после их привоза. Ничего подобного в Саласпилсском лагере не происходило.

Некоторые русские историки, по меньшей мере, в пятьдесят раз преувеличили численность погибших в этом лагере: всего там было уничтожено лишь только 2 тысячи человек, а не 100 тысяч. Одновременно там могли находиться только от двух до трех тысяч человек — такая вот расширенная тюрьма. Лагерь строили привезенные из Германии евреи, и из них какая-то тысяча в Саласпилсе погибла...». […]

Можно констатировать, что официальная Рига решила «сыграть на обострение» еще в январе 2010 г., утвердив кандидатуру И. Фелдманиса в качестве руководителя Комиссии историков при президенте Латвии и создав административные предпосылки для его вы-

движения на аванпост двусторонней комиссии историков. Подлили масла в огонь негативистские и запретительные жесты МИД и БЗК Латвии в адрес сотрудников российского фонда «Историческая память» зимой-весной 2012 г. При этом последовавшая осенью 2012 г. рокировка Фелдманиса и Зунды по сути ничего не меняет.