Нацизм не пришел вместе с Гитлером: расцвет антисемитизма в досоветской Латвии

Системные историки в современной Латвии закрывают глаза на два факта о досоветской республике: большая часть населения искренне поддержала установление советской власти летом 1940 года, а среди студенческих масс и представителей буржуазии в межвоенный период было множество сторонников нацистской и фашистской идеологии. Оголтелая пропаганда антисемитизма в 1920–1930-е годы воспалила сознание молодых латышей готовностью расправляться со своими согражданами.

Нацизм не пришел в Латвию с гитлеровскими войсками. Первые антисемитские организации, исповедовавшие воинствующий национализм, появились в 1920 году чуть ли не раньше, чем в Веймарской республике. Поразительно, но это был год, когда Латвия де-юре обрела независимость после созыва Учредительного собрания 1 мая 1920 года.

Хронологически первой была организация под названием «Латышский национальный клуб» (ЛНК), которую возглавил одиозный общественный деятель Густав Целминьш. 1 и 2 июня 1920 года молодые люди устроили первые акты насилия против евреев в центральных парках Риги — в Верманском саду и зеленых насаждениях у Бастионной горки.

Нападения на евреев в эти же дни имели место в некоторых рижских кафе. Полиция арестовала «нарушителей порядка», однако подобные акции периодически повторялись и в дальнейшем.

ЛНК, который подтвердил свой устав в 1922 году, впервые в истории Латвии открыто призвал бойкотировать еврейские магазины; даже предпринимались реальные попытки не пускать в них покупателей.

Однако этого было недостаточно, и в 1925 году активисты ЛНК совершили более «громкий» акт — бросили в окно синагоги на улице Дзирнаву гранату. В феврале этого же года члены клуба метнули бутылку с ядовитым газом в помещения латвийского отделения партии «Бунд». Так формировалось организованное латышское антисемитское движение.

В начале 1920-х годов была основана другая антисемитская организация — «Национальный молодежный союз латышей» (НМСЛ). Реклама этой организации велась достаточно широко. В нее привлекали в основном молодых участников боев против красных стрелковых подразделений и объединенных групп Северо-Западной армии во время Гражданской войны 1918–1920 годов.

Пропагандисты изощренно играли на чувствах не устроившихся в гражданской жизни юношей, актуализируя мифологему «фронтового поколения» и культивируя ощущение личной неудовлетворенности.

Одним из основателей союза был юрист Янис Штелмахерс, который проявлял особую активность в рядах националистической студенческой корпорации «Талавия».

Другим руководителем организации был Индрикис Поне. Важно отметить, что латышский национализм фашистского толка зародился в изолированных группах местного студенчества и в 1920-е годы носил преимущественно корпоративный характер. В немалой степени эта история повторяется и в современной Латвии.

Для молодого националиста зажегся зеленый свет. Янис Штелмахерс вскоре был принят на работу в МИД, а в политическом плане связал свою карьеру с Христианским национальным союзом. Тогда же Штелмахерс встал у истоков национал-шовинистического издания Dzintarzeme («Земля янтаря»), став его ответственным редактором.

Однако на этом подвиги Штелмахерса не закончились. В 1932 году (еще за год до прихода Адольфа Гитлера к власти в Германии) он основал Объединенную Латвийскую национал-социалистическую партию (ALNSP) и в дальнейшем посвятил себя апологии всего, что совершал будущий фюрер, прямо и откровенно оправдывая его взгляды, в том числе на расовую теорию и желание осуществить Drang nach Osten.

Вскоре последовал госпереворот Карлиса Улманиса, и ALNSP была официально запрещена вместо с другими партиями. В 1939 году последовал отъезд Штелмахерса за границу — в Германию и Италию. Вернулся он в 1940 году, аккурат к провозглашению советской власти в Латвии.

24 июля 1940 года Янис Штелмахерс пытался сбежать за границу, однако был арестован и расстрелян советскими властями.

1 мая 1922 года члены НМСЛ напали на социал-демократических активистов, праздновавших День труда. Публичная имитация решительности и задора, с которыми совершались подобные диверсии, вкупе с подробным освещением в праворадикальных СМИ была призвана привлечь в свои ряды большое число политически и общественно активных молодых латышей, эмоционально неудовлетворенных жизнью.

Параллельно с этим уже объединенный клуб под руководством Штелмахерса, Целминьша и Поне вел «интеллектуальную» деятельность. В его составе действовало несколько секций, первой среди которых была «Секция по борьбе с влиянием «жидов» (Žīdu iespaida apkaŗošanas sekcija).

Ее целью было сплочение латвийского общества в противостоянии с евреями и их «вредным влиянием» на культуру, политику и особенно экономическую (как подчеркивалось в уставе) сферу жизни республики.

Тогда же Штелмахерс высказал мысль о недопустимости поступления в Латвийский университет евреев. Члены латышских антисемитских обществ в целом придерживались евгенических взглядов и исповедовали антисемитизм, не скрывая своих принципов и получая робкую, но системную поддержку от государственных структур.

Одновременно НМСЛ выражал крайне резкое неприятие коммунистической идеологии. Для того, чтобы повысить свой статус и заявить о себе, руководству клуба требовалась «маленькая победоносная война». Однако внутри Латвии такого повода не предвиделось. Случай подвернулся в соседней Эстонии, где завершилось неудачей Перводекабрьское восстание 1924 года.

Целминьш и Штелмахерс использовали провал эстонских левых революционеров как фактор сплочения националистов в Латвии, сумев за счет этого привлечь новых сторонников.

Вскоре из-за частых конфликтов с социал-демократами организация была переформатирована и стала называться «Латышский национальный клуб». Ее громкой пиар-акцией стала телеграмма, в которой руководители Клуба поздравляли Муссолини с приходом к власти 24 декабря 1925 года.

В 1927 году организацию снова закрыли. Но Густав Целминьш долго не унывал и возродил ее к 1932 году сначала под названием Ugunskrusts, а когда власти, постеснявшись слишком громких заявлений и вылазок фашистов, снова запретили ее, Целминьш зарегистрировал организацию под вывеской Pērkonkrusts («Громовой крест», «Крест Перконса»), что указывало на неоязыческий, оккультно-психоделический характер ее идеологии.

Об организации «Перконкрустс» читайте в статье Крест Перконса: как латышские язычники-нацисты создавали «научные основы антисемитизма»