«Латвия, которую мы потеряли»: латыши предали советский проект

В Риге 23 марта прошла презентация документального фильма «Латвия, которую мы потеряли?» (часть 2). Картина повествует о пятидесятилетнем периоде существования советской Латвии. Кто и как правил прибалтийской республикой, аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал автор фильма — латвийский правозащитник Александр ГАПОНЕНКО:

— Г‑н Гапоненко, о чём рассказывает вторая часть фильма «Латвия, которую мы потеряли?»

— Этот фильм — рассказ о том, как мы пятьдесят лет жили в советской Латвии. Большую часть того времени я сам застал. Это мое восприятие. Для фильма я подобрал видеоматериалы с 1944‑го по 1961 год, то есть до того момента, как я начинаю помнить сам то, что происходило. Купил кадры тех времен в Госфильмофонде. Из них мои коллеги сделали видеоряд. Идеологическую трактовку того, что происходило, сделал я сам. Она резко отличается от того, что нам говорят сейчас, чему учат наших детей в школах. Конечно, было по-разному, но я вспоминаю этот «красный» проект… Там никто не делил нашу жизнь на периоды «до» и «после».

Во время оттепели у власти были национал-коммунисты. Потом к власти пришли интернационалисты. Но всё это были латыши. То есть даже в последние годы советской власти всем у нас в Латвии руководили латыши. Они трансформировали «красный» проект в «белый» и предали его. Впрочем, точно так же, как в Москве это сделал Ельцин. Тогда власть захватили, как я их называю, троцкисты и национал-коммунисты. Словом, кто бы ни находился у власти в Латвии, по национальности они были латыши, и это важно понимать. Причем это не мои фантазии. Это проверенная, подтвержденная документально информация. Для тех, кто застал советский период, это еще и очевидная информация.

— Если признать, что у власти были латыши, тогда ведь многие латвийские государственные убеждения разрушатся. И самое главное — «советская оккупация»...

— Безусловно. То, что я предлагаю, коренным образом отличается от того, что сейчас преподают в школе, показывают в музейных экспозициях, говорят руководители нашего государства. По нынешнему законодательству за такую трактовку мне грозит лет пятнадцать тюрьмы, наверное. За то, что я нарушил целый ряд законов. В частности, меня могут привлечь к ответственности за «тривиализацию периода советской оккупации». Это значит, что нельзя признавать этот период нормальным, простым.

А я уверен, что этот период был простым. Потому что все сегодняшние власть имущие поддерживали ту латвийскую советскую власть.

Почему бы ее не поддерживать, если она была именно латышская советская власть, а не русская советская, как нам ее сегодня представляют? Я привожу данные, например, как награждали руководство, творческих работников — это были латыши на 90%. Здесь надо заметить, что после окончания так называемой оттепели из Москвы действительно стали присылать партийных работников. Но их всё равно было мало, вовсе не они задавали общий тон. Сейчас официально пишут, что всё было наоборот. Мне кажется, что всё-таки надо признать, что не было оккупации, а была латышская «красная» власть.

— Как к такой идее относятся сами латвийцы?

— Когда была презентация, наверное, процентов двадцать — это были латыши: мои знакомые и просто люди с улицы. Значит, им это интересно. Все мои знакомые, которые были на презентации, с кем я разговаривал, — все были согласны с показанной точкой зрения. Более того, мне даже говорили, что еще можно было отразить в фильме. Один знакомый правильно сказал, что надо было сделать шесть фильмов, потому что период пятидесятилетний, все темы намечены, но не развиты до конца. Я согласен с этим замечанием, но бюджет этого фильма — 650 евро. А на то, что мне предложили сделать, даже если снимать, монтировать не в самом лучшем качестве, нужны года два работы и приличная сумма денег. Так что запрос у общества есть даже на более подробный анализ того периода.

Что касается этого фильма, я могу сказать, что это скорее пособие для тех, кто уже не живет в советской Латвии, не помнит и не знает, как и что там было. Я пытаюсь честно рассказать о тех временах.

— То есть целевая аудитория — молодежь, которая не застала советский период?

— Да. И, мне кажется, очень важно, что показаны реальные кадры, которых, конечно, у нас по телевизору не посмотришь. Ведь кадры — это доказательства. Их нельзя трактовать как-то по-другому. Есть картинка, и на ней всё видно.

Там, например, есть кадры, которые мне самому очень нравятся. Празднование пятидесятилетия Победы: латышский хор численностью пять тысяч человек поет «День победы» — это всё латыши, русских не было в этих хорах.

И, наверное, тысяч десять парами танцуют праздничный танец и складывают слова на латышском: «мир», «труд», «май». Представляете себе такую «оккупацию» веселую? Очевидно, что насильно никогда не заставишь людей делать такие счастливые лица, улыбаться, петь, танцевать. Это было от души. Но сегодня это пытаются забыть, переиначить. Зачем врать? Ведь делали это искренне, строили «красную» Латвию, она всем нравилась.

— Если расшифровывать название, то какую Латвию «мы потеряли»?

— Мы потеряли благополучную, толерантную Латвию. В той Латвии численность населения вообще и латышей в частности была выше нынешних показателей, был естественный прирост. Люди приезжали в страну, а не уезжали из нее, как сейчас. Уровень материального благосостояния в 1990 году был вполне сопоставим с Великобританией или Нидерландами. А потом он упал. И сейчас остается на том же уровне, что и 26 лет назад. Кстати, в фильме достаточно много цифр — всё-таки документальный фильм должен быть более легким. Поэтому я еще раз повторю, что получилось пособие для тех, кто хочет узнать, как жили в советской Латвии. Я бы рекомендовал этот фильм изучать в школе на уроках истории.

— Вы можете предположить, что когда-нибудь его покажут в школе, учитывая, что за «тривиализацию советской оккупации» в Латвии грозит срок?

— Я приведу пример. В фильме есть кадры депортации балтийских немцев в 1939 году — 60 тысяч человек, которые переселились из Польши когда-то. Межвоенный диктатор Карлис Улманис депортировал этих немцев в Германию, хотя они были гражданами Латвии. У людей отобрали латвийское гражданство, экспроприировали имущество: машины, книги, антиквариат, дома, золото, драгоценности, валюту. В итоге люди уезжали с двумя маленькими чемоданчиками. Эти депортации вполне сравнимы с теми, которые проходили при СССР в 1940 и 1949 годах.

Я считаю, что надо поставить памятник этим пострадавшим немцам. Это же не те немцы, которые пришли через полтора года и начали расстреливать людей, уничтожать евреев. Это те немцы, которые были гражданами Латвии.

Почему современные власти стесняются им памятник поставить? Потому что если все узнают, что этих немцев депортировали, то придется отдать собственность, которую в 1991 году приватизировали и отдали не немцам, а каким-то жуликам, которые оказались ближе к властям.

Кстати, я в этом году был международным наблюдателем на выборах в Крыму. С нами также работали немцы — действующие и бывшие депутаты Бундестага. Я их спросил, помнят ли они про своих соотечественников, которые были депортированы из Латвии. Так вот: они помнят, соглашаются, что это было несправедливо. Но на мой вопрос, почему Германия молчит по этому поводу, они сказали, что боится, так как Америка не велела поднимать эту тему и американская оккупация в Германии продолжается до сих пор. Они, кстати, просили прислать им мой фильм, чтобы распространить у себя.

— Первая часть фильма вышла в 2014 году, а вторая — спустя четыре года. Почему с таким разрывом?

— Это было связано с отсутствием денег на производство фильма. Я сразу задумывал две части. Как раз сейчас мы празднуем столетие Латвийской Республики. В официальной трактовке — 18 ноября. А я считаю, что мы должны это праздновать 7 января, когда была провозглашена первая красная Латвийская республика в начале 1918‑го. То есть за одиннадцать месяцев до того, как была провозглашена вторая Латвийская республика 18 ноября — то, что собираются еще праздновать в Латвии. К этой дате, к столетию красной республики, я и хотел выпустить фильм.

— Как прошла презентация фильма, ее подготовка? Оказывалось ли какое-то давление со стороны властей?

— Я, на самом деле, уже стреляный воробей и никому ничего не говорил. Просто создал в социальных сетях закрытую группу и пригласил на презентацию фильма кого посчитал нужным. Я не афишировал, что это моя презентация. Потому что, если бы некоторые структуры узнали о презентации, меня бы выкинули с нее, как это было в предыдущие два раза.

Во время презентации других работ у меня были ситуации, когда я заказывал кинозал, оплачивал, а за день до презентации мне плачущий директор кинотеатра говорил, что не может меня впустить, потому что ему позвонили и сказали, что если пустит меня, то его бизнес закончится.

Я всё понимаю. Шел в какое-то другое кафе, договаривался, что проведу там презентацию. Через час мне перезванивал хозяин кафе и просил забрать деньги, потому что после меня к нему сразу пришли люди и сказали не пускать. Под конец я провел презентацию у друзей в художественной студии. Но и туда примчалась компания ТВ3. Она находится на содержании у наших спецслужб. Они пытались снимать презентацию, но я их вышвырнул, так как это была частная вечеринка и их туда никто не звал, а сами они не уходили.

В канун презентации моего фильма «Ювенальная юстиция» руководитель Полиции безопасности выступил в латышских СМИ и призывал не смотреть его. Дескать, фильм плохой и неправильный, прокремлевский... Тогда сразу же возник ажиотаж: мол, что это за фильм, надо посмотреть. Хорошая была реклама.

Но в этот раз я учел предыдущий опыт и сделал всё иначе, не афишировал презентацию. Решил избежать скандала. Вот такая у нас жизнь культурная в стране...

— Какой эффект этот фильм должен произвести на латвийское общество?