«Сохранение идентичности – общая задача русской молодежи Прибалтики»

В субботу, 28 сентября, в Риге прошла первая Прибалтийская молодежная конференция, которая была организована международным объединением «ПЕРОМ» (Перспективы русских организаций молодежи) при поддержке Посольства Российской Федерации в Латвии. Портал RuBaltic.Ru подвел итоги уникального мероприятия с его главным вдохновителем и организатором – председателем правления Международной молодежной организации «ПЕРОМ» Маргаритой ДРАГИЛЕ:

- Маргарита, как возникла идея проведения этого мероприятия и почему была выбрана тема именно идентичности?

- Лет шесть назад наши коллеги и партнеры из Литвы – программа „Youth in action“ - на деньги из фондов ЕС организовали проект, посвященный обсуждению межкультурного диалога между русской молодежью стран Прибалтики. Уже тогда у Латвии был опыт защиты русского образования как одного из институтов сохранения общей идентичности русской общины и менталитета. Параллельно с этими процессами русская молодежь в Европе была занесена в так называемую группу риска. И тогда появилось много общественников – профессионалов и непрофессионалов, которые занялись именно темой русской молодежи, ее активизацией. Тогда она была приоритетной в европейских структурах.

Мы приехали на это мероприятие обсудить общие проблемы, которые объединяют, как нам казалось, русскую молодежь стран Прибалтики. Ведь в Латвии уже была реализована модель постепенной ликвидации образования, а в Литве и Эстонии она только запускалась. Однако организаторы сказали, что никаких проблем обсуждать мы не будем, а главная цель всех собравшихся – подружиться между собой. Наверное, это и стало отправной точкой.

Через пару лет, в 2009-2010 гг., мы провели европейский проект по исследованию ситуации проблем русских молодежных организаций в Прибалтике.

Исследование показало, что основной проблемой для русской молодежи на период 2009 г. была утрата идентичности.

В чем это выражалось? Сама молодежь не всегда фиксировала существующую проблему. Молодые люди говорили, что у них все в порядке: «Мы дружим с латышами, русскими. Проблем с языком нет». Однако некоторые из ребят начали осознавать, что они уже не так понимают историю, русские ценности. А экспертами в свою очередь фиксировалась проблема того, что у русской молодежи отсутствует понимание: «Я – русский». И таким образом, оставалась просто некая бравада: «Я русский – потому что дома говорю по-русски!». А уже следующие шаги, такие как преемственность поколений, сохранение и передача своим детям определенных культурных ценностей – все это у молодежи утрачивается очень быстро.

Именно после проведения данного исследования мы с нашими коллегами из Эстонии и Литвы стали на всех официальных мероприятиях, проводимых для соотечественников, говорить о необходимости проведения форумов, конференций, которые, с одной стороны, помогли бы понять истинную ситуацию среди русской молодежи, а с другой – стали бы инструментом втягивания молодежи в общественную деятельность.

Оттуда и появилась идея такого рода конференции. Многие скажут, что уже есть проекты и конференции соотечественников на разных уровнях. Но там молодежь является не главным действующим лицом, а лишь каким-то прицепным вагоном. Первоначально мы пытались втягивать, заинтересовывать молодых людей. Однако за счет того, что нас не было в координационных советах, мы не могли влиять на принятие решений в вопросах реализации политики соотечественников. Так зачем принимать в этом участие, если нет и не предвидится никаких перспектив?

Тогда же начала появляться другая тенденция – русская молодежь начала больше ориентироваться на Запад, европейские проекты. Явно не хватало "русско-российского" сотрудничества. И сейчас при поддержке российского посольства нам удалось объединить русскую молодежь на проблеме идентичности как некой рамочной проблеме, которая является основополагающей для людей, ставящих перед собой цель сохранить деятельность русских общин в Прибалтике. Все-таки Прибалтика – особый регион. Мы никуда не уезжали, как, к примеру, русские в Англии или во Франции, где все это носит скорее эмигрантский характер. Мы остались здесь, являемся частью коренного населения, поэтому мы являемся частью Латвии, Литвы, Эстонии. Однако мы люди между культур. И поэтому вопрос, какой путь выбрать – ассимиляции или сохранения идентичности – для молодежи, особенно старше 23 лет, должен быть основным.

- Была ли поддержка в организации мероприятия со стороны латвийских властей? А если не было, то предпринимались ли попытки найти эту поддержку?

- Конечно же, были попытки. Когда в европейских фондах появилась тема русской молодежи, мы начали пытаться получить средства на проведение подобного рода мероприятий, как на региональном, так и на европейском уровне.

Стоит отметить факт, что европейские структуры имеют свои представительства во всех странах Прибалтики. Таким образом, каждый проект оценивается на местном уровне, т.е. эксперты на месте оценивают проект и решают вопросы по поводу его финансирования.

Неоднократно мы сталкивались с ситуацией, когда подавали проект, направленный на интеграцию (объединение русской и латвийской молодежи, к примеру), предполагавший совместную деятельность по решению социальных проблем. А в ответ получали письма примерно следующего содержания: «У вас очень хороший проект, вы проходите по всем параметрам, но, увы, у нас закончилось финансирование».

Такие ситуации часто повторялись и поэтому мы просто перестали этим заниматься. Поняли, что если в заявке в качестве автора указана русская организация, или же проект ориентирован больше на русскую молодежь, то получить финансирование будет очень сложно.

Финансовая поддержка со стороны российского посольства наш первый опыт сотрудничества с посольствами. Но, думаю, что никто другой и не заинтересован в сохранении русской диаспоры.

- Вопрос идентичности сам по себе довольно сложен, академичен. Насколько высок был интерес со стороны молодежи? Ведь это – некий «механизм втягивания» молодежи, как Вы сказали. Удалось ли привлечь молодежь?

- Проект вызвал очень большой интерес, мы даже не смогли принять всех желающих. Вопрос идентичности, отчасти, действительно, носит некий академичный характер. Но если мы не разработаем его на теоретическом уровне, мы не сможем перейти к следующему шагу – проектированию, т.е. конкретным действиям, чтобы эту тенденцию изменить.

Собрались ребята от 21 до 30 лет, которые понимают эту проблему и готовы развивать пути ее решения. Основной нашей целью было привлечь именно тех лидеров, которые смогли бы впоследствии в местах своего проживания продолжать деятельность по сохранению идентичности. Помимо вопроса идентичности, мы смогли выделить общие проблемы, которые характерны для русской молодежи стран Прибалтики, хотя, конечно же, есть и страновые особенности. Скажем, в Литве было крайне сложно найти русскоязычную молодежь. В Эстонии ее побольше, в Латвии – еще больше.

Мы выделили две общие проблемы. Во-первых, вопросы сохранения идентичности в смысле понимания себя как человека русской культуры. 

Здесь мы работали с базовым выступлением Андрея Вадимовича Фомина. Он сам не смог принять участие, но он подготовил видеообращение, описывающее, почему необходимо сохранять идентичность (видео можно посмотреть внизу страницы - прим. RuBaltic.Ru). 

Во-вторых, общим для всех оказался вопрос сохранения образования на русском языке либо поиск альтернативных возможностей для получения образования на русском языке.

Особенно, что касается гуманитарных предметов, формирующих определенную принадлежность к русской культуре, истории. Речь идет о среднем, базовом образовании. Принятие решения – интегрироваться или сохраниться – происходит (как мы решили во время обсуждений, хотя это надо еще исследовать) где-то в 7-ом классе. Поэтому основное, что следовало бы сохранить – дошкольное и среднее образование.

И третья общая проблема – взаимодействие между молодежью Прибалтики. Мы действуем по отдельности, и это не очень-то эффективно.

У нас есть много общих проблем, которые следовало бы решать вместе.

И четвертая выделенная проблема – мало возможностей прямого взаимодействия с Россией. Недостаток программ, проектов.

В результате мы создали три-четыре тематические группы во время конференции и разработали черновик рекомендаций на трех уровнях. Для странового уровня, молодежных организаций и обращение к России.

- Какие же рекомендации были выработаны?

- Мы разработали несколько предложений, в частности к России – этно-культурный семейный туризм. Сейчас существует много двойных семей, где поднимаются вопросы: а в какую школу пойдет ребенок, а на каком языке он будет говорить? Эти проблемы возникают не только в билингвальных, но и русских семьях. Ведь родители понимают, что их ребенок будет жить в Латвии, Эстонии и вопрос выбора школы, социума также является актуальным для них. И для таких семей мы предлагаем создать проект туризма: предоставить им возможность посетить центральные города России. Облегчить получение визы, предоставить билеты со скидкой и так далее. Чтобы можно было поехать в Россию и всецело погрузиться в ее культурную атмосферу – музеи, театры и другое.
Второй проект – направлен на разработку социальной рекламы. Чтобы родители понимали, что происходит с их ребенком, когда он находится в двух разных языковых средах: дома говорит на одном языке, а в детсаду – на другом.

Все эти рекомендации направлены на то, чтобы сохранить целостность в семье как в неком культурном пространстве. Проблема не в том, что родители делают что-то не так.

Просто порой они не всегда знают о подводных камнях того, что им предлагает официальная власть. То есть то, что будет происходить с человеком в его облике, если они будут двигаться по траектории, предлагаемой им нашими политиками.

Еще одна рекомендация – к России, к субъектам, понимающим необходимость сохранения русских общин. Это проведение исследования среди молодежи (старшеклассников, студентов), стоит ли им что-то предлагать в вопросах сотрудничества с Россией. Сегодня в общественном пространстве я почти не вижу двадцатилетних. Они скорее ориентированы на встраивание в некоторые взрослые проекты – волонтерами, помощниками. Но самостоятельной деятельности они почти не ведут. Боюсь, что они просто не понимают, для чего это надо. Это пагубная тенденция. И чтобы существовала преемственность, нужно исследовать этих молодых людей и понять, что им предложить, чтобы они сохраняли в себе эту самобытность.

Еще мы рекомендовали создание инициативной координационной группы молодежи из Прибалтики, которая бы координировала свою деятельность, выступала бы неким коммуникатором между российской стороной и молодежью Прибалтики и брала бы на себя ответственность за реализацию тех проектов, которые были разработаны на конференции.

Среди рекомендаций была еще организация посольской школы во всех трех странах как центр русского образования, повышения квалификации.

- В какие органы будут направлены данные рекомендации?

- Они будут оформлены и высланы в координационные советы в странах, и в структуры России, работающие с соотечественниками.

- А в официальные латвийские структуры, например, Сейм Латвии?

- Скорее нет. В этом смысле никакой помощи от них не будет. Не всегда, но бывает так, что любое взаимодействие с Россией они воспринимают как действие против государства. Хотя мы действуем в рамках нашей Конституции.

- Наверняка, за этим мероприятием последуют и другие аналогичные. Каковы ваши планы на будущее?

- Каждый из нас будет продолжать свою деятельность, потому что все реализуются в рамках сохранения молодого крыла русских общин Прибалтики. А представитель посольства России в Латвии сказал, что он сделает обращение о необходимости проведения подобного рода молодежных конференций ежегодно. Один год будет на площадке в Латвии, другой в Литве, третий – Эстония. Также нужно приступить к выполнению наших рекомендаций и реализации идей, высказанных на конференции.