Памяти белорусской подпольщицы Марии Брускиной

Страницы белорусской истории борьбы с нацизмом содержат много доблестных примеров мужества, отваги и героизма. Республика известна не только большим количеством белорусских «праведников мира», спасавших местных евреев от уничтожения, но и своим символом юных борцов с нацизмом — Марией Брускиной.

Подвиг белорусской подпольщицы Марии Брускиной увековечен не только в самой Беларуси, но и за ее пределами. В Израиле в селении Кфар а‑Ярок близ Тель-Авива установлен памятник с надписью: «Памяти Маши Брускиной и всех евреек, павших на фронтах Второй мировой войны». В ее честь также названа одна из улиц Иерусалима.

Мемориальный музей Холокоста в США присудил Марии медаль Сопротивления со следующей формулировкой: «Присуждено посмертно в память о ее мужественной борьбе со злом нацизма и стойкости в момент последнего испытания. Мы всегда будем помнить и чтить ее».

Мария встретила начало Великой Отечественной войны, будучи ученицей средней минской школы. 28 июня 1941 года в город вошли немецкие войска. С первых дней оккупации столицы юная минчанка активно включилась в работу минского подполья. Сначала она ходила в концентрационный лагерь «Дрозды» — носила узникам еду и воду. Затем устроилась медицинской сестрой на работу в расположенный на территории Белорусского политехнического института лагерный госпиталь, где содержались советские военнопленные — командиры и политработники.

Подпольщица сыграла важнейшую роль в спасении многих из них. Она доставала и приносила для пленных медикаменты, перевязочный материал, гражданскую одежду.

Когда в Минске немцы стали создавать гетто, ей пришлось осветлить перекисью волосы, чтобы не походить на еврейку. Это позволило Марии Брускиной свободно передвигаться по городу и продолжать жизненно важную работу. Ей даже удалось достать и передать в госпиталь фотоаппарат (за что уже полагался расстрел) для изготовления поддельных документов. Распространяла Мария и сводки Информбюро о положении на фронтах. Благодаря храбрости юной подпольщицы удалось вывести из госпиталя и переправить через линию фронта не один десяток красноармейцев.

Вскоре в результате предательства гестаповцы вышли на подпольщиков.

14 октября 1941 года Мария Брускина была арестована. Спустя двенадцать дней в Минске была совершена показательная казнь двенадцати подпольщиков, среди которых была и семнадцатилетняя школьница.

Все они были повешены за «изготовление фальшивых паспортов и причастность к партизанскому центру, располагавшемуся в лазарете для русских военнопленных» в разных местах города группами по три человека. Мария с двумя другими товарищами была повешена на арке ворот дрожжевого завода. 

Казнь была совершена карателями 2‑го литовского батальона вспомогательной полицейской службы под командованием литовского майора Антанаса Импулявичюса и снималась на пленку фотографом из Каунаса. Камера запечатлела подростка с плакатом, на котором было написано: «Мы партизаны, стрелявшие по германским войскам».

Но самое главное, что зафиксировал объектив, — несгибаемая воля Марии. Литовские каратели так и не смогли сломить ее. Она стояла спиной к ним и улице, когда на нее набрасывали петлю.

Позднее сделанные сотрудником фотомастерской дубликаты снимков казни были представлены в ходе Нюрнбергского процесса в качестве одной из улик военных преступлений нацистов в оккупированном Минске.

В 1962 году Верховный суд Литовской ССР за «измену Родине, активную карательную деятельность против советских граждан в годы войны на оккупированной территории Белоруссии и Литвы» приговорил к высшей мере наказания бывшего командира 12‑го гитлеровского карательного батальона майора Антанаса Импулявичюса.

Вместе с тем нацистский преступник избежал наказания, укрывшись в США, чье руководство закрыло глаза на чудовищное прошлое военного преступника.

С августа 1941 года по ноябрь 1942 года Импулявичюс командовал 2‑м литовским полицейским батальоном, позднее переименованным в 12‑й полицейский батальон шуцманшафта. Этот батальон печально известен массовыми убийствами евреев, белорусов, русских и представителей иных национальностей на территории Беларуси. Как командир батальона, Импулявичюс за свою службу дал приказы о расстреле более чем 46 тысяч человек, в том числе и многих евреев (около 9 тысяч были советскими военнопленными).

Белорусским зверствам Антанаса Импулявичюса предшествовали его массовые расправы над литовскими евреями. Как отмечает в своих работах профессор Лондонского университета, специалист по Холокосту Девид Сезарани, «для избавления оккупированных территорий от евреев, за исключением тех, кто работал на военную индустрию, немцам потребовались местные пособники, которые знали, где находятся евреи, и могли “обслуживать” гетто, сопровождать евреев к местам массовой расправы, контролировать эти места и уничтожать евреев. Немцы нуждались в тысячах местных добровольцев, чтобы реализовывать то, что называется геноцидом, который принял невообразимый масштаб».

По мнению ученого, из местных пособников именно Импулявичюс по своей жестокости превзошел всех. Вверенный ему полицейский батальон с июня по октябрь 1941 года массово уничтожал в Каунасе местных евреев.